Избранные произведения в одном томе

— Дети у вас есть? — спросила она, наливая молоко в чай.

— У нас была дочь. Она находилась в той же машине.

Лола повернулась, зажав в руке пакет молока. Затем поставила его на стол и принялась размешивать чай.

— Тогда вы знаете, каково это. Вкладываешь в них душу, всю жизнь свою кладешь на то, чтобы их защитить. А потом чего-нибудь случается, и — фьють! — все кончено.

Она кинула чайные пакетики в раковину, и те плюхнулись в нее с влажным шлепком. Я смотрел на ее сына: как-то неловко было вести такой разговор в его присутствии. Губы его слабо шевелились. Я даже не знал, кого я в тот момент жалел сильнее, его или мать.

— Не берите в голову. Я не сказала ничего такого, чего он бы не знал, — усмехнулась Лола. — Он понимает, что к чему. Правда?

Сын молча смотрел на нее.

— Давно случился удар? — спросил я, переводя разговор на тему, касающуюся сына. Лола отхлебнула из своей чашки.

— Тому уже… нет, подождите… — Она нахмурилась и поставила кружку на стол. Ободок моей кружки был слегка щербат и потемнел от заварки; поверхность чая подернулась тонкой маслянистой пленкой. — Восемнадцать месяцев уже. На ровном месте. Только что был здоров, а через минуту…

Лола подошла к серванту и взяла с него самую большую фотографию. На ней они с сыном стояли на морской набережной, застегнутые на все пуговицы. Ветер раздувал им волосы.

— Моя любимая. Здесь Гэри пятнадцать лет. Саутенд, — пояснила она, демонстрируя мне снимок. — Видите, каким он большим был? Здоров как бык, вот каким был мой Гэри. Всегда любил физический труд. За что ни брался, все получалось. Вот эту кухню своими руками сделал. Все — воду, электрику…

Я вглядывался в фото, ища подтверждение ее словам. Сын стоял, опустив голову, — крупный, страдающий ожирением подросток с кривыми зубами. Застенчивая улыбка была почти извиняющейся. Мать смотрела в объектив с гордостью, граничащей с вызовом.

— Он этим зарабатывал? — поинтересовался я, покосившись в сторону лежавшего на кровати мужчины.

— Ему за это не платили, если вы об этом. Да и куда ему против всех этих, понаехавших. — Она поставила фотографию на место. — Мог бы место получить, если просил бы тверже. Да только не просил. Мягкотелый был, вот в чем беда. Я ему говорила, чтобы он умел постоять за себя, не позволял всяким… Да ладно. Что было, то прошло.

Похоже, это терзало Лолу до сих пор. Однако я заметил кое-что еще. Рассматривая остальные фотографии, я увидел одну, на которой Гэри было лет двадцать. Он стоял у камина в той же комнате, где мы находились сейчас, в ярко-синей куртке и черных штанах. Очень эта форма смахивала на ту, которую я видел по десять раз на дню, прежде чем сменил врачебную практику на судебную медицину.

Я указал на этот снимок.

— А что, Гэри работал санитаром в больнице?

— Он много кем работал, — буркнула Лола. — Вас-то это каким боком касается?

— Никаким. Я просто…

— Вам пора. — Она поднялась, нахмурившись. — Мне ему поменять надо.

Лола шагнула к двери. Я встал из-за стола, понимая, что зашел слишком далеко. Она открыла дверь и отодвинулась, пропуская меня. Я задержался в дверях.

— Спасибо за чай. Я могу привезти вам еще продуктов, если…

— Мне ничего не надо.

Лола закрывала дверь, буквально выдавливая меня из дома. Ее сын негромко застонал.

— И даже не пробуйте… — донеслись до меня ее слова, прежде чем дверь захлопнулась.

Я огляделся по сторонам. Тощая кошка смотрела на меня с того же подоконника, что и в прошлый раз. Улица была пуста. В голове моей царил полный хаос. Меня не отпускало ощущение, будто я совершил нечто необратимое, хотя я не знал пока, к добру это или нет. Я отъехал на несколько кварталов и остановил машину.

Я пришел к Лоле из беспокойства за пожилую женщину и ее парализованного сына, в надежде найти опровержение слухам насчет того, что она ответственна за смерть пациента. Вместо этого я выяснил, что Гэри Леннокс работал санитаром и любил мастерить.

Интересно, хватало его умений на то, чтобы выложить перегородку?

Я убеждал себя в том, что не надо спешить с выводами. Он вообще мог не работать в Сент-Джуд, так что все это могло быть случайным совпадением.

Его мать сказала, что удар случился полтора года назад. Значит, к убийству Кристины Горски Гэри отношения не имел: она пропала за пятнадцать месяцев до того момента, когда нашли ее тело. Но определить точно, как давно умерли две другие жертвы, мы пока не сумели. И тревожиться о том, не отниму ли я у Уорд драгоценное время, я уже не собирался: ей необходимо было знать об этом.

Я достал телефон из кармана, чтобы набрать Уорд, и едва не подпрыгнул, когда он зазвонил у меня в руке. Это был Уэлан.

— Мы снова в деле, — произнес он.

Глава 19

Если у меня и имелись какие-то иллюзии насчет того, обрадуется ли Уорд, узнав про Гэри, они исчезли мгновенно. Выслушав мой краткий рассказ, Уэлан выругался.

— Она обязательно захочет потолковать с вами, — буркнул он.

Дом Лолы находился совсем недалеко от больницы, но ехать пришлось кружным путем. Уэлан не сообщил мне почти ничего — лишь то, что поиски с ищейкой возобновляются. Это произошло раньше, чем ожидалось, из чего я сделал вывод, что либо тревога насчет асбеста была ложной, либо все оказалось не так страшно, как полагали. Толпа журналистов у ворот Сент-Джуд заметно поредела: новости о ходе следствия пропали с первых полос. Машин на улице почти не было, но у самой больницы мне навстречу проехал автобус. Одинокий пассажир на остановке даже не сделал попытки сесть в него. Только увидев низко нахлобученный на лицо капюшон, я сообразил, кто он.

Это был тот самый человек, который выскочил на дорогу перед моей машиной, слишком увлеченный происходящим у въезда в больницу. Я ведь видел его уже на этой остановке. Вообще-то в этом не было ничего необычного… если не считать того, что он не сел в автобус.

После того, что произошло у Лолы, нервы у меня были напряжены. Я остановил автомобиль около ворот и опустил стекло, поджидая дежурного констебля. Это была все та же круглолицая девушка, которую я уже встречал тут.

— Снова к нам? — жизнерадостно спросила она. — Давайте, проезжайте.

Я улыбнулся, но машину с места трогать не спешил.

— Вы не знаете, автобусы здесь часто ходят?

— Один маршрут, раз в час. А что?

Я побарабанил пальцами по рулю и посмотрел в зеркальце заднего обзора. Автобусной остановки с этой точки не было заметно.

— Наверное, это ерунда, но человека с остановки на той стороне дороги я уже видел. Лет около двадцати. Он только что не сел в автобус.

— Может, ему просто делать нечего! Тут вообще почти ничего не происходит, если ты не занят делом.

Я кивнул, уже пожалев, что вообще упомянул об этом. Однако констебль уже смотрела через дорогу, отступив на несколько шагов.

— Не видно ничего отсюда. — Она повернулась ко второму дежурному. Для простого констебля он был староват и тяжеловат; наверное, ему осталось совсем немного до пенсии. — Эй, Чарльз, подержишь крепость пару минут? Я схожу через дорогу, проверю кой-кого.

— Хочешь, я схожу?

Девушка усмехнулась:

— Вряд ли ты одолеешь такое расстояние.

Я вышел из машины и направился к месту, откуда мог видеть остановку. Констебль начала переходить дорогу, но человек в капюшоне двинулся прочь, едва заметив ее приближение. Она постояла, глядя ему вслед, а потом зашагала обратно.