Изгой
Шрифт:
– То есть, вы можете ошибаться и ничего такого не будет?
Филин в очередной раз откровенно хмыкнул.
РПК неожиданно поддержал его: усмехнулся и покачал головой. Типа вот это ты сморозил, сударь мой...
– Да, вполне может быть и так, – Седой, напротив, в амбиции впадать не стал, а воспринял мое предположение вполне деловито. – Я всего лишь человек. Человеку свойственно ошибаться. Но... Вероятнее всего, будет именно так, как я сказал.
Ну, я понял: Седой, наверное, весь из себя крутой аналитик, и его прогнозы всегда сбываются.
– Тогда, пожалуй, все. Вопросов больше нет.
–
– Так точно! – с ностальгическим посылом выдал Федя.
Минут через десять Филину позвонили: все в порядке, хвоста нет, Ленка с юнгами уже дома.
– Ну что ж, будем считать, что вам повезло, – констатировал Седой. – Теперь надо избавиться от машины. И экстренно поменять место жительства. То есть будете уезжать, забирайте все, с расчетом, что уже не вернетесь.
А не пошел бы ты со своими советами? Попробуй сам, ради эксперимента, убедить Ленку, что надо избавляться от машины. Незабываемые впечатления гарантирую.
Это я, разумеется, только подумал так, а вслух послушно пробормотал:
– Да-да, конечно...
– Что-то вы легкомысленно к этому относитесь, – Седому, очевидно, не понравилась моя интонация. – Напомню: это специалисты. Да, понятно, что вы все из себя крутые нелегалы и целых три месяца успешно прячетесь от милиции. Но! Федор, если оперировать близкими тебе понятиями, вы в этом деле – третьеразрядники. А охотиться за вами будут мастера спорта. Разница есть?
– Есть, – подтвердил Федя. – То есть мы против них – почти что никто?
– Точно. Вы против них – дети. И не ваша в том вина, не надо дуться и обижаться. Так что будьте начеку. И с этой минуты будьте готовы к любым гадостям.
– Хорошо, будем, – совершенно серьезно пообещал Федя.
– Ну все тогда, поехали мы, – сказал Седой, обращаясь к РПК. – Я – инфо добывать, как родная контора отреагировала на акцию и какие у нас в этом плане перспективы, а Филин парней отвезет.
– Минуточку... – РПК встал, сложил ручищи на груди и, пристально глядя на Филина, выразил пожелание: – Я вот что попрошу... Если получится, нужно максимально использовать ситуацию в наших целях.
– Каким образом? – не понял Филин.
– Ну, я не знаю, как там у вас сложится... Но надо бы сделать так, чтобы разом снять все вопросы. Понимаешь? Чтобы было неповадно. Чтобы показать, на что мы способны. И чтобы заявить: есть у нас силы, бойтесь, скоты!
Филин вопросительно посмотрел на Седого. Седой откровенно почесал затылок (а просьба, согласитесь, какая-то отчаянно бредовая – по крайней мере, мне так показалось), немного подумал и кивнул.
Филин, ни секунды не задумываясь, кивнул в ответ:
– Сделаем...
Глава 6
Прибыв домой, Федя без обиняков довел до Ленки и юнг ближайшие планы на жизнь:
– Жрем, собираемся, отдыхаем. В час ночи выезд.
– Куда?!
– На родину предков.
Ленка на родину
наших предков не хотела: у нее все дела здесь. В этих делах, без всякого преувеличения, в последние три месяца сосредоточен весь смысл ее жизни, она на них буквально зациклена.Спешу пожаловаться на Федино тугоумие: мой большой железный брат, будучи обрадован допуском к участию в операции, ненароком усугубил ситуацию, принародно ляпнув:
– Нам разрешили участвовать в операции...
Зря он это сказал.
Ленка никогда отсутствием живости ума не страдала и буквально в два приема вникла в суть: то есть, получается, операцию проводит Филин и его люди, и наш номер в этом мероприятии сугубо шестой? Ну и на фига, в таком случае, мы туда премся?
В общем, вы, наверное, уже догадались, что за право убыть на родину предков нам пришлось сражаться. Баталия грозила затянуться надолго: Федя с тоской во взоре изготовился держать длительную оборону, но ваш покорный слуга на третьей минуте боя резво зашел с фланга:
– Ну и какие проблемы? Оставайся с юнгами здесь, ищи нам новое жилье, а мы поедем. Только камеру мне дай: я там сниму всю операцию и забабахаю супер-пупер репортаж. Знаешь, всю жизнь мечтал стать стрингером...
Это был безошибочный ход: враг, скрипя зубами и меча молнии из глаз, капитулировал.
Сами понимаете, насчет «поменять машину» мы даже не заикнулись. Вольно же этим перестраховщикам такими предложениями бросаться! Вот пересечется в станице Филин с нашей фурией, пусть сам ей об этом и скажет. А мы посмотрим.
Дождавшись, когда Ленка перестанет пыхтеть, я довел до нее опасения Седого насчет Ирины.
Ленка к этому вопросу отнеслась неожиданно серьезно: тотчас же позвонила Ирине и стала убеждать ее, что нужно немедля все бросить и драпать куда-нибудь на край света. Хотя, если разобраться, неожиданность эта только кажущаяся: человек, переживший то, что выпало на долю Ленки, очень остро воспринимает схожие ситуации и постарается сделать все, чтобы с его близкими не случилось чего-то подобного.
Разговором Ленка осталась крайне недовольна. Моя слабо оформленная лирическая мечта вроде бы обещала уехать, но, как показалось Ленке, отнеслась ко всему этому весьма легкомысленно.
– Дела, видишь ли, у нее! – рычала наша тигрица, с размаху швырнув телефон (хорошо, в диван попала). – Она, видишь ли, подумает! Дура!!!
– Спокойнее, радость моя, – привычно журчал Федя. – Все утрясется, все будет нормально...
Собирать, по сути, нам было нечего. Знаете, как говорят: нищему собраться – только подпоясаться. У нас все самое ценное в «тревожных мешках», обрасти имуществом не успели, а посуду и постели упакуем позже: нам еще ужинать и спать.
Юнги покормили нас обедом – что-то после неудавшейся трапезы у РПК мы чувствовали себя не то чтобы голодными, но как-то вовсе несыто. Без аппетита поели, наконец-то приняли на грудь. В три звезды мы с Федей не напивались уже бог знает как давно: при нашей жизни надо быть в любой момент готовым ко всему. Поэтому сейчас тоже позволили себе чуть-чуть – сугубо для релакса. По нашим субъективным ощущениям, борщ у юнг получился лучше, чем у РПК. Все-таки не зря Борман – любимый мамин сынок, нахватался от тети Гали, не мастер, конечно, но кое-что умеет.