Избранные детективы и триллеры. Компиляция. Книги 1-22

– Ну и что? Звонки в оба банка в любом случае были сделаны до убийства.

– Но пистолет подкинули после...

– А если не подкинули? – Полковник снял очки и принялся протирать стекла носовым платком. – Стас ведь не профессионал, и если допустить, что в шофера выстрелил он, то вполне логично, что пистолет был спрятан в квартире, где он провел ночь и половину дня после убийства. Выкинуть оружие совсем не просто, держать при себе после совершения убийства – еще сложнее. Он просто взял и сунул его за книги в чужом доме, надеясь, что там не найдут, а потом будет возможность перепрятать или избавиться.

– Одну минуту, Миша, мы с тобой все-таки фантазируем или ты сейчас выкладываешь мне свою реальную версию? – В голосе генерала не было ничего, кроме усталости.

Райский чувствовал, что бывшему начальнику просто не хватает сил осмыслить происходящее. Еще недавно генерал мог не спать несколько ночей подряд, по пять-шесть часов без перерыва прыгать на теннисном корте, вести бесконечные напряженные совещания. Но сейчас, когда дело коснулось самого дорогого, что у него есть, единственного сына, он сначала потерял самообладание, потом ненадолго сумел взять себя в руки, и вдруг просто – устал. Слишком велика оказалась эмоциональная нагрузка.

– Конечно, фантазируем, – ласково утешил его Райский, – версия у меня совсем другая, и вы ее отлично знаете.

– Исмаилов?

– Кто же еще? Вы совершенно справедливо опасались, что Стас допрыгается со своими тусовками и со своей страстью к молоденьким девочкам.

– Не понимаю, – генерал покачал лысой головой, – неужели из-за того, что мой сын приволокнулся за этой певичкой, чеченец так рискует? Ведь он рискует, правда?

– Правда. Но дело не в том, что он, как вы сказали, приволокнулся.

– А в чем же? Слушай, Миша, ты кончай темнить. Мы тут с тобой не в игры играем. Изволь выражаться конкретней.

– Ну хорошо. Давайте попробуем конкретней, – кивнул Райский, – осенью восемьдесят пятого был арестован Секретарь Обкома Чечено-Ингушской АССР Хасан Исмаилов. Вы руководили расследованием, вы...

– Брось, – раздраженно перебил генерал, – прошло пятнадцать лет. Операция была полностью засекречена. Исмаилов-старший мертв. Если бы Исмаилов-младший узнал, кто посадил его отца, он давно бы начал действовать и пытался бы убить меня, а не Стаса.

– Владимир Марленович, в таких делах срока давности нет. Это во-первых, а во-вторых, мы с вами никогда не угадаем, знает он или нет.

– Если бы это была кровная месть, он убил бы меня, – мрачно повторил генерал, – меня, а не Стаса. При чем здесь Стас?

– Ну смерть единственного сына – это достаточно серьезная неприятность, – чуть слышно пробормотал Райский, – однако, скорее всего, кровная месть и правда ни при чем. Все дело в певичке. Исмаилов совершил ошибку. Он жестоко наказал Анжелу, изувечил ее, а потом узнал, что был не прав.

– Погоди, что значит – не прав? Я не понял, – генерал нахмурился и помотал головой, – что ты все крутишь, Миша?

– Анжела Болдянко не откликнулась на ухаживания Стаса. Никакого романа не было, – грустно улыбнулся Райский, – от обиды Стас принялся болтать на каждом углу, будто Анжела вешалась ему на шею, будто она наркоманка. Слухи дошли до Исмаилова, он взбесился и сгоряча изувечил свою любовницу, а позже узнал, что это вранье. Разве может восточный человек простить такое? Он заказал Стаса. Но не вышло.

– Идиот! – жалобно простонал генерал. – Господи, ну почему он такой идиот?

– Кто?

– Сын мой единственный, вот кто! Ладно, со Стасом будет особый разговор. Допустим, твоя информация достоверна, все так и есть. Допустим. Но почему в таком случае не было повторного покушения? На хрена Исмаилову вся эта петрушка с карточками, с убийством шофера, с пистолетом?

– Честно говоря, я сам постоянно об этом думаю, – вздохнул Райский, – точного ответа у меня нет. Есть только некоторые предположения.

– Так поделись! – начальственно рявкнул Герасимов.

– Ладно, попробую. Исмаилов склонен в каждом событии видеть некий тайный смысл, волю Аллаха. И если Аллах оставил его обидчика в живых, значит, следует выбрать другую кару. Например, свести с ума, посадить. Но возможно, все значительно проще. Девчонка могла сказать: не убивай его. Пусть живет и мучается. Для нас с вами это хороший вариант, хотя бы потому, что сейчас жизни Стаса ничто не угрожает. Чеченец будет преследовать его, но не убьет. Это главное.

– Но ты не можешь поймать чеченца уже три года, – горько усмехнулся генерал, – не по зубам он тебе, Миша. Ты, конечно, не обижайся, но людьми ты руководишь плохо. Моя команда пятнадцать лет назад работала куда успешней.

– Ну, Владимир Марленович, времена были другие, – улыбнулся Райский, – и задачи, и средства другие. Ваши люди поймали на таджикской границе наркокурьера, хорошо на него нажали, и он назвал хозяина. А от хозяина пошла цепочка. В итоге вы арестовали Секретаря Обкома Чечено-Ингушской АССР Хасана Исмаилова. Вы чувствуете, сколько в этой истории ностальгии и как нереально звучит она сегодня?

– Ой, ладно, Миша, – поморщился генерал, – тогда было тоже не сладко. Меня вызывали на ковер без конца, мне намекали в самых высоких инстанциях, что дело должно быть тихо закрыто, мне даже угрожали в завуалированной форме. Исмаилов был кавалером орденов Ленина и Дружбы народов, его бюсты красовались не только в родном селе, но по всей Чечне, на него как на перспективного лидера республики делали ставку на самом верху. А его старший сын Шамиль как раз закончил Высшую школу КГБ, причем закончил весьма успешно. Он был отличником боевой и политической подготовки, чемпионом школы по бегу на короткие дистанции и прыжкам в высоту. Уже тогда было ясно, что Шамиль Исмаилов быстро бегает и высоко прыгает. Уже тогда, Миша. Если сегодня Аллах или эта певичка убедили его не убивать Стаса, то где гарантия, что завтра они все трое не передумают?

– Они, может, и передумают, – кивнул Райский, – но это не важно.

– То есть как – не важно?! – Генерал оживился, вскочил и подбежал к столу. – Ты соображаешь, что говоришь? У меня единственный ребенок, понимаешь? У тебя их двое, а у меня – единственный!

– Я знаю, Владимир Марленович.

– Плевать, что ты там знаешь или не знаешь! Не делай из меня идиота. Скажи наконец, что ты намерен предпринять?

– Скажу и даже покажу. Но не сегодня, – Райский загадочно улыбнулся, – немного терпения, товарищ генерал. Разве я когда-нибудь подводил вас? Я гарантирую вашему сыну безопасность и отвечаю за свои слова.