Измена. Уходя, - уходи

К тому же у меня было счастливое безоблачное детство только потому, что рядом с отцом оказалась такая сердобольная и добрейшая женщина. Женщина с золотым сердцем, способным простить, понять и принять.

А что же я?! Ах да, я же теперь в статусе стервы.

Я обрекаю ни в чем не повинного малыша родиться вне брака. А его мать, может быть, тоже абсолютно ни в чем передо мной не виноватую, заставляю страдать при мысли о том, что ее ребенок будет незаконнорожденным.

Но как же тогда мой малыш?!

Извилины в мозгу взрываются.

Миллиарды осколков мыслей, противоречащих друг другу, отдаются набатом в висках.

Они рвут на куски сердце.

Испепеляют душу.

Эту пытку невозможно выдержать.

Я встаю с постели и, стараясь унять сумасшедшее волнение, брожу по комнате. Зря не поехала домой. Там бы хоть не пришлось скрывать свои эмоции. А здесь…

Дверь тихонько скрипнула, и в приоткрытом проеме вижу взволнованное лицо матери. Ну вот и ее разбудила.

– Не спится, доча? – виновато спрашивает она. – Зря я тебя растревожила разговорами на ночь глядя.

– Входи, мама. Да и ты, смотрю, уснуть не можешь. Светает уже, а мы все никак не успокоимся.

– А давай чаю выпьем. Или молока теплого. Глядишь, потом и поспим еще немного. У меня так частенько бывает. Все кручусь-верчусь, никак сон не идет. А встану, отвлекусь и после этого засыпаю.

Смотрю на нее с нежностью. Проникаюсь небывалым ранее благоговением. Какая же она у меня…

– Мам, скажи, - вдруг решаюсь я, - а как бы ты поступила, если бы у тебя свои, общие с папой дети были на тот момент? Простила бы измену и точно так же приняла бы меня?

– Не знаю, Юля. Я об этом никогда не задумывалась. Ведь детей у меня не было, и твое появление стало для меня счастьем. А что до измены, то… Обидно, конечно, было. Больно. Очень больно. Но Игнат тогда таким несчастным был, даже жалким. Пришел, глаза растерянные, в них слезы застыли. Конверт с младенцем на руках держит. И молчит. Я к нему бросилась, тебя на руки взяла. А он – на колени. Встань, говорю. Не раскисай. Нам теперь дитя рОстить надо, а не слезы лить. Вот так и прошло. Он потом не раз каялся, прощения просил…

У нас обеих одновременно вырывается тяжелый вздох.

– Мама, а ведь Руслан… Мы не живем вместе… - она всплеснула руками, потом прикрыла ими рот, словно сдерживая крик. – Да. Он ушел к другой женщине…

– Юленька! Да как же это? И ты отпустила?!

У меня выплескивается нервный смешок.

– А как его удержать, силой что ли?

– Ну, может, одумается, вернется. Ребенок ведь у вас будет. Вот он и вернется.

Слова матери вызывают обратную реакцию. Вместо того, чтобы унять боль, разрывающую сердце, они провоцируют взрыв эмоций.

И слезы, слезы, слезы…

Сквозь них я все-таки с трудом выкладываю всю подноготную своей печальной истории:

– Мам, так ведь там тоже ребенок будет. И родится он намного раньше, чем мой малыш. И что делаааааааааать, я не знааааааааю…

Ревем обе. Я в голос. Она – вздыхая и поглаживая меня по волосам, как в детстве...

Глава 25

– Знаешь, - нарыдавшись вволю и все еще похлюпывая носом, говорю я, - как бы я ни восхищалась твоим подвигом, но даже в страшном сне не могу себе представить, что смогла бы поступить так же. И почти уверена, далеко не каждая, особенно оскорбленная изменой женщина, может принять чужого ребенка.

– Юленька, у каждого своя история. В твоей ситуации, благодарение Богу, нет необходимости усыновлять чужого ребенка. Ты должна думать только о том, чтобы спокойно выносить и родить своего. Здоровенького и желанного. А я помогу, чем могу. Конечно, я мечтала, чтобы у тебя была крепкая семья и чтобы ты никогда не столкнулась с предательством. И, сказать по правде, никак не ожидала такого от Руслана.

– Мам, раз уж мы заговорили о Руслане, я должна сказать тебе, что он настаивает на немедленном разводе.

– Что?! На каком основании. И что значит, настаивает?!

– Ну, теперь уже не совсем настаивает, но торопит.

– А ты?!

Не ожидала от матери такой реакции. Боялась, что она станет уговаривать смириться и уступить Руслану. Но в ней видимо, слишком силен материнский инстинкт. Отсюда и желание защитить интересы своего ребенка, то есть меня, а в моем лице и будущего внука.

– Раньше была против, да и юрист, с которым я советовалась, того же мнения. Но сейчас… Не знаю. Буду думать.

– Юля! Ты о чем говоришь?! Что значит, буду думать. Тут и думать нечего. Идти на поводу у человека, предавшего тебя?! Зачем? Чтобы их ребенок родился в браке? А что же тогда мой внук?!

Оказывается, мы с мамой даже мыслим одинаково. С души словно камень упал. Переживала, что она начнет жалеть чужого ребенка, чужую женщину. Как только могла допустить такие мысли. Конечно же, она за нас – меня и моего малыша.

Становится легче дышать.

Возвращается уверенность в правильности принятых решений. Да, Кузьмин не узнает о моем ребенке. И да, он получит развод только тогда, когда это будет нужно мне. А они, повязшие в грехе, пусть делают, что хотят. Только пусть не лезут в мою жизнь со своими просьбами и угрозами.

– Мам, можешь себе представить, он грозился развестись со мной по суду и отсудить половину квартиры. Кстати, ты не знаешь, как получилось, что квартира оформлена на меня? И представь, до брака.

– Ничего удивительного, Юленька. Мы обсуждали это с Игнатом. Честно говоря, мне тогда не понравилась его идея записать квартиру на тебя. Ведь это могло внести раздор в ваши отношения с Русланом. Но муж был непреклонен. Он объяснил мне свою позицию очень просто. Честно признался, что когда Марта, так звали твою биологическую мать, забеременела, он готов был бросить к ее ногам все движимое и недвижимое. И он бы сделал это, не случись трагедии…

Мать замолчала, задумавшись о чем-то своем. Видимо, ей по-прежнему больно было вспоминать случившееся почти тридцать лет назад. Когда я тронула ее за плечо, она вздрогнула, словно вернувшись откуда-то издалека.

– Да, так вот. Помятуя о своем прошлом безумстве, он решил оградить тебя от всевозможных проблем в случае, если у вас с Русланом что-то не сложится. Поэтому предложил ему достаточно выгодные условия: квартира и твое ателье будут принадлежать тебе, а Руслану – машина. Ну и должность генерального директора. Твой Кузьмин был тогда на седьмом небе от счастья. Еще бы! Предложение отца было для него, как манна небесная. И, конечно же, он согласился.