Избранное

— Я приду завтра в приемные часы, — сказала она.

Доктор повернулся к Ливе:

— Вы его сестра?

— Нет, невеста.

Доктор вздохнул:

— Невеста, вот что…

— Что вы думаете, доктор?.. — Голос Ливы осекся, и она не смогла договорить.

Доктор увел ее в глубь веранды. Раза два вздохнул, прежде чем ответить.

— Гм, да… В сущности, положение вашего жениха не так уж плохо. Правда, затронуты оба легких, но одно можно еще спасти. Мы пытаемся сейчас остановить болезнь… Понимаете? Это цель так называемой торакопластической операции. Мы делаем все, что можем. Самое главное — поддерживать в нем мужество.

Доктор окинул Ливу испытующим взглядом:

— Ваш жених слишком нетерпелив, он, наверное, слишком много думает, не правда ли? От своих мыслей он теряет аппетит. Лежит и терзает сам себя. Это нужно из него выбить, фрекен! Согласны? Кстати, вас проверяли на туберкулез? Вот как, у вас минус. Смотрите не заразитесь! Ваш жених именно сейчас очень опасен в этом отношении.

Доктор торопился.

— Посмотрим, посмотрим, — заключил он.

Лива провела беспокойную ночь в переполненной гостинице в порту. Она спала на диванчике в ресторане, и ей еще повезло: у нее была крыша над головой во время такого острого жилищного кризиса. Она встала рано утром, выпила чаю, вышла из гостиницы и стала наудачу бродить по туманным улицам, по которым, так же как и у них дома, маршировали солдаты и двигались армейские машины. Так странно — ни одного знакомого лица. Все молодые женщины были в цветных головных платках. Очевидно, такова мода в этом городе.

Лива долго шла вдоль берега и наконец увидела серое здание больницы для туберкулезных, в которой лежал Юхан. На крыше сидели чайки. А на сонной воде качалось несколько гагар. Лива спустилась к воде, села на камень. Из больничной кухни вышла девушка и стала кормить кур. Чайки слетели с крыши и, крича, закружили над курами.

Заморосил дождь. Лива поднялась и пошла обратно в город, покрытый серой пленкой мелкого дождя и дыма. Узкие грязные улицы кишмя кишели солдатами в касках и закамуфлированными военными машинами. На некоторых солдатах были противогазы.

Ливу одолевала усталость, хотелось спать. Было всего десять, прием посетителей в больнице начнется только через пять часов. Начался ливень. Она вернулась в переполненную гостиницу и нашла свободное местечко в уголке ресторана. Вокруг шумели моряки, распивавшие пиво. До нее долетали отдельные слова, обрывки фраз, лишенные всякого смысла. Ей вдруг показалось, что она сидит на веранде больницы и ждет Юхана, она смотрела на голые стены, давно потерявшие свой первоначальный цвет от частого мытья, на подоконники без цветов и слышала, как фыркает глухой старик. Но вот вышел Юхан, загорелый, в дорожном костюме, в штурманской фуражке с блестящим козырьком. «Пошли!» — весело сказал он, взяв ее за руку, и она поднялась с легким радостным криком.

Лива почувствовала чью-то руку на плече и проснулась. Это была официантка, очень молоденькая и худенькая.

— Здесь спать нельзя, — сказала она. — Пойдем, я найду тебе местечко получше!

Она привела Ливу в темную комнатушку при кухне:

— Вот ложись на мою кровать.

— Большое спасибо, — сказала Лива. Легла одетая на кровать и сразу же уснула.

Внезапно Лива проснулась. Ей снова приснилось, что она сидит и ждет Юхана, но вместо жениха пришел Опперман, по-отечески укутал ее большим пледом и сказал: «Ждать, ждать, всегда ждать!»

Она вскочила. В комнатушке было темно, хоть глаз выколи, из кухни несло густым чадом. В ее ушах еще звучал голос Оппермана: «Ждать, ждать». Было уже два. Слава богу, она не проспала часы приема в больнице… Что бы подумал Юхан?

Добрая девушка принесла Ливе воды умыться и полотенце.

— Я устрою тебя на ночь на чердаке, — сказала она. — Там хорошо. Я сама сплю там иногда. А что ты делаешь в городе? Ищешь место?

Причесываясь перед осколком зеркала, Лива рассказала ей, зачем она здесь. Девушка жалобно прищелкнула языком:

— Если он лежит там, значит, он очень болен.

— Очень, — подтвердила Лива. — Какое же у меня сонное и помятое лицо!

— Я принесу тебе чашку крепкого кофе, — сказала девушка. — Время еще есть, это тебя подбодрит.

Лива с благодарностью выпила обжигающий напиток, приправленный чем-то пряным, очень крепкий, и щеки у нее запылали.

— Разыщи меня, когда вернешься, — сказала девушка. — Меня зовут Марта.

— Спасибо, Марта.

Лива поспешила в больницу. Дождь перестал. Длинная, блестящая от влаги дорога отливала всеми цветами радуги. Из солдатских бараков доносилось щебетанье волынок. На мысу, где находилась больница, сияло солнце, отражаясь в окнах веранды.

У входа сестра милосердия беседовала с очень бледной женщиной в черном. Сестра одной рукой держалась за ручку двери. Лива слышала, как она сказала:

— Но это же чудесно, что он на небе встретит сестренку и братишку, которые ушли туда раньше, подумайте об этом, фру Ольсен. — Старая женщина не ответила, а только чуть-чуть пошевелила губами, глядя перед собой потухшим взглядом.

Сестра кивнула Ливе, как знакомой.

— Невеста Юхана Хермансена, — любезно сказала она. — Он просил передать вам… Но войдите. Нет, не пугайтесь, ничего не случилось. Это просто… письмо.

На мгновение она исчезла и вернулась с письмом. Лива быстро разорвала конверт.

«Мой друг, я решил просить тебя не приходить ко мне сегодня. Для меня такая большая радость, что я видел тебя вчера. Я спокоен и уверен в тебе, знаю, что ты не изменилась. Имей только терпение, еще немножко, и я поправлюсь. Не сердись за то, что я прошу не навещать меня. Это ради тебя, я не хочу, чтобы ты заразилась в больнице, где много заразных больных. Поэтому-то я и встретил тебя вчера на веранде. Было чудесно видеть тебя, говорить с тобой, этим я буду жить долго. Мы будем писать друг другу, как всегда.

Твой Юхан».

Лива сложила письмо. Сестра серьезно посмотрела на нее и подала ей руку.

— Ваш жених замечательный человек, — сказала она.

Она обернулась к вновь вошедшему. Глаза ее загорелись радостью.

— Здравствуйте, господин пастор! Добро пожаловать!

Пастор, бледный, с влажными карими глазами, принес большой букет цветов, издававших тонкий аромат, который на мгновение вытеснил резкий запах карболки. Лива все еще держала сложенное письмо в руках. Она была в растерянности. «Цветы, — подумала она, — конечно, надо купить свежих цветов Юхану».

В цветочном магазине были только овощи и цветы в горшках. Выручила Марта. Она была знакома с юношей, который работал у садовника; достаточно ему позвонить, и все будет в порядке. Лива получила большой букет цветов бесплатно, и юноша вызвался сам отнести его в больницу, Лива прикрепила к букету письмецо. Она хотела дать юноше на чай, но Марта подтолкнула ее локтем и сказала:

— Не будь дурой, ему полезно пробежаться. — Юноша смотрел на Марту с доверием и обожанием.

— Это твой брат? — спросила Лива.