Измена. Не буду твоей

Когда второй Степнов уходит, выходит мальчик, видимо, портье.

– Добрый день, могу я забрать ваши вещи?
– выглядит он как будто только проснулся.

– А у меня-то и вещей нет. Спасибо.

Захожу в номер. Он прекрасен. Посередине большая кровать, огромное светлое окно, небольшой стол и диванчик. Перехожу в другую комнату, оказывается, это ванная. Душевая кабина и отдельно стоящая ванна. Стопка душистых полотенец.

Принять душ и провалиться в сон - это то, что мне сейчас нужно. Включаю горячий кран, “тропический дождь”, каждым сантиметром спины чувствую, воду. Скованное тело расслабляется, я как будто оттаиваю, и не только физически, но и эмоционально.

Слезы сами начинают литься, всхлипываю. Провожу языком по губам - немного больно, раны еще не покрылись корочками. Сажусь на пол, слежу, как вода течет в сток. Все как с моей жизнью: я здесь, Лешка не знаю где, Кирилл, скорее всего, в полете, а может он уже и передумал ко мне лететь. Все в разных местах, вся моя жизнь стекает в ту же решетку в полу.

Вся красная, растрепанная, мокрая, рыдающая в три ручья, я иду в спальню. Голышом иду. Как первый шаг в новую жизнь и свободу. Подхожу к огромному зеркалу с подсветкой. Становлюсь напротив и не могу открыть глаза. Стыдно смотреть на себя, на свое тело.

Лиль, ты должна.

Открываю резко, рассматриваю каждый сантиметр себя, делаю это так усердно, как будто от этого зависит жизнь вселенной. У меня красивая шея, немного острые плечи. Кажется, за эти три дня я постарела внешне и повзрослела душой. Рассматриваю лицо, а ничего такое. Уголки глаз и губ вниз, я похожа на Пьеро, а раньше не замечала, а, может, этого раньше и не было.

На кровати светится телефон. “Мама”.

– Ну и где ты шоркаешься, - мама как всегда “приветлива”, зачем я только взяла трубку.
– Если телефон взяла, значит, приземлилась уже, а домой не идешь.

– Мам, я не приеду сегодня, - начинаю оправдываться. Смотрю на себя в этот момент в зеркало, чем больше я оправдываюсь, тем сильнее сутулится моя спина, шея втягивается, и я превращаюсь в урода.

– И где ты сейчас?
– слышу, как металлический чайник громко приземлился на плиту.

– В гостинице, - не умею я врать, да и не хочу.

– Мужика своего нового ублажаешь?
– в голосе появляется металл, злится.

– Себя рассматриваю. Стою нагишом посреди шикарного номера, передом мной огромное зеркало.
– Снова покатилась слеза.
– Мам, а почему ты никогда не говорила, что я красивая?

– Как овечья жопа сивая, красивая она, - о, эту фразу я знаю с детства.
– Придумала ерундой какой-то заниматься. Что за извращения - смотреть на свое тело. Да и красоты никакой там нет, ты обычная, Лиля, самая рядовая девка. Сиськи скудные, попа с кулак, ребра торчат.

– Спасибо, мам. Ты еще что-то хотела?

– Конечно. Ты мне в том году про ремонт говорила, помнишь, вот пришло время, его делать. Жду тебя на следующих выходных, хоть с Лехой, хоть с новым хахалем - это мне все равно. А чтобы дом обновили.

– Мам, ну кто делает ремонт зимой. Вещи куда вынесем.

– Лиль, дурная ты, сил нет, - бросает трубку.

А я так и продолжаю стоять перед зеркалом. И ничего ребра у меня не торчат, и с другими частями тела все нормально.

Стук в дверь. Быстро накидываю отельный халат.

Открываю, два парня завозят передвижной столик с клошами.

– Здравствуйте, ваш обед, - говорит тот, что на вид постарше.

– Приятного аппетита, - кивает второй, и они сразу уходят.

А я сегодня ничего не ела. В самолете кусок в горло не полез, у Парвиза тоже, только глоток яблочного сока.

Если я еще дня два не поем, то смело могу носить вещи на размер меньше. Аппетита нет.

Снимаю клоши, на тарелке беби-картошка. Она вызывает у меня умиление, в детстве у бабушки, когда мы копали картошку, такую мелкую отбраковывали, ее бабушка потом животным варила. А сейчас самая модная картошка.

К ней стейк, надеюсь, он полностью прожарен, для меня лучше грызть “подошву”, чем мясо с кровью. Овощной салат. И хлебная корзина.

Накалываю помидорку из салата - вкусная. Живот начинает урчать, кажется, он хочет еды. Сажусь есть, медленно-медленно ем, смакуя каждый кусочек.

Бутылку шампанского отставляю. Хотя, у меня же теперь новая жизнь, могу себе позволить и алкоголь. Рассматриваю, наверное, дорогой напиток. Брют. Наливаю чуть-чуть. Пробую. Ой нет, это точно не в моем вкусе, кисло.

Снова стучат в дверь. За столом, наверное, пришли. Как-то быстро они, я еще толком не поела.

Открываю дверь. Сначала вижу огромный букет. Поднимаю глаза выше.

– Кирилл?
– у меня нет слов. Закутываюсь в халатик посильнее.

– Я могу войти?
– по голосу понимаю, что отказ неприемлем.

– Заходи, конечно.
– Сама бегу в ванную, кажется, мои трусики остались на полу.

– Ты здесь зачем? По делам?

– Я за тобой. Теперь ты моя.
– Подходит ко мне, аккуратно берет за руку. Второй рукой я сильнее сжимаю воротник на халате, чтобы он не распахнулся.

Кирилл прижимает меня к себе. А я не пойму, должна ли сейчас сопротивляться.

– Теперь ты только моя, - шепчет мне на ухо. Еще секунда. Его губы целуют мои.

Глава 44. Лешка. Перелет

А вертолет-то у нас не оплачен. Инге ничего говорить не буду, а то разноется. Подхожу к лавке, где совсем недавно сидели с Лилей, искали пути нашей дальнейшей жизни.

– Парвиз, добрый вечер, - звоню своему неудавшемуся партнеру.
– Мне тут счет на оплату вертолета пришел. А у нас меньше часа до вылета. Я все понимаю, и не в претензии. Бухгалтер мой сейчас уже не на работе, а из дома транзакции не пройдут. Может, гарантийное письмо спасет ситуацию. Или нам никак не вылететь, - блин, какой стыд. Но выбора у меня уже нет. Нужно лететь в Москву, там решать все вопросы.

– Алексей, дел, конечно, ты наворотил. Но мы давно знакомы, и посмотрим, как дальше распорядится судьба. Может, еще все изменится. У меня к тебе сразу одно требование - баб своих ко мне не таскай. Ты пока молодой, глупый. С мужчиной всегда должна быть жена, а не вот эти потаскухи, как твоя Инга. А по поводу вертолета, не надо никакого письма - я тебе верю, как сможешь, деньги вернешь. Даже если оступился, всегда можно вернуться на это место и начать сначала. Добро, Алексей. Хорошей дороги.