Изгоняющий остылых: Путь по рубежному тракту

— Иннесент также объявил свою независимость! Ибо они тоже возненавидели Культ Костей, что убил Хранителя Замка Червлённого Края! Исследователь Пучин Летан Холмистый, совместно с жрецом Уремием Аллом Знойным Знаменем Титана Йодкейма и Дожем Иннесента О`Халлем Тулом прокляли Императора и отреклись от присяги верности!

Говорящий прокашлялся и продолжил, набрав в грудь побольше воздуха:

— Тайный договор между Владетелями материка Терресии теперь в силе! И если Могильный Мохховик попробует вернуть кого-либо из них под свою власть, то будет встречен всеми Свободными Лордами! Их объединенные армии отразят любую исходящую со стороны острова угрозу!

Вести такого масштаба планируются заранее, и все стороны уже давно все для себя решили и согласовали. В Костеграде и других городах Терресии кричали о независимости Иннесента. Герольды собирали толпы и отвечали на вопросы за монету, объявляя новости. Вот только никто тогда еще не знал, что такого города, как Иннесент, уже нет. Что нет ни одного живого на западе существа. И только парус одинокого обгорелого корабля вселял надежду, что люди узнают, что случилось прежде, чем это может постигнуть их. Его мачта показалась на горизонте с юга от Костеграда — первая скальная птица, несущая новые вести…

Со мной поравнялся горожанин в цилиндре и фраке, он вел механического парового паука на длинных ногах:

— Сударь, вы не подскажете, где здесь библиотека Академии Исследователей? — Мне оставалось только пожать плечами:

— Ближе к стенам основного замка, указал я вперед. Спросите там, — Указал я рукой, на возвышающееся строение.

Джентльмен, машина которого раскачивалась вправо и влево, нашел мгновение приподнять шляпу. И, покрутив рычаги, ускорился, вскоре скрывшись на следующем перекрестке среди людей и таких же винтажных машин. Смог, и даже дым на улице был весьма неприятным дополнением всего этого. Вверху, между домами, висели бельевые веревки. Кажется, я заметил несколько облезлых черных крыс.

Справа открылся, не на долго, переулок, где я успел подметить несколько деталей. Кто-то выплеснул нечистоты из ведра прямо на улицу. Окна были вырублены в домах иногда, где придется. А еще какой-то криминал поигрывал ножиком перед прохожим.

— Куда прешь! Не видишь, у нас синий цвет! — кричит незнакомец.

Наша процессия останавливала всех участников движения, миновав перекресток и не обращая внимание на центральный кристалл, загорающийся то синим, то красным. Пара инквизиторов оторвалась от порки отступников хлыстом на площади, и один из них приветственно поднял руку, обращаясь к кому-то. Торжественная стража с площади, надутыми тканевыми дюмпанами на руках и ногах, сошла с деревянного настила и пошла впереди, разгоняя толпу. Один усатый грузчик с ящиком и клеймом порта на дереве, больше похожий на циркача, замешкался, и стражник попытался толкнуть его. Но тот лишь засмеялся от тщетности его попыток и сам крикнул:

— Посторонись! — Пронесся он сквозь толпу на своих длинных, как ходули, ногах.

— Попробуйте лучшие милхимические изобретения! Качество Костеград, Мерлин Милхими! — прокричал один из купцов на площади, когда наша процессия проезжала мимо.

Ему, с другой стороны, вторил другой голос:

— Эй, лучшая микстура от смога в городе! — отогнул полы плаща сомнительный делец и попытался скрыться в толпе, когда стража его заметила.

А еще везде была бумага. Много. Откуда ее столько в городе, где древесина на вес золота, для меня было загадкой. Вон там, в углу, нищий спит на ней, а здесь еще один джентльмен в очках милхимика и маске читает газету.

Откуда-то издали, справа, раздался душераздирающий скрежет и удар глухого металла о металл:

— Куда прешь! Ну ты и остолоп, я сейчас тебе гайки то повкручиваю! — Дальше последовала отборная брань.

Справа кто-то работал крутящейся педальной циркулярной пилой, отпиливая куски непонятной серой, похожей на металлическую массу. Зеленый искусственно выращенный здесь в городе кристалл вытягивал жизненную силу из трудяги, раскручивая механизм.

Наконец, мы выехали к Центральному Замку Костеграда. Здесь вдоль дороги стояли стражники в почетном карауле. Видимо, нас уже ждали, и наше появление в городе не осталось незамеченным.

Мы въехали под фанфары победителей по каменному мосту, где нас обступили люди из местных газет — скрибисты. Я не сразу понял, кто это, когда слез с коня, ко мне подбежала местная красавица в защитных очках. Девушка задала вопрос про коня и, выставив вперед кристалл, ждала ответа. Я спросил, что это и почему я должен отвечать. Она сказала, что скрибист и напишет о нас в газете. А кристалл — это для записи. Один из них. Я ответил на вопросы девушки и обернулся на других. Арсу уже отвлек и разговорился скрибист из местной газеты, делая пометки пером прямо на руке. Лучший-из-нас, улыбаясь, взял в руку кристалл и, сломав верхний кончик, запечатлил себя и репортера внутри него. Зеленый кристалл вспыхнул, вобрав в себя часть пожертвованной жизненной силы… "Видимо, это изображение для газет." — догадался я.

Наконец, скрибисты нас отпустили, и мы прошли пешком во внутренние палаты замкового дворца Костеграда. А это был дворец, и еще какой! С вычурными белыми плитами, украшенными драгоценной Костеградской Керамикой и особыми металлическими украшениями с золотым напылением. Невероятный, причудливый ансамбль лепнины, керамики и напыления. Городская крепость переливалась красками, но в то же время ей словно было трудно показать себя с лучшей стороны. Каждый новый узор на следующей стороне был один лучше другого. Все в целом здесь имело весьма вычурный и гротескный вид.

Мы вошли внутрь богато убранного замка — дворца. Сейчас там должны быть Владетель и Буржуа.

Глава 39: "Собрание героев Костеграда"

Человек этот был очень массивен — кажется, в нашу прошлую встречу он был меньше. Мне тогда довелось принимать задание от властителей Костеграда. Тогда он еще мог стоять на своих ногах. Сегодня же он опирался на спинку своей переносной кровати, его ножки были небольшими в изящных мягких сапожках. Буржуа в богатых замшевых черных одеждах, вышитых золотыми нитями, в круглой идущей по кругу красными и белыми лоскутами, надутой как дюмпаны, торжественной тканевой шляпе. Он, возлежащий на подушках с огромным перстнем и вставленным в него рубином, больше похожим по размеру на глазное яблоко, поднял кубок, приветствуя собравшихся в пиршественном зале. Всем вошедшим вручили металлические кубки поменьше. Золотой был только у него. Девушки стояли при входе с подносами и с радостью протягивали красный винный напиток. Владетель тоже взял один из таких простых и встал стоя возле места, где возлежал Буржуа. Он — Защитник города, вошел вместе с собравшимися здесь наемниками и рыцарями, продемонстрировав всем таким образом своё происхождение.

— Да начнётся пир! — Приподнял Владетель бокал, и все собравшиеся тоже повторили его действия. Знать и собравшиеся приветствовали, также подняв высоко над головой бокалы в честь героев турнира и охотников.

— На весь мир! — сказали традиционную фразу проходчики по серой земле и собравшиеся. Такова традиция с самого первого короля, что прибыл на эти земли на Рассвете. Тогда весь «мир» земель Терресии ограничивался его замком и окрестностями. Обтянутый вокруг непроницаемым Пологом Неведения, он требовал новых героев и его исследователей, и оттуда по легендам и пошла эта традиция.

Первыми сели рыцари, за почетный стол. Из девяти рыцарей, вышедших из Крепости Феанот, здесь было всего пять. Еще двое представителей знати нагнали нас уже после победы над тихоходкой. Точно не хватало белого рыцаря и кого-то еще. Я никак не мог вспомнить столь значимую фигуру. К рыцарям подошел владетель и задал вопрос. Даже здесь они общались короткими фразами — их выдержка была монументальной. Похоже, их тоже что-то волновало, но в ответ на вопрос они лишь пожимали плечами.

Здесь было четырнадцать мест. Но занято оказалось только шесть. Мы сели ровно так, как сидели в Замке Феанот. Такова традиция. Разговаривать не хотелось. Напротив, Гореветра, Урната Медведя и Тоцента — было пусто. И только напротив меня была Арса. Лучший из нас сидел вообще один. По поверью он и не может просто так умереть, это и благословение, и проклятие.