…И запахло летом – запалённым…Я давно такого не видал,чтоб над пожелтевшим за ночь клёномавгуст богатейски хохотал…А сентябрь пришел – не разозлённый,на него ходил я поглядеть:за обыкновенный лист зелёныйщедро платит золото и медь.Но деревьям не в новинку это,от такой награды тяжело,и молчат с рассвета до рассвета,кутаясь в последнее тепло.Скоро дни в унынии потонут:пьяный ветер, холод, сер и зол.А пока – лишь дождичек протопалда туман на цыпочках прошёл.Но у Волги, в сквере вдоль дорожек,огоньками странной красоты,холодея от рассветной дрожи,не погаснуть силятся цветы.Стоит только лучше приглядеться,и увидишь, хоть не без труда,как в дупло луны ползет погретьсямуравьем серебряным звезда.Не
гадаю – что там будет после…День пройдёт быстрей другого дня,и уедет, как зелёный поезд,не простившись, лето от меня…1969
«Ушли давно златые полдни…»
Ушли давно златые полдни,уж первый иней впереди.А по дубравам красным поймы,шепча своё, бредут дожди.Не те, июньские,парные,что наливали травостой,а эти тихие, грибные,в разливе свежести густой.…В грибном ряду на рынке плотно –лесной недолгий уголок.К весам расчётливо-холоднымприлип осокоря листок…Вот дядя, безнадёжно грузен,трёт о прилавок свой портфель.Он сам бы в лес пошёл по грузди,да уж куда ему теперь…Вот две девчонки в модных джинсах,две птахи городской судьбы,с вопросом к бабушке:«Скажите,а где у нас растут грибы?»Не только для засолки средствои блюдо доброе к столу,грибы кому-то –память детстваиль вздох по милому селу…Причина, может, и иная,здесь все догадки хороши.Желанный вдох – пора грибная,глоток отрады для души.1969
«…Упасть в тени на травушку в июле…»
…Упасть в тени на травушку в июле,о грустинаконец-то помолчать…Пусть в стороне лучи стригут, как пули,клок ковыля иль горький молочай.Местечко это названо Тумак.Здесь край малины,помидоров,яблок.И дачников,застенчивых иль ярых,и тех, кто порыбачить просто так.А ночью туткостры,костры,кострыу ериков,в дубах,у тёмной Волги…И всплеск весла,и крик, без эха долгий…И сходней сонныхпотаённый скрип……На самоходке двинусь я отсюда.Я по рассвету прямо поплыву!..И в суете асфальтовой забудупро лунный лес,про рыбу,про траву.Уйду в проспекты,в яркие дома…Заморскую достану сигарету…И вспомню вдруг,как еле видно светит,когда бредёшь,петляя,на рассвете,фонарь на тихой пристани Тумак.Как пахли ночисеном,дымом,тайнами…Как ты делил с дружкомпростой табак…Потянет, как когтями,в край недальний,что странно называется –Тумак.1969
На просмотре кинофильма «Великая Отечественная»
Слепой пришёл в кино.Не надо удивляться.Задолго до сеансапришёл. Стоит давно.Неприметный с виду.Медаль за Сталинград.Без очереди выданбилет на первый ряд.У входа люд бушует,но гаснет в зале свет.А он сидит – не чует:свет гаснет или нет.Но вдруг – той песни звуки,где ярость, как волна!..И сразу сжались руки,и вот она, война…Артподготовки грохотс экрана в душу бьёт.И самолётов рокот,и тот проклятый дзотвсе бьёт…И он, парнишка, –вперёд, а не назад!И светот снегабрызжет!..И клочьяглины рыжей!..И вдруг темно в глазах…Слепой в кино сидит,кепчонку мнёт руками.Лицо – будто из камня,кипение в груди.Когда из зала выйдет,пойдёт – опять слепой.Но этот фильмон видит.И лучше нас с тобой.1969
«Как сильно пахнет снегом в ноябре…»
Как сильно пахнет снегом в ноябре,когда нет ни снежинки на дворе,когда плывут, печальные слегка,бесснежные, пустые облака.Как сильно пахнет снегом в ноябре,когда привычно встанешь на зареи по знакомой улочке пойдёшьчерез холодный моросящий дождь.Как сильно пахнет снегом в ноябреот голых веток, от земли, от рек,когда, как вестник снежной той поры,в лицо ударит колющий порыв!И город под внезапно чистым небомвесь смутным ожиданием томим…Как густ он, запах снега, перед снегом!А в снегопад он еле уловим.1970
Вечный
огонь
Найдётся ль сплав надежнее и крепче?Лучи прямые чётки и тверды.И рвётся пламя из пятиконечной,тревожно бронзовеющей Звезды.И скорбь, и сила в колыханье пламени.Приди к нему. И пристально взгляни:на небосклоне человечьей памятигорят, как звёзды, Вечные огни.1970
Позолоченный переулок
…Я делал вид, мол, всё равно,что ночь почти весь парк раздела,и, будто бы листок в окно,мне в душу грусть не залетела.Я делал вид, мол, всё равно,что занесли в почтовый ящикс газетою – ещё звенящийлисток, пылающий красно…Когда сквозь утро озабоченномы шли в привычные делаи переулок «позолоченным»ты с чувством громко назвала, –я словно не придал значенья,весь занят вроде темой дня…Лучи осеннего свеченьявсё ускользали от меня……Я это знал, и знал давно,как щёки милой пахнут снегом,как сильно дождик пахнет небом,но делал вид, мол, всё равно.Ведь кто-то, в радостном порыве,сражён октябрьской красотой,когда-то с трепетом, впервыеназвал вдруг осень золотой…И он предчувствовал едва ли,что те слова – затрут, заносят.Чего мы только не назвалисловами «золотая осень»……Листок кружится, как пропеллер,красна от зорьки речки гладь.Но нужно бережней, скупееписать о том и восклицать.Слова устали от бряцаньяцепей эпитетов лихих.И неуёмным восклицаньеммы обесцениваем их.И, каплю спутав со звездой,неси в душе тот свет отточенный……Как ты сказала? Позолоченный?А был когда-то – золотой.1970
«На белом экране зимы…»
На белом экране зимызамедленный фильм о деревьях.С каким неподдельным доверьеми смотрим, и чувствуем мы.Ты знаешь, приходит пора,когда, обновленье почуя,мы, чувства и мысли врачуя,хотим стать добрей, чем вчера.Тогда и приходим мы в парк,что ёлкой, как в детстве, пропах.И первое слово: «Как тихо…»Мелькает оранжевый свитер –добра эта лыжница с виду,беззвучно скользит и картинно.Ты знаешь,ведь сколько ни шествуйздесь нынче и завтра опять,снежинки простой совершенстводуше нашей не перенять.Но всё ж среди света аллеймы станем хотя бы добрей.Навытяжку длинный фонарьстоит, возвышаясь над ёлкой.Что в парке сегодня найдём мы?Что скажет нам белый январь?О том знаем только лишь мы.Уходим. Давно вечереет.На белом экране зимыследы наши долго чернеют…1970
Рождественский акростих
Легки январские снега,Юлит позёмка молодая.Безмолвна белая река,Легка январская тоска,Юна любовь и много дарит…Год – ангел… Смутные черты…Ажур окна… Не потому лиЛегки январские мечты,Юны любимой поцелуи?..1970
Балерина
Чтобы букет сирени подольше не увядал, его надо опустить в кипяток.
Полезные советы
Обвал – аплодисменты.Встал и последний ряд.И белые букетык твоим ногам летят.Искусству знаешь цену…Передохнёшь чутоки снова ты на сцену –сиренью в кипяток…1970
«И, выйдя из сует, будто из плена…»
И, выйдя из сует, будто из плена,мы поздно вспоминаем, в том вина,что и судьбой и Богом на земле намединственная женщина дана.Припоминая давние глаза,пройдёшь сквозь ночьи не заметишь звёзды.Вот этот дом. Горит окно.Но поздно…Войти туда тебе вовек нельзя.1970
«Внесли. И повеяло сразу…»
Внесли. И повеяло сразуапрелем и мокрой землёй.Красивую синюю вазунаполнили чистой водой.Смеясь, доставали стаканы,ножом открывали грибы,и первый стакан – за тюльпаны,за эти и те, что в степи.А утром спешили куда-то,подлить позабыли воды.Средь полок и кресел пузатыхнеслышно стояли цветы.Не вяли еще, не редели,светили, как прежде, красно.На стены, на вещи глядели,а больше всего – на окно.1970