Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-22

– Какую ошибку? – эмообраз Тины горел с трудом сдерживаемым любопытством. – Хватит тебе уже великую тайну из своей жизни делать! Честное слово, хватит. Мы тебя любим таким, какой ты есть.

– Да я давно хотел рассказать… – грустно улыбнулся Илар. – Как-то все недосуг было. Да и вспоминать о многом не хочется. Слишком много боли.

– Так ведь если поделиться, станет легче, – прижалась к нему Ирна.

– Думаешь? – иронично приподнял бровь маг. – Мне почему-то так не кажется.

– Мастер, хватит дурью маяться, хвост Проклятого тебе в глотку! – скривилась Тина. – Вечно как выдумаешь что-нибудь, так хоть стой, хоть падай.

Илар почему-то захихикал. Девушки с удивлением смотрели на него, пытаясь понять почему он смеется. А он уже истерически хохотал.

– Ты чего? – недоуменно спросила Тина.

– Давно хотел спросить… – сквозь смех простонал Командор. – Откуда у меня хвосты? Да еще и целых четыре?

– Не поняла… – растерянно посмотрела на него Ирна, переглянувшись с подругой. – Ты о чем?

– Вот вы ругаетесь моими хвостами. А почему?

– Так не твоими ведь, а Проклятого! Какое отношение…

– Прямое! – перебил Илар, ехидно ухмыляясь. – Вы что, еще не поняли? Я и есть тот, кого много позже назвали Проклятым. И хвостов у меня отродясь не было!

Девушки ошеломленно уставились на него, открыв рты от изумления. Не так-то просто опомниться от известия, что твой возлюбленный никто иной, как сам владыка ада.

– Надо же, даже вы не удосуживаетесь подумать, – хмыкнул Илар, с интересом поглядывая то на одну, то на другую. – Все ведь случилось совсем не так, как описано в церковных книгах. Далеко не так. Были четыре ученика и их учитель. Учеников назвали Благими, а учителя – Проклятым. Почему? Этого я не знаю, так и не смог понять, чем я насолил последователям этих несчастных детей. Разве только тем, что не успел их спасти? Да, к сожалению, не успел. Только похоронил. Но это вряд ли достаточное основание, чтобы объявлять меня Проклятым. Однако, объявили. Я понял бы, если бы они знали о моем прошлом, знали, что именно я был Темным Мастером. Так ведь не знали же!

– Фанатики, – недовольно буркнула Тина. – Ну, удивил ты меня, Илар. Многого могла от тебя ожидать, но такого? В голову бы не пришло.

– А ты представь как мне смешно каждый раз слышать от вас упоминание о моих хвостах, – улыбнулся маг. – Едва удерживаюсь от смеха. Ладно пашу, им простительно, но вы?

– Так давно рассказал бы! – приподняла бровь Ирна, пристроившись сбоку и едва не мурлыкая. – Было бы чего скрывать! Чушь ведь полная.

– Чушь не чушь, а представь, что об этом узнали священники Благих. Что будет?

– Ты прав, – тяжело вздохнула Тина, – ничего хорошего.

– Вот именно, – кивнул Илар. – Таких, как отец Симеон – единицы. Но это, в общем-то, мелкий эпизод. Беда в том, что когда-то я действительно был чудовищем, похуже любого демона. На моей совести миллиарды и миллиарды жизней. Да о чем речь, и до сих пор сохранились легенды о Темном Мастере. Вы их слышали. Так вот, легенды не передают даже десятой доли того, что я творил. Не знаю, сколько еще тысячелетий мне искупать сделанное.

– Расскажи, – пристроилась с другого бока Тина. – Да, когда-то ты творил зло. Но ведь это было давно, и ты изменился.

– Очень давно, – помрачнел Илар. – Больше двадцати тысяч лет назад. Даже имена народов, живших тогда, позабыли, а меня помнят. Представляешь, насколько страшный след я оставил?

– Не вполне… – призналась девушка. – Но это все равно в прошлом, ты все равно давно другой. Ты после этого столько добра сделал…

– А я вот не уверен, что достаточно… – тяжело вздохнул маг, прижимая к себе любимых женщин. – Но ты, наверное, права. Этот нарыв следует вскрыть. Может, вы сумеете помочь мне понять, чего я еще не сделал.

– Постараемся, – Тина переглянулась с Ирной.

– Хорошо. Не хочется вспоминать, но приходится. Больше двадцати двух тысяч лет назад на одной из планет давно забытой страны Лартаан родился мальчик с даром мага вероятности. Родился в самой обычной неблагополучной семье. Отец черно пил и избивал мать, срывая на ней зло за свою неудавшуюся жизнь. Однажды мальчик пришел домой из школы и застал там мертвых родителей. Отец забил мать насмерть, а потом понял, что натворил, и повесился. Знаешь, столько тысяч лет прошло, а я до сих пор помню холодные мамины руки, залитые застывшей кровью… И скрип веревки, на которой повесился отец. Мне тогда было десять лет. Надо же, ничего не забыл…

Тина вздрогнула, представив себе, что мог почувствовать ребенок, увидевший такое.

– Меня отдали в приют, – продолжил Илар, потирая висок. – А что такое приют в мире корысти, понятно без слов. Дети – это звереныши, борющиеся за статус в стае. Не знаю, чем я пришелся не ко двору, но травить меня взялись всем приютом. Дрался до потери сознания, но это не помогло. Стая решила, что я низший из низших, и продолжала травлю. Даже учителя и воспитатели постоянно унижали, наказывали, пороли. Почему-то они считали зачинщиком драк именно меня. В приюте я научился ненавидеть и забыл, что такое любовь и доброта. В шестнадцать лет подросших детей выставили на улицу без гроша в кармане. Каждый стал выживать по-своему. Попробовав устроиться на работу, я понял, что работы мне не найти. Никакой. Приютский! Это было как клеймо, обыватели считали, что сиротам одна дорога – в преступники. И своим отношением сами толкали бедняг на это. Я тоже пошел по кривой дорожке, влившись в молодежную банду. Несколько лет кулаками и зубами доказывал, что чего-то стою. Наверное, вскоре меня убили бы, если бы однажды наша банда не накинулась на хорошо одетого человека, с какой-то стати забредшего в трущобы. Человек оказался магом. Он со смехом превратил всех, кроме меня, в кровавую слизь. А меня взял в ученики, так как обнаружил в уличном звереныше редкий дар к вероятностной магии. Его звали Лордет ран Ват. Чудовище в человечьем обличье. Профессор Сартад по сравнению с ним покажется добреньким дедушкой. Я был нужен ему только как расходный материал. Что, впрочем, обычно для магов. Но дорогой «учитель» не учел, что перед ним уже вполне сформировавшийся зверь, ненавидящий весь мир. Не доверяющий никому и никогда. И этот зверь жадно вцепился в брошенные ему ошметки знаний. Втайне от Лордета я учился всему, чему мог. А когда научился кое-чему, то убил учителя, ограбив его попутно. По старым связям удалось купить чистые документы. Тогда я и получил имя Илар ран Дар. Точнее, взял его себе. По аналогии с Лордетом.

– Бр-р-р… – вздрогнула Ирна. – Досталось тебе…

– Не дай бог кому-нибудь попасться под руку такому подонку, каким я был тогда… – хрипло сказал маг. – Подонок – это еще слабо сказано. Абсолютный эгоист, готовый на все ради собственной выгоды. Так началась дорога человека, которого через каких-то триста лет назвали Темным Мастером.

– Но как? – удивленно спросила Ирна. – Ты ведь тогда не был бессмертным. Как ты им стал?

– Случайно, в общем-то, – криво усмехнулся Илар. – Понимая, что знаю и умею очень мало, я решил искать настоящего учителя. В те времена большая часть галактики принадлежала не людям, а оркам с эльфами. Но их университеты охотно принимали на учебу представителей недавно вышедшей в большой космос расы. Их маги обучали человеческих магов, не понимая, кого на свою голову учат. Именно в Ур-Даханг, столичный мир урук-хай, я и направился. Добирался туда несколько лет на перекладных, прямых рейсов просто не было, люди мало контактировали со старыми расами, боясь их. Идиоты! Вместо того, чтобы научиться всему, что только можно, – боялись. Прибыв, я поступил в университет Нарху-Гакх, славившийся по всей галактике. Единственный университет, в котором существовал факультет вероятностной магии. Меня охотно приняли, только сказали, что учиться придется сорок лет. Для орка или эльфа – ничтожный срок, а для человека очень даже порядочный. Но я согласился, будучи самоуверенным юнцом. Мало того, меня взял в личные ученики декан факультета, Тивакх Меодах, один из самых сильных и умелых на то время магов галактики. Он не знал, кого берет в ученики… Я сумел скрыть, что меня интересуют прежде всего власть и сила.

Маг некоторое время помолчал, вспоминая, затем продолжил:

– До сих пор я восхищаюсь знаниями, умениями и добротой урук-хай. Какой потрясающий, какой невероятный народ! Но это сейчас, а тогда меня интересовало только одно. Как добиться вечной или хотя бы очень долгой жизни. И власти. Я впитывал знания, как губка, лез в запретные области, ставил опасные эксперименты на себе самом. Учитель мягко корил меня, про себя восхищаясь любознательностью и целеустремленностью юноши. Хотя мне было к тому времени далеко за тридцать, для него я оставался маленьким ребенком. Эх, не знал он, кого растит… Какое чудовище. Однажды в древней даже для урук-хай книге я нашел намеки на то, как перемещаться между параллельными Вселенными. И рассказ об источнике силы, дающей бессмертие. Там еще что-то говорилось о проклятии, о том, что нет ничего страшнее бессмертия, что оно – удел обреченных и проклятых, но я в своей гордыне не обратил на это внимания. Как же, дорога к цели! И я сумел найти путь к источнику. До сих пор не знаю, какая раса его создала. Не знаю, сколько миллионов или миллиардов лет назад. Источник находился даже не в отдельной Вселенной, а в вероятностном кармане, расположенном в мирах Хаоса, куда мог найти дорогу только очень сильный и опытный маг. А я давно стал таковым, скрывая это обстоятельство от учителя. Что хуже всего, я не просто использовал артефакт, спрятанный древними от греха подальше, а сделал его частью собственной сущности. Он и до сих пор во мне… И у него есть свое имя. Аарн Дварх. Почему именно это имя? Понятия не имею, знание о том пришло откуда-то извне, и с тех пор источник со мной. Он жестко завязан на мою ДНК, и я не даже представляю, что случится, если Аарн Дварх окажется на свободе. Боюсь, что-то страшное. Не зря ведь древние столь тщательно его спрятали. Первое, что источник сделал со мной – это уничтожил все человеческие чувства. Я превратился в живую машину, руководствующуюся только логикой и целесообразностью. А цель осталась все той же. Власть. Никем и ничем не ограниченная власть. Убей меня Создатель, если я сейчас понимаю на кой ляд мне эта проклятая власть понадобилась…

Маг скрипнул зубами, Тина прижалась к нему, пытаясь успокоить. Она уже жалела, что попросила Илара рассказать о его жизни, ощущала, что эти воспоминания причиняют ему боль – боль настолько острую, что девушку саму корежило. Ирна со своей стороны тоже пыталась успокоить любимого. Но он ничего и никого не видел и не слышал, полностью погрузившись в прошлое. Похоже, прорвало нарыв, в котором тысячелетия копился гной. Видимо, о своей жизни Командор не рассказывал никогда и никому. Нес эту страшную ношу в одиночку, не считая себя вправе разделить ее с кем-нибудь. Тина хотела бы, чтобы он остановился, но понимала, что это уже невозможно, что он должен рассказать все. Иначе не сможет успокоиться, не сможет снова стать самим собой.