Изменить будущее

– Хотел попросить тебя, Алан, об одолжении, – начал я.

– Что хочешь? – Спросил Гамильтон.

– Хочу построить дом.

– Построить? – Удивился лорд. – Зачем строить? Вы с годик поживёт здесь, мы же договаривались Алан Ангус напрягся.

– Годик – да, но когда-то же надо будет съезжать…

– Ну и купите потом. Или здесь места всем хватит… Мы все здесь жили…

– Но потом же разъезжались?

– Ты только не вздумай увозить Элли в свою Авсралию.

Он не сказал: "Авсралия", а использовал иные менее приличные эпитеты. Причём, по-английски это прозвучало ещё менее эстетично.

– Элли там понравилось… Там тепло…

– Нечего ей там делать, – жестко сказал герцог. – Твоя Джесика связалась с турецкими террористами. Как ты ещё сумел от них сбежать?!

– Я хорошо лазаю по стенам.

– До сих пор не понимаю, как ты смог спуститься с двадцатого этажа?!

– Я же показывал… Кстати… Я сегодня понял, что теряю форму. Надо где-то поползать. Позволь полазать по деревьям, хотя бы.

– Я забыл, что ты скалолаз, – вздохнул Алан. – Смотри не расшибись. Она любит тебя… А я люблю её. Помни это, Джон. Она первая. Я так ждал мальчишку, но родилась она, и во мне, словно вспыхнул огонь. Она весёлая и смешливая… Не дай зачахнуть моему цветку.

Последняя фраза прозвучала многозначительно, и я уточнил.

– Это ты об Элле сейчас, или о спасённом нами сегодня чертополохе?

– Сейчас это равнозначные объекты.

Вообще-то он произнёс "entities" – сущности.

– Мы, шотландцы, полны мистицизма и древних традиций. Но хватит об этом на ночь глядя.

Мы прошли по аллее ещё немного. Действительно включились небольшие фонари. Я не заметил, как наступила ночь. Я частично отключал свою внутреннюю систему безопасности, что бы хоть на что-то реагировать на окружающие раздражители адекватно. А то, как-то Алан решил пострелять по мишеням и тарелочкам, и я едва снова не попался… Он позвал и двух своих сыновей, Алекса и Уильям, которые хоть и были подростками, но имели свои личные мелкокалиберные ружья.

У Алана имелся их целый арсенал, и он с удовольствием выпускал заряд за зарядом, очередь за очередью. А я стоял рядом, у стола с оружием и даже не реагировал на канонаду, так увлёкшись осмотром великолепных образцов смертоубийства.

Я заметил его удивление поздно, когда он нарочно выпустил очередь почти у моей головы. Я поморщился и почесал пальцем в ухе.

– А я уж думал, что ты оглох… – Сказал тогда Алан.

– Засмотрелся на такую красоту, – сказал я. – Люблю оружие. Мы с парнями много времени проводили в тирах. В Австралии без оружия из дома и на милю не уходят. У меня дома, вот такая есть, показал я на автоматический карабин.

– Ну покажи, на что горазд?

– Да ты уже стволы пережёг, – пошутил я, но пострелять пострелял.

Вот после этого мне и пришлось частично снять психологические "зажимы". Да и Элли не однократно называла меня "роботом", когда она шла чуть позади меня, а я шёл, шагая "от бедра" на полусогнутых.

Герцог, заметил как-то:

– Ты напоминаешь мне дикого кота, попавшего в незнакомую обстановку.

Вот и пришлась потрудиться, перестраивая организм. Хорошо хоть можно было сослаться на опыт жизни в Австралийской саване. Когда я так сказал, Алан удивился:

– В Австралии же нет хищников!

– Красные волки, это тебе не хищники? – "Обиделся" я. – А змей там знаешь сколько?! И всякой другой дряни. А крокодилы. Эти вообще себя, как дома ведут. Но они хоть на севере…

Мы шли по аллее и герцог сказал:

– Твои результаты в пилотировании очень хорошие. Заводской инструктор очень хорошего о тебе мнения. Однако тебе нужно получить лицензию гражданской авиации, а для этого сдать экзамены в Университете Брунеля. Лучше это сделать сейчас, экстерном. Потом времени не будет, поверь мне.

Он засмеялся.

– Я вырастил четверых… И я их сильно любил, чтобы отдавать нянькам. Можно было бы отдать тебя в Британские ВВС, но оно тебе надо? Ты уже женат… Это я позволил себе повоевать с русскими во Вьетнаме, пока не женился. Не рассказывал?

Я мотнул отрицательно головой.

– Я там был с самого начала вторжения янки в 1965 и до 1972, когда отец насильно женил меня на Саре Джейн, дочери майора сэра Уолтера Скотта. Я получил достойный опыт… Меня два раза сбивали. Хорошо, что я смог в обоих случаях дотянуть до нашей земли. Один раз я катапультировался, второй тянул до последнего и сел в болотах Меконга. Где-то до сих пор лежит моя вторая кошечка. Я летал на прототипах Ягуара.

– Ну и как русские самолёты?

– Самолёты – так себе, а пилоты хорошие. Бесстрашные… И выдумщики… Типа тебя… Они летали, постоянно ломая схему боя. Их "фрески" имели больший потолок, а наши большую скорость. Они забирались на сорок шесть тысяч футов и падали вниз, разгоняясь так, что у них, порой, отлетали крылья и хвост. Да-а-а… Весело было… Мы тогда были молоды и бесстрашны. Но не женаты, – погрозил он пальцем. – Завтра же поедешь в Лондон.

– Можно я возьму Элли? С друзьями встретимся…

– У неё сейчас опасный период… Седьмой месяц… Пусть побудет дома… Я уговорю её. Тем более, что у тебя вряд ли останется время на прогулки по "друзьям" и подругам…

– У меня нет там подруг.

– Это тебе пока так кажется… Но дело не в этом. Тебя будут тестировать. Может быть что-то тебе покажется неуместным, но не переживай, так надо…

– Что за тесты? Какие у пилотов неуместные тесты? На гомосексуализм? – Пошутил я.

Лорд Гамильтон, чуть подумав, сказал:

– Ты, извини, но, ты случайно попал в мою семью. Случайно, Джон. Так получилось, что я не смог переубедить свою любимую дочь. Наверное, зря…

Он снова помолчал.

– Я извиняюсь перед тобой, хотя не должен. Наша ответственность перед этой страной слишком велика. Поэтому, я должен быть абсолютно уверен в членах моей семьи. Понимаешь, моей.

– Я понимаю, Алан. Спасибо, что принял в свою семью.

Гамильтон остановился и посмотрел мне прямо в глаза.

– Не принял, Джон… Ещё не принял…

– А почему сразу не проверили?! – Развеселился я.

– А почему ты думаешь, что не проверили? – Вопросом на вопрос ответил "папа-лорд".

– Понятно, – сказал я. – Странно, но даже не обидно.

– И это правильно, – рассмеялся Алан.

* * *

Тестирования в институте Поляковой я проходил многократно: и на технических устройствах тоже. Я никогда не видел их. Я имею ввиду устройства. На меня надевали и крепили датчики, снимающие реакции моего организма на раздражающие факторы, а, как и где сигналы обрабатывались, я не видел. Не увидел и здесь, в университете.

Сидя в кресле самолёта, я вспомнил, что и в Эдинбургском университете на меня надевали подобную атрибутику, и вроде как прогоняли через осциллограф, но, теперь я понимал, что не только через него.