Избранные произведения. В.2-х томах. Т. 1. Стихотворения. Песни

КВИТАНЦИЯ

Впервые в жизни Он пришел на станцию, Немолодой черкес, В двадцатые года. Впервые в жизни Получил квитанцию, Обычную Багажную квитанцию, Квитанцию, квитанцию, квитанцию, — Он слов таких Не слышал никогда. Таинственно, заманчиво и женственно Звучало слово, Пело слово в нем. И дочь свою Назвал черкес торжественно Квитанцией За праздничным столом. Квитанция, Квитанция, Квитанция… А он был прав — Мечтатель и джигит, — Не хуже, чем Джульетта, Чем Констанция, — Квитанция, — Как здорово звучит!.. А я хожу Открытой небу Нивою Так, Будто я Уже не раз здесь был, А я гляжу На женщину красивую Так, Будто я Уже ее любил. Нет, Не отвык Природе удивляться я И все-таки не я, А он поэт, — Ведь для меня Не девушка — квитанция, А счет за газ, за воду и за свет. 1965

«Ты спрашиваешь меня — люблю я тебя или нет…»

Ты спрашиваешь меня — Люблю я тебя или нет. Если б я был совсем молодым, Я б ответил тебе: — Да! — Да,— ответил бы тебе Мой вечерний поцелуй. — Да! Да! — ответил бы тебе Мой ночной поцелуй. Но мне уже не двадцать лет, И я очень хорошо знаю, — Все зависит от того, Каким будет Утренний мой поцелуй, И будет ли он. 1965

«Я живу потому, что я — это воздух морозный…»

Я живу потому, что я — это воздух морозный, Тот, которым дышу. Я живу потому, что я — это вечер стозвездный, На который гляжу. Я живу потому, что колется вьюга, А руки теплы. Потому что есть добрые, мягкие волосы друга, На висках чуть белы. Я — то голос его прозвучавший, недавний, То вчерашней улыбки твоей красота… Я живу потому, что слышна тишина мне И видна темнота. …Я лицо свое вижу, когда мне приходится бриться, А потом забываю о нем среди белого дня. Вот глаза у прохожей навыкате в желтых ресницах… А какие, скажите, глаза у меня? Если ими на небо гляжу, то глаза мои сини, А на ель, то, ей-богу, они зелены! Как же мне не любить, как себя, Все цвета и оттенки России. Под моими бровями — простор белизны! Я живу потому, что со мною все это. Если ж я — только я, то меня уже нет, — Если будут глаза мои одного только черного цвета… Но об этом не надо! Я живу, И в окне моем синий рассвет. 1957

СТИХИ О ПРИРОДЕ

На станции У самых шпал Он вдруг пророс — Росток травы, зелен и мал, Из-под колес. Кузнечик, Он почти приник К металлу рельс. Самоубийца каждый миг, Зачем он здесь? Все поезда, Со всех сторон, В сто тысяч тонн Спешат сюда, Чтоб ими был Раздавлен он. А он растет, Трава травой, Как прежде рос Зеленой искрою живой Из-под колес. 1970

«Я родился давно…»

Я родился давно. Бесконечно давно. Будто вычитал это В старинном романе, Самовара урчанье… Немое кино… В новогоднюю ночь краснолицых извозчиков сани. Бог ты мой, Сколько было военных и мирных дорог! Я когда-то и грезить не мог О летящей в пространство ракете… Сколько прожито мною событий, эпох, — Их, пожалуй, хватило б на несколько тысячелетий! Жизнь моя, размышляю сегодня о ней То тревожно, то нежно, то строго… А ведь было всего сорок семь новогодних ночей. Это, право, не так-то уж много! 1971

«В любом мужчине после сорока…»

В любом мужчине После сорока В шестнадцать лет Я видел старика. Чем больше я живу на свете И чем белей мои виски, Тем для меня становятся моложе Все старики. 1974

СНЫ

1

Мне двадцать лет. Гремит трехтонка. Со мною в кузове девчонка. Вокруг смертельная война. Навстречу нам грохочут взрывы. А я беспечный и счастливый… И вдруг внезапно — тишина. И пенье птицы почему-то, И почему-то в окнах утро… И сна засвеченная пленка. Засвеченная пленка сна.

2

Себе я снился молодым. Проснулся и не шелохнулся. Себе я снился молодым И все не верил, что проснулся. А может, это был не сон? А то, что я проснулся, снится? Мне снится утро, Тихий звон Дождя. Кто может поручиться, Что пробуждение не сон! 1973

УЛИЦА ЭНГЕЛЬСА

С. Гурвичу

Нет, дорогой, не седеющий волос, Хоть от него никуда ты не денешься. Знаешь, мой друг, что такое наш возраст, — Улица Энгельса, улица Энгельса. Была эта улица нашей, как сверстница и как подруга. До каждого деревца нашей, до каждого облачка пыли. О, милые лица чугунных, все видевших люков, — Гляжу я на наши морщинки — вы те же, вы те же, что были! На улице этой случались внезапные встречи, На ней назначались свиданья у входа в горсад под часами. Носили мы модные, острые, ватные плечи И галстуки наши роскошно вязали большими узлами. Еще не забрезжил нейлон. Был от нас он далек марсиански, И атом дремал, как невинный младенец, в учебнике химии. Была эта улица нашей от звезд до оконной замазки, На ней всех прохожих мы знали по имени. И вот, наконец, я вернулся, объехав полсвета, на улицу нашу. Топчусь я в толпе одиноко, затерян среди молодежи И юность свою здесь на каждом шагу все ищу, как пропажу. Я был здесь хозяином — стал незаметным прохожим. Как это случилось? Мне даже не верится, право, Как будто весь мир перевернут движением резким. Когда-то здоровался здесь я налево, направо, Теперь и здороваться вроде бы не с кем! Нет, дорогой, не седеющий волос, Хоть от него никуда ты не денешься. Знаешь, мой друг, что такое наш возраст, Улица Энгельса, улица Энгельса. 1964

ОБАЯНИЕ

Не заслуживают внимания Слишком правильные черты. Обаяние, обаяние — Совершенство живой красоты. Как, скажите, достичь совершенства, Совершенства улыбки и жеста, Совершенства лица своего? Детство, детство, безгрешное детство. Обаяние — лучик его. 1963

«О, краски и запахи детства…»

О, краски и запахи детства! Вы там, на Кубани моей!.. Дымок испеченного теста, И жар самоварных углей, И лужиц весенних свеченье, И сумерек тихий секрет, И позднего солнца вечерний, Почти электрический свет. Душистая свежесть навоза На глине просохших дорог, А ночью гудок паровоза, Какой-то уютный гудок! О, краски и запахи детства — Заветная память души! О, краски и запахи детства, Как после дождя, вы свежи! Какая ж великая сила В тех красках и звуках степных Ведь мне до сих пор еще мило Лишь то, что похоже на них. А может, обрадован летом, Синицей, присевшей на пень, Я в детстве был больше поэтом, Мир видел острей, чем теперь? О, как бы вернуть мне все это! Ей-богу, дороже в сто раз, Чем детство, которое где-то, То детство, которое в нас. 1964

ПРОХОЖИЙ

Закрыта наглухо калитка. Стучу наотмашь — Никого. Хозяйка дома, Как улитка, Вдруг показалась из него. «Вы кто такой? К кому идете?» В ее глазах вопрос немой. Я крикнул ей: — Не узнаете? К кому? К себе! Куда? Домой! Не верите? Откройте двери, Вот там окошко в потолке. Пять балок, Можете проверить — Их ровно пять На чердаке. В саду лопух цветет по-царски. Здесь все обычное для вас. А я сквозь стекла той терраски Увидел солнце в первый раз. — Где он, тот мир родного крова, Начало всех моих начал!.. Нет! Не сказал я ей ни слова, Я в дом родной не постучал. Забор, сиренью сплошь обросший, За ним не видно ничего. Но все стоит, стоит прохожий У дома детства своего. 1963