Избранные циклы фантастических романов-2. Компиляция. Книги 1-16

Меня что угодно не затруднит, если ты вернёшься в строй, Клирия. В пределах разумного, разумеется.

— Благодарю вас. Ваша помощь неоценима.

— Без проблем, Клирия… И раз уж мы разговариваем так лампово, хочу спросить, почему ты ко мне на «вы»? Ты же даже старше меня на добрые сотни лет.

— Не знаю, Мэйн, — похлопала она меня по плечу. — Вы есть вы. Не более. Мне приятно знать, что есть тот, кто выше меня.

— Почему?

— Наверное это потому, что так я могу переложить всю ответственность, как бы жалко и глупо не звучало из моих уст подобное. Мне приятно думать, что в случае чего найдётся тот, кто сможет подставить мне плечо. И если я не смогу что-то сделать, всегда будет тот, кто окажется сильнее.

— Да ты просто взвалила на меня ответственность! — ужаснулся я.

— Именно это я и сделала, — улыбка ещё раз скользнула по её губам. — А теперь идёмте. Девушки уже приготовили кушать.

— Ты аж отсюда чувствуешь это? — удивился я.

— Я много чего чувствую, Мэйн.

Это уж точно.

Клирия луковица. И даже не из-за того, что она жрёт лук. Просто каждый раз ты узнаёшь о ней что-то новенькое. Например, то, что она боится ответственности. Так устала пытаться и терпеть неудачи, что готова переложить ответственность на другого и идти за другим, чтоб хоть немного почувствовать себя в безопасности.

И знаете что? Да мне пох, я точно так же люблю делать, хоть сейчас мне и не на кого переложить ответственность, что несколько печалит меня. Но как-нибудь уж справлюсь.

Ко второй половине следующего дня наша команда наконец перешла горы, добравшись до границы, где снег сменялся травой. Погода была как обычно — в лучших традициях пасмурности и безнадёжия, когда о солнце можно только мечтать. Серо и тоскливо, всё, как любят депрессивные люди. Здесь уже пахло привычным лесом, травами, которые за время моего отсутствия успели заполнить каждый грязный кусок земли зеленью, и цветами. При этом насекомых практически не было, что меня обрадовало больше всего.

Мы спустились в лес и остановились на привал только когда небо стало уже тёмно-красным. А на следующий день вновь двинулись в путь, уже практически спустившись со склона и оставив горы позади. Здесь была знакомая природа, обычные деревья вперемешку с хвойными, такими родными.

Мы двигались уже по знакомым дорогам, которые казались мне такими старыми. Сразу нахлынуло чувство ностальгии, которое накатывает на каждого, кто вернулся туда, где давно не был. Всё вроде такое знакомое, но в то же время будто бы новое. Блин, обожаю это чувство возвращения домой.

Всё это время, пока мы ехали, девчонки весело между собой общались, обговаривали свои планы на будущее и даже делили мужиков. Один раз дошло до того, что они ввязались в драку между собой, защищая честь своих мужчин.

Так и чесался язык сказать, что должно быть наоборот.

Помимо этого, я как раз смог испытать собственные силы, когда разнимал их. Скажем так, труда у меня это не составило. Хотя набросься сразу обе на меня, пришлось бы, наверное, немного попотеть. Но так как они знали, кто здесь главный, ничего подобного не произошло.

Ещё полтора дня по дорогам, которые стали куда более оживлёнными, и вот мы уже перед городом. Вернее, перед дорогой, что вела к городу. В отличие от объездной, по которой мы двигались до этого, эта была вытоптана до такого состояния, что её можно было назвать даже гладкой.

Ну или это магия.

И если до этого мы ехали по дороге, где встречались люди, и она казалась мне дико оживлённой, то эта вообще была просто автострадой. Здесь постоянно ездили телеги, ходили путешественники и проносились кареты.

— К лету она всегда оживает, — объяснила Тулика, увидев моё удивление. — Просто до этого вы то в университете были, то ездили в горную империю. А до этого город ещё не отстроился до таких размеров, чтоб вызвать к себе приток людей.

— Да я это понял, просто… слегка непривычно эти места такими оживлёнными.

— Это да, — кивнула она. — Когда мы только приехали, перед вашим поместьем располагалась небольшая деревня и хибары нечисти. Сейчас же тут крупный добротный городок, что стал самодостаточным. Круто, да?

— Круто, — кивнул я. — А как дела с нечистью? Люди с ними ладят?

— Да как сказать, — улыбнулась она неловко. — Стычки бывают, чего отрицать, однако люди столько пережили вместе с нелюдями, что как-то уже и притёрлись. Как в первую зиму голод прошёл по этому месту, так они сразу и сплотились, лишь бы выжить. Беда объединяет, — хихикнула она.

— Это точно, беда заставляет держаться всех вместе. Или общий враг.

— Как голод, — сказала она, словно давала правильный ответ.

— Да, как голод, — кивнул я.

Уже к вечеру мы подъехали к городу. В прошлый раз мне удалось посмотреть его только изнутри, потому было интересно, как он выглядит, если заезжать в него снаружи.

Первое, что бросилось в глаза — здесь не было каменных стен. Просто самый обычный добротный частокол, что окружал город от леса. Плюс просека до самого частокола, чтоб уменьшить вероятность, что кто-то проберётся незамеченным к забору. Вообще, я знаю, почему так сделали. Город постоянно растёт, и по сто раз возводить каменные стены — это просто издевательство. Не говоря о затратах. А тут частокол сдвинул и всё.

На самом входе нас сразу остановили. Шестеро солдат с щитами вышли на дорогу, преградив нам путь. Однако сразу пропустили, расступившись, стоило Тулике подъехать и протянуть им какую-то грамоту. А когда мимо проезжала Клирия, так они ещё и выпрямились по стойке смирно.

— С возвращением, госпожа Клирия, — хором поприветствовали они её, однако Клирия как ехала задумчиво, так и ехала. Видимо её здесь все знали.

Её знали, а меня нет!

Хотя шучу, меня и не должны знать, так как я всё-таки личность скрытая, что-то типа серого кардинала.

Город встретил нас вечерним шумом толпы, что уже растекалась по своим домам. Множество людей, не сильно обращая на нас внимание, стекались в улочки между зданий, обходили сплошным живым потоком нашу группу, протискивались между друг другом. Всё это сопровождалось бесконечным гамом. Иногда мимо нас проскакивали дети, иногда это были даже нелюди.

Из окон домов постоянно кто-то высовывался, стряхивал пыль на голову горожан или же вешал сушиться бельё. Иногда на глаза попадались лавки и всякие бары, откуда разносились или крики зазывальщиков, или весёлый гам толпы и музыка.