Избранные произведения в одном томе

— Они были с нами очень милы, но им было не за что ухватиться… — сказала Шейла. — К тому моменту, как Кейтлин пропала, Меган с родителями уже уехала. Они эмигрировали в конце августа. Она никому ничего не рассказала, и, похоже, сама Кейтлин ничего не говорила Уэнди об этом полицейском.

— Питер Конуэй служил в полиции Большого Манчестера с начала 1989-го по март 1991-го, после чего переехал в Лондон. Вы не знаете, он не занимался этим делом? — спросила Кейт.

— Мы отправляли запрос по закону о свободе информации пару недель назад, чтобы узнать, работал ли он над этим делом, но ответа пока нет, — сказал Малкольм. — Мы слышали, что он работал в отделе по борьбе с наркотиками, а Полиция Большого Манчестера — организация большая. Он ведь жил всего в нескольких милях от нашего дома в Олтринхэме. Снимал комнату в доме на Эйвондэйл-роуд в Стредфорде. Об этом написано в одной из этих книг о нем. Мы и фотографии его видели тоже, там, где он помоложе. Он и вправду выглядит так, как описала Меган: привлекательный, темные волосы, зачесанные назад, и очень ровные белые зубы. Знаем мы, что он этими зубами делал, — Шейла не выдержала и зарылась лицом в плечо мужа.

— Любовь моя, осторожнее, тут же трубки, — сказал он, поправляя зацепившуюся за его запястье трубку, по которой бежала кровь. Он поднялся, подошел к каминной полке и, взяв оттуда большую папку, протянул ее Кейт. — Здесь все, что мне удалось собрать за эти годы… — Кейт открыла папку и увидела внутри стопку фотографий и бумаг. — Вырезки из газет, фотографии Кейтлин. Там есть подробности о том, где она была в тот день, когда пропала… Мы не думаем, что она еще жива, но, как я сказал, мы просто хотим найти ее и достойно похоронить.

— Я знаю, что это сложный вопрос, но не думаете ли вы, что она могла сбежать? Может быть, она была чем-то расстроена или вы из-за чего-то поссорились?

— Что? Нет! — вскричала Шейла. — Нет, нет, нет, она была счастлива! Конечно, подростковый возраст, но нет! Нет же? Малкольм?

— Мне ничего такого не приходит на ум. В субботу накануне ее исчезновения мы провели отличный вечер. Ели рыбу с жареной картошкой и смотрели «Битву поколений», а потом — фильм про Джеймса Бонда. Все вместе, абсолютная идиллия.

— Прошу прощения, но я должна была спросить, — сказала Кейт. Малкольм кивнул.

Шейла успокоилась.

— Мне кажется, Кейт, вы — наша последняя надежда. Вы были единственной, кто смог разглядеть, каков Питер Конуэй на самом деле. Вы его поймали, и вы упрятали его за решетку, — она потянулась к Кейт, и та, поднявшись, подошла ближе и взяла протянутую руку. Рука на ощупь была сухая, как бумага, а кожа отливала яркой желтизной. — Пожалуйста, скажите, что поможете нам.

Кейт заглянула в ее глаза, полные боли.

— Я вам помогу, — сказала она.

Глава 15

В девяноста милях от Лондона Энид Конуэй на такси приехала в Психиатрическую лечебницу Баруэлла. Она заплатила водителю точную сумму — чаевых она не признавала — и захлопнула дверь с гораздо большей силой, чем можно было ожидать от такой немолодой на вид женщины. Она была невысокая, худая, с маленькими глазами-бусинами, черными как смоль волосами, по форме напоминающими шлем, и угловатым лицом с подчеркнутым ярким макияжем. На ней было пальто в гусиную лапку, а на плече висела розовая сумочка «Шанель». Она на секунду остановилась, чтобы полюбоваться своим отражением в окне такси, пока оно не уехало.

Лечебница располагалась рядом с вереницей симпатичных жилых домов, через дорогу от которых возвышался шестиметровый забор с колючей проволокой. У главных ворот стояла маленькая постройка, где отмечались посетители. Энид подошла к окошку, где за множеством мониторов сидела сурового вида женщина старше ее.

— Доброе утро, Ширли, — сказала Энид. — Как поживаешь?

— Такая погода не на пользу моим суставам, — ответила Ширли, протягивая руку.

— Это все сырость. Тебе бы в тепло… Я пришла к Питеру.

— Мне нужно разрешение на посещение, — сказала Ширли, все еще протягивая руку.

Энид положила сумочку на разделявшую их стойку так, чтобы был виден металлический логотип «Шанель», и начала деланно рыться в сумочке. На Ширли, казалось, это не произвело никакого впечатления.

— Вот он, — сказала Энид, протягивая разрешение.

Ширли проверила документ и просунула пропуск для посетителя через окошко. Энид засунула его в карман пальто.

— Ты знаешь правила. Пропуск должен быть приколот к одежде.

— Это новое пальто от «Джейгер». Ты, наверное, не слышала про «Джейгер», Ширли. Это очень дорогой бренд, — сказала Энид.

— Тогда прицепи пропуск на ремень.

Энид одарила ее гаденькой улыбкой и отошла.

— У кого-то завелись денежки. Но из дерьма конфетку все равно не сделаешь, — пробормотала Ширли, когда Энид направилась к выходу.

Лечебница представляла собой раскиданные на большой территории викторианские постройки из красного кирпича, на фоне которых новое, выдающееся вперед крыло для посещений выглядело футуристично.

— Новенький? — спросила Энид маленького тощего паренька, который стоял рядом с рамкой сканера, похожей на ту, что бывают в аэропортах. У него косил левый глаз, а копна очень тонких черных волос едва держалась на его непропорционально большой голове.

— Ага. Первый день, — нервно сказал он.

Он наблюдал, как Энид снимает пальто, под которым были элегантные слаксы и накрахмаленная белая блузка. Он протянул ей контейнер, Энид, сняла туфли на высоком каблуке и положила их внутрь вместе с золотым браслетом и сережками. Сумочку «Шанель» и пакет, набитый сладостями, она положила в другой контейнер. Она прошла через рамку, и та запищала.

— Да чтоб тебя… Я же все сняла. Надеюсь, мне не придется снимать слуховой аппарат? — сказала она, наклоняя голову, чтобы продемонстрировать левое ухо.

— Нет, все нормально. У вас есть металлическая пластина в черепе или штифты в костях? Простите, мы обязаны спрашивать.

Энид бросила взгляд на свои вещи, которые ползли по ленте в сторону рентгеновского сканера. Сквозь окно в стене ей была видна аппаратная, где за мониторами сидели двое сотрудников.

— Нет. Это, наверное, он на косточку в бюстгальтере сработал, — сказала Энид.

Лента конвейера остановилась, и контейнер, в котором лежала ее сумочка и пакет, пополз обратно в сканер. Оба охранника в аппаратной разглядывали изображение на мониторе, один пальцем показывал на что-то. Энид резко схватила руку паренька и прижала к груди.

— Вот тут! Проверь, пощупай, — сказала она, повысив голос. Парень попытался освободиться. Тогда она потянула его руку вниз и сунула его пальцы себе между ног.

— Мадам! Пожалуйста! — закричал он.

— Чувствуешь? Это я, только и всего, — сказала она, приближая к нему свое лицо.