Избранное

— Анатолий Фомич, — раздался голос Нины, приглушенный массивной дверью. — Все в порядке! Слесарь вернулся.

Не прошло и десяти минут, как слесарь сделал свое дело и дверь открылась.

Мурин надел пальто. Все вышло на редкость удачно. Заточение длилось не так долго, он за это время дал возможность почувствовать отдельным товарищам, что не зря ест хлеб и может в любой момент, если надо, ответить на самые сложные вопросы.

Он легко понял настроение всех, кто по воле случая оказался с ним запертым в одном кабинете. Все они были опечалены тем, что их свидание было коротким. Им столько удалось узнать и понять за это время, а не вернулся бы так скоро слесарь, они наверняка узнали бы еще больше о сложных и вечных проблемах искусства.

Покинул кабинет Мурин вместе с директором и главным режиссером. Те молчали.

Потом, словно спохватившись, главреж обернулся и с чувством произнес:

— Спасибо слесарю. Большое спасибо.

Слесарь уложил в чемоданчик свои инструменты и махнул рукой: мол, не стоит, чего там.

Кабы ведал Виктор Алексеевич Мурин, за что главный режиссер театра поблагодарил слесаря.

Но он не знал.

Впрочем, не знал этого и слесарь.

1976

ОТ ВСЕЙ ДУШИ

Когда до праздника осталось всего три дня, Крекшин развил бурную деятельность. В нашем КБ знали, если Женя берется за дело — успех обеспечен.

Во время обеда Крекшин прибежал в буфет:

— Мужчины! Прослушайте информацию. Первое — праздничный ужин в порядке. С музыкой тоже — Савчук принесет магнитофон. Состав участников — мы и наши жены. Мужчинам форма одежды парадная — выходной костюм, белая сорочка, галстук…

— И желательно — обувь, — вставил Гольцов.

— Можно, я во фраке приду? — спросил Митяев.

— Можно. Но при этом валенки должны быть с галошами.

— Братцы! Острить будете потом. Женщинам уже заказаны цветы. Теперь слушайте дальше. Восьмого марта кроме цветов и сувениров наши женщины должны получить поздравительные письма.

— От кого? — спросил Гольцов.

— От Организации Объединенных Наций. «От кого». От нас.

— А зачем письма? Мы их лично поздравим. Не мастер я сочинять письма, — сказал Гольцов.

— Все продумано. У меня уже готов проект…

— Что? Всем писать одно и то же?

— Я же говорю — есть каркас, вам останется вписать самую малость. Начало такое: «Дорогая мама, бабушка, тетя, сестра, жена, подруга, невеста…»

— Не понял, — сказал Митяев.

— Все же ясно! Хочешь поздравить жену — напишешь «жена», бабушку — напишешь «бабушка» или «бабуся». Соображаешь?

— А если оставить весь список, а ненужное вычеркнуть?

— Дело хозяйское. А дальше идет такой примерно текст: «От всей души поздравляю вас, тебя с весенним днем Восьмое марта. Прошел еще год творческого труда, или отличной учебы, или заслуженного отдыха — у кого что. За этот год вы, ты стали, стала еще прекрасней, энергичней, обаятельней, моложе и так далее. Желаю тебе, вам здоровья, счастья, успехов в труде, в спорте, в личной жизни. С праздником вас, тебя. Пусть всегда будет мама, бабушка, сестра, невеста и так далее. Подпись».

Первым откликнулся Гольцов:

— В списке есть и бабушка, и подруга, и жена, а почему нету, как ее, свекрови?

— Откуда у тебя может быть свекровь? Ты же мужчина.

— Максимум, на что ты можешь рассчитывать, это теща, — пояснил Митяев.

— А если я хочу начинать не с «дорогая», а с «уважаемая»?

— Твое право. Желающие могут применять обращения типа — «лапушка», «ласточка», «звездочка», и тэ дэ. Кому что нравится. В общем, оставляю вам свой проект.

Не буду вам рассказывать, как прошел у нас праздничный вечер. Всем было хорошо, приятно и весело. Гвоздем программы стало чтение поздравительных писем. Их исполнили вслух одно за другим.

Жена Гольцова Лидия Николаевна врач-педиатр, прочитала:

— «Дорогая жена, бабушка, племянница! От души поздравляю тебя, вас с весенним днем Восьмое марта. Прошел год сбывшихся надежд и заслуженного отдыха. За этот год ты, вы стали, стала еще добрее и мудрее. Желаю тебе новых успехов в спорте и в личной жизни. С праздником вас, тебя. Пусть всегда будет мама, пусть всегда буду я. Алексей — муж, дед, внук, дядя».

Савчук, как человек пока неженатый, послал типовое письмо нашей чертежнице Леночке Москвиной. И она зачитала это послание, широко открыв глаза, чтобы с ресниц не поплыла тушь:

— «Уважаемая Ласточка! Родная двоюродная сестра. Любимая свояченица! От души поздравляю вас, тебя с весенним праздником! Прошел еще один год моих мечтаний по личному вопросу. Я заметно сбавил вес, а вы, ты стали, стала еще обаятельней, серьезней и недоступней. Я желаю тебе, сестричка, новых успехов во всех областях, где мы случайно можем вместе оказаться в командировке. Пусть всегда будет Лена! Пусть всегда буду я. Ваш свояк, шурин и деверь В. Савчук».

Лариса — жена Митяева — начала читать, пожимая плечами, но Митяев был совершенно невозмутим.

— «Любимая лапушка! Предполагаемая невеста! Проектируемая жена! Поздравляю вас всех вместе и каждую в отдельности с Международным женским днем — Восьмое марта! Прошел год, за это время я, ты, вы, мы и они стали еще прекрасней. Пусть у нас иногда будет тетя, а все остальное время пусть буду я. С приветом муж звездочки, руководитель семьи Юрий Митяев».

Пока читались эти письма, Крекшин поглядывал на свою жену Наташу, замечая при этом, что лицо ее выражало загадочность.

— Наташа! Твоя очередь! — сказал Крекшин.

— Я прочитаю. Но письмо не от тебя.

— Да?.. Интересно…

— Пожалуйста. Слушайте… «Многоуважаемая кисточка! Глубокоуважаемая звездочка! От души поздравляем вас со славным женским праздником. Прошел еще год нашей совместной работы с вашим супругом. Он, не жалея сил, научил нас проявлять инициативу. Мы все хотим быть похожими на товарища Крекшина Е. Г., и мы все ему завидуем, какая у него хорошая жена, а возможно, и теща, золовка, невестка, сноха и бабуся. Еще раз поздравляем вас. Пусть всегда будет Крекшин! Ура!» Дальше идут подписи: «Ю. Митяев, В. Савчук, А. Гольцов, Л. Сухарев, Ф. Лапицкий» и другие. А внизу написано: «За неграмотных руку приложил Е. Крекшин».

И тут мы все посмотрели на Женю.

Он весь сиял.

— Я даже не подозревал, что вы, бродяги, так хорошо ко мне относитесь. Я тронут! Ты посмотри, Наташа, какие люди меня окружают — преданные, работящие, непьющие…

— И некурящие! — добавил Гольцов.

— Качать его! — предложил Савчук.

От этой затеи, однако, пришлось отказаться. Нам помешали низкие потолки и высочайшая скромность Жени Крекшина.

Мы ограничились тем, что подняли бокалы за наших милых женщин, за наших жен и подруг.