Один Господь, одна молва,Одна святая ложь.Подайте церкви ПокроваХотя бы медный грош.Одна сума, один порог…Хоть гривенник одинПодай в великий четверток,Хороший господин,На крест – для нищих и господ —Спасителя Христа.Подай на храм, честной народ,Для честного креста.Идёт по выжженной землеЮродивая рать.«Мы вышли из золы – в золеНам должно умирать».Идёт безбожная молваЗа нищими вослед.Подайте церкви Покрова,Которой больше нет.
2.01.1980
«Земля молчит – и снег заводит речь…»
М. Максимовой
Земля молчит – и снег заводит речь,И снег заводит речь, и с полусловаМы понимаем снег – и слышим сноваАстральный хор – нам нечего беречь.Звучит над нами реквием светил,Ночь бесконечна, день недолговечен.Морозом на стекле наш век отмечен,Астральным знаком – знаком тёмных сил.Зима стирает память наших лет,И снег идёт, и речь ведёт неспешно.Молчит земля – мы внемлем безмятежно,А снег идёт –
и мы идём вослед.
29.02.1980
В. Высоцкому
(«Воздух празднества прозрачен и чист…»)
Воздух празднества прозрачен и чист.Не сорви последних струн, гитарист.Разорви в последний раз тишину.Скоро время отходить нам ко сну.Не впервой нам верить в чистый обман,Не впервой нам видеть мир-балаган.Выпьем, грешные, по чарке тоски.Знать, последние денёчки близки…Не впервой нам зимовать-проклинать,Не впервой нам хоронить-отпевать…Дни уходят, словно камни на дно.А кто умер – тем уже всё равно.Слепнет празднество в грязи и пыли.Смейтесь, грешные, теперь мы дошлиДо земли обетованной, где нетНи добра, ни зла, ни прожитых лет.
1979– 1980
Памяти Германа Гессе
(«Что оно – свершение пророчества…»)
Что оно – свершение пророчестваИли сокращенье наших дней?Это время – холод одиночества.Это время света без теней.Так зовёт слепая вьюга вечностиПутника забыться и уснуть.Равенство любви и бессердечности —Этот сон: недолог зимний путь.Что оно – недвижное радениеИли же движение вослед?Это время – холод омертвения,Время одряхленья наших лет.Кратким дням, бессмертным ли созвездиям —Нет владеньям холода помех.Так смеётся Моцарт – и бессмертиемМнится нам его холодный смех.Что оно – небесный дым отечества?Счастье смерти, горькое на вкус?Это время – старость человечества,Смех Таната, звон стеклянных бус.
7.12.1979
«Недолог путь до церкви Покрова…»
Г. Свешниковой
Недолог путь до церкви Покрова,Где наше счастье молится за нас.Склонив главу, не поднимая глаз,Оно лепечет нежные слова.Ты скажешь – здесь не молятся, но ждут.Ты скажешь – здесь не просят, но молчат.И скоро ветры камень измельчатИ письмена старинные сотрут.Но времени терпенья нет границ,И мести ветра где-то есть предел.Камней недвижность и движенье телНапоминают возвращенье птиц.Не нами создан мир – и не для нас.Что смерть? – для нас Вселенная мертва.Недолог путь до церкви Покрова,Где наше счастье встретит смертный час.
1979
Молитва в конце празднества
(«Я есмь ничто. Ничто из ничего…»)
Я есмь ничто. Ничто из ничего.Я есмь никто. Никто из ниоткуда.И речь мою до слуха ТвоегоСмогло бы донести одно лишь чудо.Но плоть от плоти, тень среди теней,Я, пыль земли, частица жизни тленной,Я, жалкий раб, последний из червей,Молю Тебя, Создатель всей Вселенной,Не о себе, коснеющем во зле, —О тех, кто Твоего взыскует хлеба,О нищих неба, сущих на земле,Молю Тебя, Отец земли и неба.Отец Небесный, жизнь Твоих детейИз века в век в руках Твоих пребудет.Подай нам, Боже, милости Твоей,Как подают нам милостыню люди.Дай силы нам, Господь, из века в векТак веровать, что Ты нас не оставилСвоей любовью – нищих и калек, —Как веровал святой апостол Павел.Вначале было Слово. Слово Бог —Начало Слова. Альфа и омега —Конец начала. Семидневный срокБыл дан из бездны созданному Ego.И в Понедельник бездна стала дном,Соединившим воды и пустыни.Во Вторник мы решили строить домНа золотом песке и чёрной глине.В Четверг был дом построен из Среды.А в Пятницу на землю пали звёзды,Сожгли наш дом, и ветер смёл следы.Мы ждали смерти – было слишком поздно.Нет дома на земле у нас, Господь,Позволь же нам, во славу милосердья,Отдав земле измученную плоть,Войти в Твой Дом на небе после смерти.А на земле – прекрасной нищетой,Как счастьем птиц, весной, как благодатью,Благослови нас, как Франциск СвятойБлагословлял своих сестёр и братьев.Мы ждали долго. Ждали много лет.Мы ждали дни, века, часы, недели.И после тьмы надеялись на свет.И каждый раз сдаваться не хотели.Мы ждали, что приидет благодатьИ снимет с нас печати всех заклятий.Прошли столетья, мы устали ждатьЗемной любви и Божьей благодати.Мы ждали света – пробил тёмный час.Мы ждали часа – время наступило.И демоны, вселившиеся в нас,Дождались часа тёмного светила.И мы познали горечь тайных трав.Кто прежде был смиренен – стал неистов.И мы зажгли Вселенную, призвавВ свидетели Гермеса Трисмегиста.Мы жгли хоромы, храмы, города,Еретиков, лачуги, книги, школы,Недели, дни, века, часы, года,Все алтари, все мощи, все престолы.Мы жгли друзей, предателей, врагов,Казнили плоть на чёрном эшафоте.И разбивали статуи богов,И возрождали идолов из плоти…Бездомные – мы предали Отца.Сироты – мы решили стать богами.И взял слепой в поводыри слепца.И их тела смешались в чёрной яме.…О, чёрный день! О, пятый день убийств!Кровосмешенье дикой феерии:Витийствует свихнувшийся флейтист,И призывают смерть полуживые.О, пятая печать! Твоим клеймомОтмечены предатель и гонитель.На пятый день разрушен был наш дом.Не в Пятницу ли был распят Спаситель?Настало время пожинать плоды.Окончен пятый день. И вот насталаНад нами ночь, и близок час Звезды,И времени осталось слишком мало.В Субботу ждали Страшного Суда.Надеялись, что смерти незаметнейПадёт на нас последняя звездаБлагословить нас горечью последней.И вот над нами ночь. Ей нет конца.Затменье длится больше полстолетья.И льётся дождь из чёрного свинцаНа Церковь, между пряником и плетьюЖивущую, на полусгнивший лесИ на цветы, не видевшие света.И слова нет страшнее слова vetoНа языке пустующих небес.И вот над нами ночь. Гниёт земляПод проволочной сетью заграждений.Молчат окаменевшие поля,И камни не отбрасывают тени.Кругом – пустыня, кругом – пустота.Объятый страхом разум наш ничтожен.И вновь мы молим Господа Христа:Помилуй нас, премилосердный Боже!Помилуй нас – нам некуда ступить,Любой
наш шаг ведёт всё к той же бездне,И мы молчим. О чём нам говоритьСегодня, если завтра мы исчезнем?И если завтра – день последних слёз,Последних слов, последних сожалений,Что принесём мы в дар Тебе, Христос,Когда среди теней мы только тени?Но есть надежда. Ты, единый Свет,Ты, сущий в камне, дереве, металле,Помилуй нас – мы ждали много лет,Помилуй нас – мы слишком долго ждали.Нет оправданья пред Судом Твоим.Но если есть у нас хоть миг единый,Дай счастье нам, как старец Серафим,Увидеть смерть блаженной и невинной.Дай превозмочь нам боль телесных ранИ не отвергнуть Духа в мире праха,И, как блаженный МаксимилианКольбе, – окончить дни свои без страха.Молчание владеет всей землёй,Железным ветром сломлены растенья,И мы живём за каменной стенойНедолгим ожиданием Успенья.Пока стоит над гибельной чертойТупая чернь и ночь ещё темнеет,Дай силы нам так верить, как святойОтец Якунин [26] в тех полях, где сеютОдну лишь смерть. Но суд Твоих враговНеправ. Дай силы верить нам сегодня,Как верил до конца святой Шелков [27]В грядущее пришествие Господне.Одна надежда всё ещё жива,И звёзды не сожгут её жилище.Недолог путь до церкви Покрова,Куда ведёт одна дорога нищих.Остался лишь один – последний срок,Последняя надежда на спасенье.Молитесь, братья. День шестой истёк.Быть может, завтра будет – Воскресенье.
26
О. Глеб Якунин – бывший священник Русской православной Церкви (до 1993 г.), диссидент, правозащитник.
27
Владимир Андреевич Шелков (1895–1980) – христианский проповедник, адвентист седьмого дня, преследовался за убеждения, умер в лагере.
Осень 1980 – 3.03.1981
«Не продавшие душу и в долг не отдавшие тело…»
Не продавшие душу и в долг не отдавшие тело,Не принявшие жалких подачек от ваших щедрот,Мы проходим по вашей земле, чтобы нас отогрелоПламя тёмного царства, откуда никто не придёт.Не солгавшие сердцем, не знавшие песен хвалебных,Не сумевшие жить в окружении ваших забот,Мы идём к заходящему Солнцу и в ветрах бесследныхИсчезаем, безмолвием встретив последний восход.Вот и кончилось празднество. Наша звезда умирает.Мы пылинками были — и вновь станем пылью земной.Будьте счастливы. Мы умираем. Но пламя сравняетВашу флейту печальную с нищенской нашей сумой.
Май 1979
Post Scriptum
(«Пока не умирает день…»)
Пока не умирает деньВ объятиях тоскиИ руки не бросают теньНа сжатые виски,Пока лоза ещё жива,И у деревьев есть листва,И к светлой церквиПокрова Дорога не длинна,Не бойтесь света звёзд во мгле,Ни близкой смерти на земле,Мы вышли из золы – в золеИ смерть нам суждена.И что там день, и что там час? —Грамматика времён.Огонь от века судит нас —И каждый осуждён.За сорок бед – один ответ:Гореть – и не сгорать.И где там тьма, и где там свет —Уже не разобрать.Пока мы нищую сумуС мошною торгашаНе путаем – и никомуПоследнего грошаНе отдаём, пока для насНасущный хлеб, наставший часВажней причуд, нужней прикрасНесбывшихся времён —Не верьте празднествам побед,Ни предсказаниям планет.Свобода – тьма, неволя – свет,А счастье – вечный сон.И что там – сон, и что там – явь?Земное царство лжи.Господь, помилуй и направь,И путь нам укажи.Глагол времён, металла звонИ в ярком свете дняПоследний смех, последний стонИ царствие огня.Настанет день – огонь землиСожжёт последний лес,В последнем море кораблиПоглотит хлябь небес.Настанет день последних слов,Последних слёз, последних снов,Свобод последних и оков,Последний день – без нас.До той поры не страшен следКомет войны, дурных примет;За сорок бед – один ответ:Последней смерти час.О, флейта юности, играйнам счастье долгих лет.Пока мы верим в нашу жизньи лучшей веры нет,Пока мы любим нашу смертьи нет любви сильней,О, флейта юности, играйнам счастье прежних дней.
Стихи – это просто птицы,Бездомные птицы сердца,На белоснежной страницеПтицам некуда деться.Но горечь чернильной влагиЗа облака стремится,И летят на бумагеЧёрных птиц вереницы.Распластанные их крыльяВоздушным росчерком перьевУносят века бессилья,Уносят года безверья.Их вечный полёт недвижен —Что им белизна пустая!Спускаемся мы всё ниже —Всё выше они взлетают.…Над городом солнце стынет.Зима слишком долго длится.Над белоснежной пустынейПоют чёрные птицы.
28
В этот сборник, кроме публикуемых ниже, были включены также стихи из нескольких рукописных книг и из «Неизвестности» (в частности, «Коктебельская элегия», «Художнику Владимиру Яковлеву», «Элегия ранней осени», «Святой Франциск» и др.) – всего более 70 стихотворений.
15.01.1982
«Белое счастье – мои облака…»
Белое счастье – мои облакаНад деревами твоими…Жизнь облаков и деревьев легкаТак же, как ветер над ними.Ветер столетний ласкает во снеВетви соседнего сада.Ласточки вьют свои гнёзда в огнеЗа деревянной оградой.Так начинается песнь о земле,Так разгорается пламя.Жизнь человека – тепло на стеклеИли листва под ногами…Что же ты медлишь во тьме, человек?Век твой природой отмечен.Жизнь твоя – встреча, мир – Солнце и снег,Смерть – лишь прощанье – до встречи.
Октябрь 1983 – ноябрь 1984
«И нет им числа…»
И нет им числа, и нет им числа —Не вычислить их полёт.Любая из них не в кроне ствола —Гнездо на облаке вьёт.И крылья звенят над синью стеклаЗемных и небесных вод.Любая из них, как будто стрела,Летящая в небосвод.И что говорить о времени птиц —Их время на все века.Для них в мире нет воздушных границ,Их родина – облака.Но что нам до птиц? Над нами поройИх крылья стеной встают.И тешатся птицы нашей игройВ ничто – и поют, поют…