Изгой

– Он там сидит с двумя телками.

– Служебный вход есть?

– Да, конечно.

– Это хорошо, – одобрил Федя. – Лен, машину подгони к служебному входу, через него выведем.

Мы втроем вышли, Ленка поехала к служебному входу – Леха показал, это сразу за углом.

Мы вошли в кафе и сели за свободный столик: тотчас же подскочила проворная дивчина и всучила меню. Леха, не моргнув глазом, сделал заказ, а когда дивчина отошла, показал нам клиента.

Это хорошо, что Леха с нами пришел: сами бы мы женоненавистника не узнали. На видео он был какой-то злобный и дикий, а здесь, в мягком свете разноцветных фонарей, выглядел вполне мирно и даже привлекательно. Одним словом, на себя – злодея из сетевого видео – он был не похож. И с девчатами, которые были с ним, обращался вполне ласково.

Спросив у обслуживающей нас дивчины, где можно помыть руки (это чтоб не всполошилась по факту внезапно улизнувших клиентов), мы прошли в коридор.

Помимо входной здесь было еще две двери: одна вела в санузел, а вторая оказалась запертой. Леха сказал, что эта дверь ведет в служебные помещения.

– Заперто – ерунда, – оценил Федя. – Дверь хлипкая, сломаем бегом.

Санузел оказался небольшим: втроем здесь было тесновато.

– Мы здесь будем – этого? – возбужденно поинтересовался Леха.

– Эмм... – Федя почесал затылок. – Если мы с ним на пару останемся, можно попробовать.

– Ленка – запись – речь – патетика, – напомнил я. – Она нас за это убьет.

– Точно, – согласился Федя. – Вся фишка как раз в записи. Надо обязательно вытаскивать. И прут в багажнике лежит – руку ломать. Есть поблизости укромное местечко?

– Да в том же техникуме, – подсказал Леха. – Там сторож, у него все ключи, и он уже готов. А местечек там полно.

– Ладно. Давайте так: Леха, выйди в коридор, стой там. Димон – ты за ним.

Я вернулся в зал, подошел к Расулу и этак свойски сообщил:

– Тебя человек ждет.

– Какой человек? – уточнил Расул.

– Ты его знаешь, – я заговорщицки подмигнул и почувствовал, что начинаю бледнеть: сейчас последуют неприятные вопросы из серии «а ты кто такой вообще», а я к такого рода диалогу как-то не подготовился...

– А, понял, – неожиданно легко согласился Расул. – Где он?

– Пошли, отведу.

Мы прошли в коридор – Леха просочился мимо, вроде бы на выход, Расул распахнул дверь санузла и удивился:

– Не понял... А где я...

Бац!

– Ты в сортире, дебил – что за идиотские вопросы?

Далее – стандартная процедура по гусячьему протоколу: в дыню, под белы рученьки и поволокли на выход. Было, правда, небольшое отклонение от протокола: в дыню – не совсем навынос, а корректно. Нам с парнем еще работать.

Федя «на раз» вынес дверь ногой, и мы ввалились в коридор, Леха напирал сзади, пыхтя перегаром. По бокам – обычные двери, четыре штуки, в конце – дверь железная. На засове.

Леха протиснулся вперед, стал со скрежетом отодвигать засов: из второй справа двери выполз черноусый толстун и гортанно возмутился:

– Э, вы че тут творите, э?! Джамбул, а ну, крикни там пацанов!

– Шевелись! – прошипел Федя.

Леха наконец-то справился с засовом: мы вывалились на улицу, втащили пленного в нервно газующий «Фольксваген» и рванули оттуда во все лопатки.

– Слышь, пацаны, че за дела?

Да, это уже насквозь привычный вопрос, можно сказать, рабочий момент.

– Закрой рот, – Федя привычно же сунул пленному под ребра. – Убивать тебя никто не будет, так что сиди тихо...

В этот раз, слава богу, Леха отработал гидом на славу: мы быстренько проскочили по выбранному им маршруту, убедились, что никто за нами не гонится, и поехали к техникуму.

– Молодец, шпион, – похвалил Федя. – Первая твоя акция – не на словах, а на деле.

– Да! – возбужденно сверкая очами, воскликнул Леха. – Это точно...

Оставив машину во дворе, мы потащили пленного в здание. Он неожиданно вырвался и побежал – пришлось немного поиграть в догонялки. Оседлав беглеца, Федя постукал его – почти везде, но не сильно, а так, сугубо профилактически.

– Не бегай, дебил. Потерпи чуть-чуть, скоро все кончится.

Ленка, наблюдая за нашими экзерцициями, достала из багажника стальной прут – он для нее оказался неожиданно тяжелым, и это почему-то ее рассердило:

– Слушай, вас тут – целая толпа! – зло попеняла она Лехе. – И что ж вы, не могли сами это сделать? Он живет рядом с вами, под самым носом, обязательно нам было переться черт знает откуда?

– Да могли, наверное... – Леха, не ожидавший такого обвинения, опешил. – Эмм... Ну, вы же знаете... Эмм... Мы – мастера придумывать, а как до дела... Ну, в общем, сами понимаете...

Ага, ага – понимаем. Помнится, один мудрый ночной птиц как-то в сердцах заметил: « Придумщиков у нас хватает – работать некому». На мой взгляд – это очень верное определение.

– Ну что, здесь будем? – уточнил Федя.

– Зачем здесь? – Ленка, возбужденно прядая ноздрями, вручила Лехе прут, взяла из машины камеру и кивнула на здание. – Тащите его в зал.

– Хреновая идея, – покачал головой Федя.

– Идея прекрасная! – воскликнула Ленка зло. – Пусть эти белоручки посмотрят, как их придумки осуществляются в реале.

– А смысл?

– Пусть почувствуют сопричастность. Они тут празднуют «свою» победу – ну так пусть увидят, как эта победа достигается в практическом плане. Пусть поучаствуют.

– Эмм... – Леха в пьяном замешательстве побаюкал в руках прут и пожал плечами. – Ну, если ты так считаешь...

– Да, я так считаю! Чего ждем? Давай, потащили.

Мы с Федей переглянулись, пожали плечами: а нам как-то по тулумбасу – где, кто и с кем – и потащили пленного в зал.

В этот раз опознание состоялось гораздо быстрее: едва мы вошли, пьяная публика тотчас же бросилась к нам и приняла в распростертые объятия – причем всех, без разбора – и пленного в том числе. Его заочно, по факту присутствия в нашей компании, причислили к лику героев и принялись тискать и лобызать со всей возможной приязнью.

Да уж, правильно заметил Федя: это была не очень хорошая идея.

Справиться с пьяной толпой было непросто, даже после того, как выключили музыку: чтобы объяснить суть происходящего, Лехе пришлось так орать, что он вконец охрип и чуть не сорвал голос.

Когда публика наконец-то притихла и расступилась, образовав некое подобие арены, Федя вытолкнул пленного на середину и напутствовал его:

– Бегать не надо. А говорить можешь все что хочешь. Защищаться тоже можешь – твое право.