Избранные детективы и триллеры. Компиляция. Книги 1-22

— Ладно, не прикидывайся. Уж со мной-то не надо в эти игры играть. Я к тебе в докторы Ватсоны наниматься не собираюсь.

— Саша, я не прикидываюсь. Все это время я у тебя на глазах. С чего ты взял, будто я играю в Шерлока Холмса?

— А зачем ты в гости на Малую Пролетарскую ходила?

— А зачем вообще ходят в гости? Я всего лишь навестила двух беспомощных старух. У одной парализованы ноги.

— И откуда ты их знаешь, этих божьих одуванчиков? Как ты с ними познакомилась?

— Эй, ты что, допрос мне устраиваешь? А где санкция? И вообще, в каком ты чине, служивый?

— Старший лейтенант Волковец, Федеральная служба безопасности, — представился Саша и извлек из кармана куртки удостоверение.

— Очень приятно, — хмыкнула Лена и внимательно изучила красную книжечку.

— Допросов я тебе устраивать не собираюсь, конечно, — Саша быстро спрятал удостоверение в карман, — но предупреждаю всерьез. Завязывай с частным сыском.

— Может, мне вообще извиниться перед Майклом и улететь в Москву? А ты подберешь ему другого переводчика. Только учти, он не согласится.

— По-хорошему, я бы вас обоих домой отправил, — задумчиво произнес Саша.

— На каком основании?

— На таком, что вашу безопасность здесь ни я, ни мое ведомство и вообще никто гарантировать не может. Нет у нас таких средств, чтобы приставить к вам вооруженную охрану.

— А если я тебя утешу и скажу, что бабушки эти, с Малой Пролетарской, всего лишь мать и тетка моего старинного знакомого Васи Слепака? Как, ты утешишься или нет?

Саша вытаращил глаза так, что очки съехали на кончик носа. Даже жаль его стало.

— Ну хорошо, — вздохнула Лена, — Вася Слепак когда-то, в незапамятные времена, отсидел за какую-то юношескую глупость. В колонии с ним случилась беда — его опустили. Я с ним познакомилась, когда с группой из журнала выступала в колонии. Это было страшно давно, ты тогда еще был совсем маленький. Так вот, я пробила публикацию одного его стихотворения. Мне хотелось хоть немного приподнять опущенного человека. И журнал я прислала его маме. Потом мы какое-то время переписывались с Васей. И вот, оказавшись в Тюмени, я решила — из любопытства, из прочих простых человеческих чувств — навестить Васину маму. Это что, похоже на частный сыск?

Дело было не в том, что Лена не доверяла этому худому, вечно голодному фээсбэшнику. Она просто устала пересказывать одну и ту же историю, которая обрастала сложными и путаными подробностями с каждым днем. Она не хотела в который раз увидеть насмешку и непонимание в чужих глазах. Ей надоело доказывать, что она не сумасшедшая фантазерка.

— Ну, удалось тебе удовлетворить здоровое любопытство? Ты узнала, как поживает старинный знакомый? — спросил Саша после долгой паузы.

— Нет. Он давно не появлялся у своих старушек. Должна тебя предупредить, что и в Тобольске я буду ходить по гостям. Ведь ты, как я поняла, собираешься отправиться туда с нами. Кстати, тебе там что, новую машину выдадут?

— Ну, это мои проблемы, — усмехнулся Саша. — Так кого именно ты собираешься навестить в Тобольске?

— А вот это, — усмехнулась в ответ Лена, — мои проблемы. К обыску в номерах, к пропавшему английскому тальку и к двум молодцам на «Ниве» это ни малейшего отношения не имеет.

Лена взяла кружку и отправилась в ванную, налить воды для кофе. Когда она вернулась через минуту, Саша стоял у двери.

— Знаешь, поздно уже, — сказал он, — завтра я ведь опять буду целый день таскаться с вами по городу. А вечером мы отправимся в Тобольск. Кстати, будет проще, если мы поедем туда не на поезде, а на моей машине.

— Хорошо, — кивнула Лена, — надо обсудить это с Майклом. Спокойной ночи.

Майкл отнесся к предложению отправиться в Тобольск на Сашиной машине с большим энтузиазмом. Поезд шел всю ночь, а по шоссе можно было добраться часа за три-четыре.

— Но в поезде мы хотя бы выспались, — заметила Лена. Они были с утра на ногах — посетили краеведческий музей, запасники Центральной библиотеки, пообщались с профессором-этнологом из местного педагогического института. Усталые «хвосты» следовали за ними неотрывно, и Лена внутренне радовалась, что ничегошеньки интересного за этот длинный день они заметить не могли. Саша был мрачноват, но вежлив.

— Вот видишь, — усмехнулась Лена, когда они поздним вечером выехали из города, — я мирный, добросовестный переводчик. Не более того. А ты уверял, что твоя фирма веников не вяжет.

— Это ты к чему? — Саша недоуменно поднял брови.

— Это я к тому, что наши «хвосты» нас не оставляют сегодня ни на минуту. Стало быть, твоя фирма ничего про них не выяснила.

— Так как же мы выясним без твоей помощи? Ты же у нас главный детектив.

— Насколько мне известно, чин детектива существует в американской полиции. Но там он далеко не главный. Ниже сержанта.

— Ладно, я тоже смотрю боевики, — хмыкнул Саша.

— Чины американской полиции ты должен был в своей фээсбэшной школе изучать, а не по боевикам.

— Прекрати свои подколки. Мешаешь машину вести.

— Ладно, извини. Слушай, мы правда сможем доехать за три часа?

— Если заносов на шоссе не будет, сможем.

— А если будут, мы попросим наших милых провожатых расчистить. Они небось измаялись от безделья.

— Ты зря веселишься, — покачал он головой, — мы выяснили, кто за тобой ходит. Самый крутой человек в области, можно сказать, хозяин тайги.

— Хорошо, — улыбнулась Лена, — веселиться не буду. Сейчас зарыдаю. А случайно не выяснили, что ему надо?

— Вот походишь по гостям в Тобольске, авось он сам тебе расскажет. Кстати, сегодня ночью Иевлев прилетает. И сразу отправится в Тобольск. Вот тогда я и сдам тебя ему с рук на руки, пусть сам с тобой разбирается.

— Слушай, а что ты так напрягаешься? Ну зашла я в гости к бывшему уголовнику. Так он ведь наверняка стал сейчас честным и законопослушным гражданином.

Саша ничего не ответил. Он внимательно всматривался во мрак заснеженного шоссе. Оно петляло вдоль железной дороги. Со всех сторон была глухая, бескрайняя тайга.

Глава 32

В Москве опять стало холодно. Март уже перевалил за середину, но весна как будто раздумала начинаться. К ночи небо совершенно расчистилось, высыпали яркие звезды. Волков вел старый черный «Мерседес» по пустому шоссе. Теперь он ездил только на этой машине, один, без шофера, без охранника. В последнее время ему вообще хотелось одиночества. Иногда он ловил себя на том, что думает вслух, разговаривает с Леной, воображая, будто она сидит рядом. Ему везде чудился ее тонкий силуэт, ее запах, ему мерещился звук ее низкого, глубокого голоса. Он считал дни до ее возвращения.