Изгои (Часть 4)

Двое надзирателей ввели Арбалета в просторный, уставленный изящной дорогой мебелью хозяйский кабинет. Хозяин сидел за широким столом и внимательно рассматривал какие-то бумаги.

Старший надзиратель доложил о доставке осужденного. Хозяин строго посмотрел на вошедших, вышел из-за стола и бросил надзирателям:

– Можете идти. Подождите в приёмной.

Старший надзиратель замялся вроде, но всё же выложил:

– Он – буйный, товарищ подполковник.

На что тут же получил достойный ответ от своего руководителя:

– Я – тоже буйный. Идите.

Надзиратели вышли, а Арбалет, цепляясь за последнюю соломинку, подумал: «Остроумный мужик. Может быть, судьба вывезет и на этот раз».

– Ну, осужденный, рассказывай, как ты умудрился избить наших лучших надзирателей, передовиков, можно сказать, пенитенциарного производства?

А что оставалось делать загнанному в угол Арбалету? И, под насмешливым взглядом Хозяина, он продолжил гнать всю ту же случайно подвернувшуюся ему версию:

– Они занесли в камеру матрас. Всё время о чём-то спорили, потом начали кулаками махать... Как я мог вмешиваться, я – заключённый, а они…

– Покажи-ка руки, осужденный! – прервал Хозяин откровенную арбалетовскую туфту.

Арбалет вытянул руки, но счёл необходимым пояснить:

– Я спортом занимаюсь. А в камере – холодно, приходится приседать, отжиматься, чтобы согреться…

– Врать не надо, я и не таких вралей перевидал. Но тебе, осужденный, сказочно повезло. Уж очень много жалоб накопилось на эту парочку. Родственники и наверх уже ворох жалоб настрочили. Поэтому садись и пиши объяснительную.

– Не могу, гражданин начальник, мне по рангу не положено.

– Ну и чёрт с тобой, у нас и без тебя на них целая жалобная книга слезами исписана. А кстати, что ты за типок такой: уж больно много ходатаев пекутся о твоём освобождении из ШИЗО в зону?... А, что молчишь?

– Не знаю, гражданин начальник, я – простой российский заключённый.

– Не юмори. Ты не простой заключённый, простых наши волкодавы бьют, а чтобы надзирателей побили… Бумагу писать не хочешь, иди досиживай положенное. А кстати, за что сидишь?

– Не захотел расстаться со своим спортивным костюмом, гражданин начальник.

– Молодец, я бы тоже погиб в бою, но свою офицерскую форму никому бы не отдал.

Хозяин (то есть Начальник колонии) нажал кнопку в столе и приказал вошедшим надзирателям:

– Уведите в камеру. Пусть досидит своё.

– Спасибо, гражданин начальник! – не смог удержать своей неожиданной и неописуемой радости многострадальный Арбалет.

– Ну, ШИЗО – это ещё не УДО. Идите.

Буквально на крыльях летел наш герой в «свою» камеру штрафного изолятора, но когда остался в одиночестве, всё же подумал: «Наверное, широкая крыша съехала куда-нибудь севернее, в Ханты-Мансийск или Салехард».

Последствия этого очередного приключения нашего героя были следующие: ДПНК Фрола понизили в должности до рядового надзирателя за организацию коллективной пьянки на территории особого режима, надзирателей Деменчука и Тлуща уволили из органов за многочисленные случаи избиения заключённых и издевательств над ними (Вряд ли во Львове и Ивано-Франковске смогут найти себе работу эти «специалисты». Уж очень многие в этих областях норовят устроиться именно надзирателями). Арбалет отделался и на этот раз, как говорится, лёгким испугом. Да, случай редчайший! Но ведь Арбалет не просто везунчик судьбы, он ещё и наш с вами любимый герой.

Тяжело дались основательно и профессионально избитому Арбалету эти трое суток. От постоянного хождения туда-сюда кружилась голова, но ходить приходилось, чтобы не замёрзнуть. Подсчитывал минуты до отбоя и почти без сил валился на матрас. Но, несмотря на усталость, сна не было, в голову навязчиво лезли разные мысли, о чём он только не передумал в минуты одиночества.

Некоторые «герои» попадали в эту камеру и на пять и даже десять суток. Куда их потом увозили из этого проклятого морозильника?

Оперативники думали выпускать шебутного заходника в зону. Мстительный Индюк, со своей стороны, как только не разрисовал Арбалета, представил его настоящим «чёрным злодеем».

Но была ещё и третья влиятельная сила.

По первому сроку в этой зоне у Арбалета было очень много близких друзей. На момент освобождения Арбалета многим его закадычным приятелям Антону, Жуку и другим весьма авторитетным зекам оставалось отдыхать на бакальском курорте четыре, пять и даже более лет. У них, в свою очередь, завязывались дружеские отношения с вновь прибывшим контингентом подневольных курортников, которым они рассказывали о славных деяниях уважаемого и любимого многими Арбалета. Немало находившихся ныне в зоне зеков слышали о нём и заочно знали нашего героя. Одним из таких заочных знакомцев Арбалета был Женя. Женя – личность, даже на лагерном фоне, весьма неординарная.

Получив десять лет сроку за убийство сотрудника, Женя, по прибытию в колонию, сразу зарекомендовал себя как несгибаемый, отъявленный отморозок. Первое время в лагере упрямо пёр за воровской идеей, и, как следствие, много суток провёл в изоляторах, ПКТ и других, столь же богоугодных заведениях. Вдоволь насидевшись в одиночках, однажды Женя согласился на неожиданное, но дальновидное предложение Начальника опер.части и, к изумлению многих… встал на должность старшины столовой. Женя понял, что просиживая время в изоляторах, пользы он никакой и никому не приносит, только подрывает своё здоровье. Поэтому Женя, махнув рукой на умозрительные принципы, и пошёл работать в столовую.

Энергичный Женя сразу начал во вверенном ему подразделении настоящую, а не горбачёвскую перестройку.

До его прихода в этой несчастной столовой расхищалось всё. Что можно было вырвать с корнем и унести. А практически вся зона в это время буквально голодала. Первым делом Жена зарубил всем, и даже «блатным», операм, сотрудникам, есть (кушать то есть) с заднего хода. Пресёк всякие попытки воровства и продажи продуктов с общего котла. Набрав в штат мордоворотов под два метра ростом, навёл железную дисциплину в системе общественного питания. Пойманных за руку «расхитителей общественной собственности» нещадно перевоспитывали поварским черпаком и другими увесистыми подручными средствами. Женя не побоялся взять на себя ответственность, рулил столовой честно, не по-комсомольски; и дело пошло на лад: питание в зоне значительно улучшилось, мужики-работяги стали жить (относительно, конечно) более сытно. Мнения, как всегда разделились: блатные Женю глухо ненавидели, зато простые мужики, колотившие ящики для укрепления обороноспособности страны, уважали, а самые беззащитные чуть ли не боготворили справедливого Женю.

Впоследствии его поставили комендантом жил.зоны. Он перестроил, модернизировал буквально полколонии. Подходил к делу всегда с душой и всегда доводил задуманное до конца. С неистощимым энтузиазмом брался он за любую работу.

В колонии Женя отбухал уже 8 лет, можно сказать, всю молодость угробил на нарах, но приспособился жить с любых лагерных условиях. Будучи заочно знакомым с легендарным Арбалетом, он с нетерпением ждал встречи с человеком родственной души, но задержался на полчаса и не успел вовремя подойти к этапу.