Изгнанная истинная, или Лавандовая радость попаданки

С улицы снова и снова раздавался стук молотка. Да чего ж они с этим домом то никак не уймутся?! Или решили иногда приезжать сюда со своей ненаглядной и надоедать мне! Уф…

Роззи дома не было, зато была белка. Она сидела на столе и колола орехи.

– Персик! – счастливо прошептала я, и взяла ее на руки. – Как же я соскучилась. – Поцеловала ее в макушку. Белка погладила мою щеку хвостиком. – Как твои дела? Я смотрю, сын вождя обратил на тебя внимание.

– О чем ты? – непонимающе переспросила она, кладя мне очищенный орех в рот.

– Ну, те мешки с орехами на крыльце. Это же от…

– Нет, – категорично ответила она. – Это орехи от королей.

Теперь я ничего не понимала.

Выйдя с белкой во двор, я увидела рабочих. Они без устали трудились, забивая гвозди в доски. Вот же неугомонные.

Я перевела взгляд на мешки с орехами, заметив, что их стало в два раза больше. Затем снова на рабочих и… застыла. Без рубашек, в одних лишь брюках и с молотками в руках, шли короли.

Неужели они тоже принимали участие в строительстве?!

Ничего не понимаю…

Глава 19. Уведомление

Вернувшись в дом, я достала пергамент, перо с чернилами и принялась за составление уведомления о расторжении фиктивного брака.

Белка устроилась на столе, с любопытством наблюдая, как буквы выстраиваются в слова.

Я была крайне удивлена, когда узнала, что она обучена грамоте. Интересно, она точно белка или дева заколдованная?

– Что случилось? – поинтересовалась Персик, внимательно изучая написанный текст. – Они тебя обидели?

– Нет, – я отрицательно помотала головой, пытаясь сдержать подступающие слезы. Горький ком подкатил к горлу. – Нашлась их истинная. Так что в моих… услугах они больше не нуждаются.

Белка задумчиво постучала когтями по столешнице.

– Странно, – вздохнула она. – Я была уверена, что ты их истинная.

Я невесело усмехнулась.

– Не говори глупостей, Персик, – прошептала я, стараясь казаться бодрой. Легко погладила белку по шелковистой голове. – У них даже метки проявились, как только они с ней… Одним словом, она – их истинная пара. Все ясно и очевидно.

Белка молчала, обдумывая мои слова.

– А почему ты так подумала? – поинтересовалась я, повязав скрученный лист синей лентой. – У меня же нет метки.

Белка выпрыгнула в окно, и через пару секунд вернулась с лесным орехом.

– Ну, для начала, – деловито произнесла она, усаживаясь на край стола и закидывая лапку на лапку, – то, как они на тебя смотрят, Ириана. Этого не сыграешь.

– Как? – непонимающе переспросила я, чувствуя, как кровь приливает к щекам.

– Ну, как… как? – Персик раздраженно закатила глаза к потолку. – Как на самый драгоценный в мире орех! Как будто боятся дышать на тебя! А то, как они тебя обнимают, как целуют… Постоянно прилетают, несмотря на все свои дела. Даже твоих пятен не испугались!

Я задумалась, прикусив губу.

– Ах, это, – я махнула рукой, – так они ж драконы, не заболеют! Остальное – у них была причина.

Белка была вся во внимании.

– Они просто хотели затащить меня в постель, – с горечью заключила я. – Вот и весь ответ. Уверена, как только бы они меня получили, так сразу бы перестали обнимать, прилетать и вообще оказывать хоть какое-то внимание.

– Выходит, как мужчины они тебя совсем не привлекают? – Персик ловко расколола орех о край стола и, протянула мне половинку.

– Да почему же! Еще как привлекают, чего уж греха таить. Но… – я тяжело вздохнула, чувствуя, как в груди нарастает тоска. – Я бы хотела, чтобы за мной ухаживали. Цветы дарили, на свидания водили, всякие нежности говорили. Чтобы ухаживали, понимаешь? А не как эти чешуйчатые… Только и могут что молчать, рычать и напирать! Никакой романтики.

– Тогда ты все правильно делаешь, – искренне поддержала меня Персик. – Такие мужья тебе точно не нужны. Ты заслуживаешь большего.

Поправив прическу и платье, я покинула дом. Направилась прямиком к королям. Вот только не прошла я и пяти шагов, как эти громадины выросли передо мной. Без рубашек, с оголенными мокрыми торсами и взъерошенными волосами. И где они душ приняли? Или в озере искупались?

Они выглядели так… дико, что и не скажешь, что это короли.

– Доброе утро, воробушек, – с невероятной нежностью произнес Лириан, притягивая меня к себе. – Ты прекрасна, как рассвет над горным озером, в котором отражается твое сияние.

А?! Чего?

Он потянулся поцеловать меня, но я ловко увернулась. Собралась вручить ему сверток, как меня перехватил Верс.

– Твои губы… слаще любой лесной ягоды, сорванной на рассвете, – прошептал Верс, нежно обнимая меня за талию и зарываясь пальцами в мои волосы. – Я безумно хочу снова насладиться их вкусом, утонуть в их сладости.

Да что за цирк они тут устроили? Куда подевались их фирменные молчание, рычание и напор?

– Вы что, на солнце перегрелись? – пролепетала я, пытаясь вырваться из объятий Верса. – Вот, я подготовила уведомление о расторжении. – Потрясла им перед его потемневшими от ярости глазами. – Получите… и распишитесь, чтобы через месяц я больше вас не видела.

Короли утробно зарычали. Лириан выхватил из моих рук уведомление и, даже не читая, свирепо разорвал его в клочья.

– Что… что ты себе позволяешь?! – возмутилась я, чуть дар речи не потеряв. – Это же мое уведомление. Вы сами говорили, что…

Договорить мне не дали. Мой протест грубо прервал Верс. Воспользовавшись моей растерянностью, он без предупреждения захватил мои губы в страстный, обжигающий плен и долго… слишком долго не отпускал.

От его напора, от его властных прикосновений, от скольжения языка у меня во рту, колени подкосились. Я утонула в его горячих объятиях, захлебнулась в его страсти, не в силах больше сопротивляться. Все мои доводы, вся моя воля растворились в этом безумном поцелуе.

Как же потрясающе он целуется.

Но на этом мои чувственные мучения не закончились. Не успела я отдышаться, как уже тонула в объятиях Лириана, сходя с ума от той дикой жажды, с которой он терзал мои губы. Это было безумие… сладкое, опасное безумие.

Я услышала, как к дому с грохотом подъехала карета, и наивно поверила, что хоть сейчас меня оставят в покое. Что Лириан, наконец, отпустит меня. Но, как же я ошиблась!

Он лишь углубил поцелуй, не обращая внимания на происходящее вокруг. Ему было плевать на всё и на всех.