Избранные циклы фантастических романов-2. Компиляция. Книги 1-16

— Нас тоже знают в других странах.

— И именно поэтому мы идеальная пара. Если наши рода объединятся, только подумай, какие возможности перед нами откроются. Так что считай, что моё согласие ты получил.

— А не боишься, что я тебя специально опозорю при всех?

— Ну так ты опозоришь себя, а не меня, в первую очередь, — подмигнула она, после чего попыталась чмокнуть меня в щёку, чего я сделать ей не дал.

— Засранец, — ласково ответила она и с кошачьей ухмылкой удалилась.

Собственно, бал был в честь того, что мы отучились и не поубивали друг друга целых полгода. Эдакое мероприятие, где все должны будут познакомиться поближе со взрослым миром.

Мне с трудом верилось, что никто здесь ещё пока не столкнулся со взрослым миром. Половина девчонок, что были из более мелких родов, давно познали все прелести взрослого мира, парни так, наверное, вообще все. А те, кого обошла эта тема стороной по той или иной причине, знали о ней не хуже взрослых.

Что касается интриг, подстав, убийств и прочего дерьма, детей, словно собак, натаскивали здесь с самого детства, как боевых клонов. Некоторые, я просто уверен, уже и сами приложили руку к убийству, некоторые были натасканы настолько, что не дрогнут и может даже не заметят. А тем, кому пачкать руки необязательно… Чья-то смерть где-то там всегда там и останется, если говорить начистоту.

Что касается, кстати говоря, убийств…

Как выяснилось, студентов, что приходили в академию, всё же теперь обыскивали. Понятное дело, что многих это не устраивало, однако приказ шёл из совета, и никто не рисковал перечить ему. Все недовольно бурчали, высказывали своё недовольство, однако позволяли себя обыскать. Девушек обыскивали женщины, парней — мужчины. Поэтому выход в город стал самой настоящей трудоёмкой процедурой.

Даже мои револьверы и меч изначально не хотели пропускать на территорию академии, когда я только пришёл. Пришлось очень долго бодаться и доказывать, что я имею право их носить, так как они наградные, считай, медали, которые показывают мой статус. Так что под конец я их всё же пронёс.

Без кристаллов. Их вытащили, чтобы из револьверов нельзя было стрелять. Ясное дело, о том, чтобы остаться без оружия, речи идти не могло, и уже через людей рода Бранье, а вернее, студентов, ко мне пронесли сначала пули, а потом и кристаллы в барабан.

Точно так же мне пронесли верёвку. Теперь мышь знала, что такое бондаж. Её бедную я устал распутывать, так как канат повязали прямо на тело, после чего надели на неё плотную одежду, через которую его прощупать было практически нереально. Она же и пули мне принесла, только через какое место, говорить отказывалась. А я их на всякий случай помыл, а то мало ли.

Сложнее обстояли дела с арбалетом, стрелой для него, блоком для каната и всевозможными креплениями, чтобы не уронить случайно девушку вниз. Таких габаритов вещи в мышь просто не влезали по понятным причинам, а из-за обыска даже со снятой дугой такую дуру ты просто не пронесёшь. Подкупать по понятным причинам кого-либо мы не рисковали.

Решение пришло, как всегда, не самое обычное.

Так как продукты питания и необходимые для работы академии вещи завозили, люди рода просто подкараулили повозку, после чего спрятали в ней то, что пронести оказалось сложно. А уже позже, словно партизан, я прополз ночью к этой повозке и вытащил оттуда разобранный арбалет и все прилагающиеся к нему вещи.

Эта машина весила добрые десять кило и натягивалась с помощью специального барабана. К ней же ещё прилагались ручная дрель и крепления, чтобы можно было потом закрепить на стене трос, если не получится его обвязать вокруг какого-нибудь прочного предмета.

Собственно, всё к миссии было готово. Оставалось только подождать немного, чтобы обвыкнуться здесь, после чего поймать нужный день, когда вывозить пленницу будет сподручнее всего.

Наверное, это и было самым сложным — просто ждать. Учиться желания не было, сидеть без дела было скучно, и разве что только мышь как-то и развлекала. По старой традиции я приглашал её к себе, и если она была свободна, приходила порадовать и себя, и меня ночью. Она же приносила и новости от Диора. Чаще всего в запечатанном конверте с печатью, который она проносила, пряча от стражи. Незачем было им знать, что здесь готовится.

Глава 135

— Тэйлон, ваша работа. Это отвратительно, — фыркнула преподаватель, отдавая мне рукопись. — Чтобы… чтобы такое написать…

— А что такого? — посмотрел я на свою работу.

— Тэйлон, неужели вы совсем не хотите проникнуться великой литературой нашего времени?

— Да я вроде проникнулся… — пробормотал я, почесав затылок.

Дело было на уроке литературы. И сейчас преподаватель под заинтересованные взгляды других студентов отчитывала меня за работу, в которую я вложил душу. Слава богу, не свою.

— Я попросила написать вас сочинение о том, что не хватает людям в мире для счастья, а вы что написали?!

— Насилие?

— Насилие! Как, по-вашему, это должно сделать людей счастливыми?!

— Раньше, когда в королевстве были разрешены бои между рабами до смерти, люди вполне радостно воспринимали это зрелище. Насколько я знаю, собирались целые стадионы, тысячи людей, которые делали ставки, приветствовали воинов и так же радовались победе одного из них.

— Это было другое!

— Что другое, королевство?

— Время! Сейчас уже давно подобного нет! Ценности изменились, Тэйлон!

— А люди до сих пор друг друга убивают и радуются победе над врагом, когда в действительности это смерть других людей, — кивнул я.

— Плохо, Тэйлон, — только и сказала преподаватель, поджав губы, после чего перешла к следующему студенту.

Удивительные люди — преподаватели. Они просят твоих мыслей, просят твоего личного мнения, а потом говорят, что оно неправильное. Что твоё мнение не соответствует тому, какое оно должно быть. И при этом пытаются втереть то, что у каждого оно должно быть своё.

Это как с заданием по математике. У всех одинаковый пример, но тебе ставят неудовлетворительно за то, что ты якобы списал. Почему так решили? А у вас решение одинаковое с ответом. Блять, так они и должны быть одинаковыми!

Меня поражает система образования, с которой я столкнулся впервые. Оно не учит жить в мире, оно не учит мыслить, как пытаются втереть преподаватели, оно вообще ничему не учит, кроме того, что твоё мнение должно быть такое, какое тебе скажут.

Вот литература — это яркий пример, когда все должны мыслить как сказали. Так, наверное, и начинается диктатура потом. С преподавателей по литературе, которые заставляют мыслить правильно.

— Опять злишь её? — толкнул меня в бок Вуберг.

— Плевать.

— Смотри, к директору отправит.

Ох, как же я это переживу. Наверное, чуть лучше, чем атаку ШБМ-ов (шагающих бронемашин). Но главное, чтобы родителей не вызвали, а то вдруг накажут…

Ладно, это действительно забавно.

— Плевать… — я лишь отмахнулся от смехотворной угрозы. — Думаю, что без литературы я уж как-нибудь проживу. По крайней мере вряд ли передо мной встанет настолько страшная дилемма, как есть картошку или капусту.