Измена. (не)единственная для дракона

Я отвернулась, не желая выдать своих эмоций. И вдруг услышала чуть растерянное:

— Вы не должны были ее увидеть. Наверное, я потерял контроль над иллюзией.

Даррен прошептал заклинание и и провел рукой по запястью как раз в тот момент, когда я снова повернулась. Магия оплела руку, накладывая иллюзию чистой здоровой кожи без намека на метку. Вот только я все равно продолжала видеть ее.

Тем не менее, Даррен удовлетворенно вздохнул, а потом поднялся и принялся невозмутимо одеваться, больше не обращая на меня внимания.

По его спокойствию я поняла, что магия подействовала, и я должна была видеть только иллюзию. Но тогда почему метка до сих пор была столь же ясно и четко различима, как прежде?

Она окончательно скрылась только в тот момент, когда Даррен поправил манжеты на рукавах, а затем накинул сверху мантию. Новое заклинание залатало все дыры в одежде, и теперь маг снова выглядел идеально. Прямо как в нашу первую встречу…

— Пойдемте, — бросил он и первым вышел из комнаты. — Раз уж нам обоим сегодня не до сна, пора приступить к работе.

Оспорить его решение я не посмела, хотя и чувствовала огромную усталость и навалившийся на плечи груз всех происшествий этого дня и ночи. И даже мечтала отмотать время вспять и поспать под присмотром Даррена, как он и предлагал в начале.

Но делать было нечего, сделанного решения не отменить. И мы побрели вниз по лестнице в сопровождении магически созданного светильника. На этот раз я старалась быть еще внимательнее и предупреждала Даррена о каждом подозрительном движении. Я не могла позволить аномалиям ударить его в спину, ведь теперь знала, насколько опасными они могут быть.

Зачистив еще один этаж, мы решили передохнуть и спустились в столовую. За окном едва забрезжил рассвет, заливая комнату тусклым светом. Сообразив на двоих бутерброды, мы расположились за столом, наслаждаясь ранним завтраком.

Желая развеять гнетущее молчание, я задала давно интересующий меня вопрос:

— Что означает эта метка?

Свою я не показывала и говорить о ней не спешила. Рассказ Антония поселил в моей душе еще больше сомнений и страхов. Я перестала понимать, что истинно, а что ложно. Тот, кому я долгое время доверяла, оказался подлым обманщиком. А представление о мире, которое у меня успело сформироваться, рушилось, словно песочный замок, смываемый волной перемен. Теперь я обязана выяснить правду.

На скулах Даррена напряженно ходили желваки. Он явно не был рад моему вопросу, но все же ответил:

— Метка — это своего рода карта судьбы, которая пишется на руке человека по мере того, как он проживает жизнь и преодолевает препятствия на пути к своей истинной паре. Это не всегда приятно, но с этим ничего не поделать, — он раздраженно потер запястье.

Сложно представить, насколько сильной была его боль от метки. Моя больше себя никак не проявляла, но что-то мне подсказывало, что она еще не раз даст о себе знать.

Даррен продолжил:

— Кто-то считает истинность великим благом. А кто-то — страшным проклятьем, которое лишает человека свободы выбора, — последнюю фразу он произнес с явным недовольством. По видимому, сам он относился ко второму типу людей.

— И как можно найти свою истинную пару? По метке?

— Нет, многие скрывают их иллюзорными чарами. Такое не принято показывать остальным, это считается дурным тоном, — заметил он, с некоторым осуждением взглянув на меня. Видимо, не одобрял моего незнания. Но, к счастью, не стал заострять на этом внимание. — К тому же, у каждого она своя и выглядит по-разному. Считается, что лишь с течением времени, когда каждый из половинок преодолеет ожидающие их испытания, метки изменятся настолько, что станут полностью идентичными, и тогда смогут соединить сердца возлюбленных.

— Вы говорите таким тоном, будто не верите во все это, — отметила я, не скрывая удивления.

— Наверное, у меня есть на то причины, — с предупреждением посмотрел он на меня, вздернув бровь в явном намеке.

— Наверное… — пробормотала я в ответ. — Но разве это плохо обрести истинную любовь, которая станет идеальной парой, вашей единственной, созданной только для вас, как и вы для нее? Разве великая любовь не достаточное вознаграждение за все трудности, которые придется преодолеть?

— Весьма сомнительная ценность за такие страдания, — хмуро отозвался Даррен.

После Эйдана, который со всей страстью и отчаянием стремился обрести истинную, было странно увидеть того, кто ее совсем не ждет. И даже, по-видимому, воспринимает, как ненужную помеху.

Почему-то это неприятно задевало, оставляя горький вкус разочарования.

— И что случается, если двое истинных встречаются раньше срока? — снова спросила я, не желая так просто закрывать эту тему. — Неужели они ничего не почувствуют друг к другу?

— Не факт, — пожал плечами Даррен. — Но даже метки не способны объединить двух разных людей против их воли, пока не придет время.

Похоже, это справедливо для любого мира. Разве что в моем нет никакой истинности и предназначения. По крайней мере, мы о них не знаем…

— А как она вообще появляется? — с замиранием сердца задала я, наконец, наиболее интересующий меня вопрос.

Однако Даррен раздраженно повернулся ко мне, бросив:

— Я вам что, энциклопедия?

— А здесь есть энциклопедии по этой теме? Я бы почитала, — не растерялась я, заранее зная, что ответ будет отрицательным.

— Нет, они в моей башне, — еще больше помрачнел маг. А потом тяжело вздохнул. — Вы же не отстанете, да?

Я натянуто улыбнулась:

— Я героически борюсь со сном, занимая свою голову интересной для меня темой. Да и вы сами кажетесь бодрее, когда делитесь со мной знаниями.

— Уверяю вас, это лишь видимость, — при этом уголки его губ дрогнули в улыбке, давая понять, что, вопреки его словам, ему тоже нравилось беседовать со мной. — Ладно, и что вам хочется знать?

— Как появляются метки истинности? Они возникают с рождения или, может, проявляются при встрече с истинной парой?

— Ни то, ни другое. Их появление провоцирует некое судьбоносное событие, предписанное пророчеством. Надеюсь, хотя бы о них вам не надо рассказывать? — лазурные глаза глядели на меня с вызовом, но в их глубине вспыхивал задор.

— О нет, я в курсе, — ответила я, принимая самоуверенный вид. — Каждому ребенку раз в жизни на день рождение прорицатели дарят пророчество о важном событии, которое должно произойти в их будущем. Весьма торжественное событие, на мой взгляд. Все его ждут с нетерпением.