Избранные циклы фантастических романов-2. Компиляция. Книги 1-16

Здесь не было деревьев, только куски скал, да снежные барханы то тут, то там. Мы, как обычно, остановились на обед. Девушки, что не были ответственны за него, сразу разбрелись кто куда: кто-то в туалет побежал, кто-то занялся своими вещами, кто-то просто бесился, прыгал в сугробы и играл в снежки.

В конечном итоге уже все играли в снежки, кроме готовящих обед.

Прямо идиллия. Хотя, как обычно, из всего этого выбивалась только Клирия.

Она отошла в сторонку за небольшой бархан, села в снег и молча глядела по направлению к королевству на лес, что начинался там внизу. Словно спряталась ото всех.

— Будешь долго сидеть на снегу, письку отморозишь, — сказал я, подходя к ней.

Клирия практически сразу подняла на меня взгляд, но не было в нём… искорки, если так можно выразиться. Просто взгляд, словно стекло; одно стёклышко голубое, другое тёмно-красное. Однако хоть такая реакция была куда лучше, чем ничего. На девушек она, например, вообще не реагировала.

— Вы заботитесь о моём здоровье, это мило с вашей стороны. Особенно забота о такой интимной части тела, — спокойно ответила она, вновь переведя взгляд на лес.

Я пристроился прямо в снег рядом с ней.

— Чо как, Клирия? Чо грустишь в последнее время?

— Не грущу, Мэйн.

— То есть я слепой?

— Нет. Боюсь, вы не совсем верно интерпретируете моё поведение, — ответила она.

— Тогда… просветишь меня о своём поведении? Ну там может есть справочник по Клирии или ещё чего? — предположил я. — Может быть инструкция там…

— Сомневаюсь, что по мне напишут справочник или инструкцию, Мэйн.

— А вот зря. Потому что твоё состояние нихрена непонятное. Ты сейчас просто выпала из реальности, когда нам нужны люди. А объяснения этому нет.

— Я в этой реальности, Мэйн.

— Вот нихера! — Я схватил её за щёки и весьма грубо повернул её наглую морду к себе. — Даже сейчас я жду по несколько секунд, прежде чем ты ответишь.

— Я прошу прощения, — с трудом выговорила она из-за сдавленных щёк, смотря на меня спокойным взглядом.

Да, спокойным, но не тем, которым она смотрела раньше. Не вижу в ней той искорки, той чёрной жизни, что готова была испепелить любого, кто окажется с ней рядом. Аура вокруг есть, а внутри пусто. Ей просто плевать, даже если я её прямо здесь изнасилую.

Эх, Клирия, душа пустая башка тупая, что ж с тобой твориться-то?

Я внимательно вглядывался в наглые пустые глаза Клирии без тёмной искорки, что обычно была в них, после чего вздохнул. Отпустил лицо, правой рукой поправил её волосы, убрав несколько непослушных локонов с её лица за ухо.

— Расскажешь, что тебя волнует, Клирия-тян? — спросил я как можно ласковей. — Ты уже несколько дней сидишь вот так. Раньше бы ты тут всех гоняла и в хвост и в гриву, заставляла бы работать, следила бы за порядком, а сейчас просто сидишь и смотришь в одну точку.

— Я немного задумалась, Мэйн.

— Немного? Насколько немного? — издал я смешок. — Ты уже на протяжении полутора недель так себя ведёшь.

— Тогда я много задумалась, — не моргнув глазом ответила Клирия.

— Ты из-за того, что случилось?

Молчит. Молчит как партизан.

Так, что мне там советовали? Думаю… пойдём по самым безопасным для меня пока вариантам.

Я подсел поближе. Даже в таком состоянии её аура действовала без каких-либо изъянов, от души одаривая меня тяжёлым чувством опасности. Вот лучше бы её чувство это притупилось, серьёзно. Но я собрал всю волю в кулак и всё же выдержал это нелёгкое испытание, которое предоставила мне жизнь.

Мы просидели так минут пять, прежде чем я вновь сделал попытку разговорить Клирию.

— Клирия-тян, давай сыграем.

— Во что вы хотите сыграть, Мэйн? — поинтересовалась Клирия без интереса.

— Я буду задавать вопросы, а ты будешь говорить, насколько близок я к правде.

— Вы имеете виду игру «тепло-холодно»?

— А ты знаешь такую игру? — удивился я.

— Я же родилась в вашем мире, если вы помните, — заметила Клирия. — Фотография является свидетельством того.

— Понятно, но… погоди, почему тебе сейчас двадцать? — нахмурился я.

— Боюсь, что нет, мне тридцать пять.

Я тупо уставился на неё, пытаясь подобрать правильное слово, которым было…

— Чо? Тридцать пять? Ты чо такая старая? Я же думал, что тебе двадцать, двадцать пять. И… тебе сейчас должно быть разве не сорок? — посмотрел я на неё. — Это мне было, получается… двадцать, потом ещё двадцать в земле… Ну да, тебе должно быть где-то сорок пять плюс-минус.

— Да, я понимаю ваше удивление, но я успела умереть за это время. Другими словами, девушка, которую вы знали в детстве, умерла.

— Воу… но ты же здесь, — потыкал я ей в щёку пальцем. — А значит не умерла.

— Да, душа прежняя, а вот оболочка другая, — кивнула она.

— И? — подначил я её продолжать.

Клирия внимательно посмотрела мне в глаза, после чего устремила свой взгляд вдаль.

— В пять лет меня, к сожалению, закинуло в этот мир обратно. Иногда такое случается. Я прожила ещё пять лет здесь, после чего меня столкнули с лестницы, и я сломала себе шею.

— За что? — поинтересовался я.

— О, меня посчитали воровкой, — поморщилась она.

— И ты…

— И я была воровкой. К сожалению, без божественных сил я хочу кушать. Это огромный минус человеческого тела. Меня убили, и я переродилась вновь. Сейчас мне тридцать пять.

— Ты выглядишь моложе, — недоверчиво оглядел я её. Даже ещё раз потыкал её в щёку. Да ну, лет двадцать, серьёзно.

— Благодарю вас, но мне действительно тридцать пять.

— Ты старше меня, — пробормотал я. — Обидно…

— Я старше вас, если брать наш возраст без очищения, как минимум на десятки сотен лет, Мэйн. Так что я очень стара. А вы очень молоды. Мне тридцать пять. А вам двадцать пять.

— Охренеть… как же ты хорошо сохранилась в свои тридцать пять, — тыкал я в неё пальцем. — У тебя хорошая наследственность?

— Нет, у меня осталась божественная частичка. Слишком мало, чтоб использовать, но достаточно для таких особенностей. Прекращайте в меня тыкать пальцем.

— Тебе не нравится?

— Это странно.

— Я странный.

— Я вижу.

— Но я могу тыкать тебя и в другие места, — сказал я и тыкнул её в грудь.

— Я знаю. Я уже убедилась на собственном опыте, что вы можете тыкать как в другие места, так и другими частями тела, — невозмутимо ответила Клирия.