Измена. Если муж кинозвезда

Алексей резко разворачивается и направляется к своему автомобилю, оставив меня стоять под фонарем с глупым мечтающим видом. Когда он громко хлопает дверью, я возвращаюсь на землю и вижу, как резко понесся прочь его автомобиль. Я поняла, что значу для брата Андрея гораздо больше, чем мне всегда казалось, и чувствую себя виноватой. Я не хотела этого.

10.3 глава

Вхожу в терапевтическое отделение и иду по коридору, смотрю на номера палат на дверях.

— Настя! — слышу, как меня окликнули, и поворачиваю голову в сторону, откуда прозвучал голос.

Встретившись глазами с Викторией, я мрачнею. До сих пор чувствую себя виноватой за то, что случилось вчера, хоть до конца не осознаю, в чем конкретно.

Еле справляясь с внезапно появившимся волнением, подхожу к ней и поднимаю глаза. Она смотрит на меня непонятным серьезным взглядом, и мне становится еще больше не по себе.

— Я бы не хотела, чтобы ты навещала Андрея.

Растерянно таращусь на мать любимого человека. Ее слова как обухом по голове. Я ожидала осуждения, обвинения, но только не этого.

— Почему? — с трудом выдавливаю из себя.

Вздыхает:

— Возможно, ты неплохая девушка и просто так сложились обстоятельства, но факт остается фактом: ты встала между моими сыновьями, ты стала причиной их ссоры, из-за тебя вчера я чуть не лишилась Андрея.

Бросаю на нее удивленный взгляд. Это Андрей вчера чуть не лишил нас жизней. Меня тут же передергивает от воспоминаний о страшных событиях, от ужаса, когда я осталась один на один с жуткой и, казалось, непосильной для меня задачей. Только я знаю, чего мне стоило взять себя в руки и выдержать тяжелое испытание.

— Я ни в чем не виновата…

— Может быть. Но ты понимаешь, что ты принесешь в нашу семью, если останешься с Андреем?

Я понимаю ее. Наверное. Но я понимаю также, что не могу без него, и с отчаянием восклицаю:

— Но мы любим друг друга!

— Но еще есть Алексей. Ты встала между братьями. Они никогда не помирятся, если останешься ты!

— Но что же делать? — мое отчаяние выплескивается наружу вместе со словами.

Она приобнимает меня за плечи и увещевательным тоном произносит:

— Как бы ни было тяжело, такая любовь не имеет права на существование. Просто исчезни из их жизней. Ты говорила, что ты из Севастополя — возвращайся туда.

— Я не могу уехать, я здесь учусь, — сообщаю ей, с каждой секундой чувствуя, что умираю заживо.

— Тогда сделай так, чтобы ни один тебя не мог найти.

Собрав в себе последние силы, я задаю другой волнующий меня вопрос:

— Как Андрей?

— Сотрясение мозга.

— МРТ сделали?

— Да. Все в порядке.

Я хочу еще спросить, спрашивал ли он обо мне, но передумав, разворачиваюсь и направляюсь обратно к выходу.

Всю дорогу до дома я мусолю слова Виктории и понимаю, что она права со своей стороны. Возможно, если бы я была на ее месте, я бы тоже так думала. Я ворвалась в их большую дружную семью и за один вечер сломала все хорошее, что там было. Сама того не желая, я стала камнем преткновения для братьев.

Однако, несмотря на все эти доводы, есть еще я — маленькая несчастная девушка, по уши влюбившаяся и отдавшая свое сердце Андрею. Как же быть мне? Как жить теперь без сердца?

Вспоминаю, как была счастлива с Андреем, перебираю в памяти все наши встречи, все события, все маленькие, приятные мелочи, что у нас были, понимая, что, возможно, это все, что осталось у меня от него.

Войдя в квартиру, снимаю куртку и кричу: «Бабуль, я дома», и тут же слышу ее торопливые шаги, а потом шепот:

— Он ждет тебя в твоей комнате…

— Он? — мой голос вибрирует от волнения, но мгновенно сомнения закрадываются в душу — Андрей или Алексей?

Подходя к дверям, я почти на сто процентов уверена, что за ней меня ждет Лешка, и готовлюсь дать жесткий отпор и прогнать его, но, едва войдя в комнату, вижу Андрея и выдыхаю:

— Ты?

— Ты ждала кого-то другого? — он сдвигает брови на переносице.

Я мотаю головой и объясняю:

— Просто ты должен быть в больнице. У тебя сотрясение!

— А ты должна отвечать на телефонные звонки!

Смущаюсь, вспомнив, что не ответила на его звонок и отключила телефон. Он подходит ко мне и заключает в объятия, но я осторожно отстраняю его от себя.

— Ты сердишься за аварию? Прости меня. Я идиот.

Снова пытается меня обнять.

— Подожди, Андрей.

Убираю его руки.

— Я говорила с твоей мамой.

Он меняется в лице и впивается в меня глазами. В голове мелькает мысль, что, может, она тоже говорила с ним об этом, и я думаю, что это к лучшему — так мне будет легче все объяснить.

— Мы не можем быть вместе.

— Настя!

Набираю в легкие воздуха.

— Ты сам знаешь это. Я не думала, что так много значу для Алексея… Я считала, что я для него так, развлечение, а все оказалось гораздо серьезнее.

— При чем здесь он?

— Он твой брат. Я не хочу стоять между вами! — воскликнула я, удивляясь, что Андрей не понимает очевидного.

— Я поговорю с ним.

— И что это решит? У наших отношений нет будущего. Твоя семья не примет меня. Я — яблоко раздора. А я не могу допустить, чтобы из-за меня ты лишился семьи.

Мы молча стоим и смотрим друг на друга, осмысливая произнесенное. Я чувствую боль, любовь и отчаяние, но понимаю, что не могу с ним поступить по-другому. Ради него самого.

Андрей резко притягивает меня к себе и прижимается к моим губам в безумном поцелуе, и я не могу не ответить на него. Мы долго не отрываемся друг от друга, но когда это происходит, он молча выходит из комнаты, и я слышу, как хлопает входная дверь.

Дохожу до окна и, прислонившись к стене, смотрю во двор, чтобы проводить глазами свое солнце из своей жизни.

10.4 глава

Стою возле двери Насти с безумным желанием прижать ее к себе. Она открывает и замирает. В ее больших черных глазах растерянность.

— Впустишь?

Отходит в сторону, и я вхожу в коридор. В темном, тесном помещении мы оба чувствуем то невероятное притяжение, что существует между нами с момента знакомства, и уже через мгновение я прижимаю ее к себе, согреваясь теплым телом и целуя губы, сводящие меня с ума.

Она первая отстраняется и, смотря куда-то в пол, начинает: