Изменить нельзя простить

Свекровь, уже стоя на пороге, прошептала мне:

— Ева, то, что вы с Андреем разводитесь, не делает тебя чужим мне человеком. Ты моя дочка. Помни об этом.

Мне кажется, это был хороший момент, чтобы заплакать, но я нервно кивнула и обняла свекровь.

— Спасибо за любовь, мам.

Дорога обратно получилась в два раза быстрее, потому что я торопилась попасть в загс. Меня охватила паника на первых ступенях крыльца дворца бракосочетания. Я помнила, как мы приехали сюда вместе с Андреем подавать заявление на заключение брака, и муж смеялся и шутил. Обнимал меня за талию и шептал на ухо всякие глупости:

— Ев, через два месяца… всего два месяца, и мы станем мужем и женой… Представляешь?

Я не представляла. Так же тряслась и пыталась унять гул бьющегося сердца, чтобы за ним услышать, как Андрей шептал мне:

— Люблю тебя, мое сокровище…

Сейчас я слышала лишь резкие обидные слова. Крики Сони в туалете, звук разрываемого воздуха от пощёчины Андрея.

Моя сказка рассыпалась, растаяла как сахарная вата, брошенная в воду.

Это ведь просто — подать заявление о разводе. Особенно когда за спиной унижение и боль.

Но его не приняли.

Из-за того, что Андрей против развода.

Согласно закону нас, таких несогласных, разводят в судебном порядке.

В контору через две остановки я зашла без страха и попросила составить мне исковое заявление. Две женщины быстро поняли, в чем проблема, и взялись сделать юридическую работу за меня. На пункте с имуществом возник затык. Я могла перечислить: две машины, квартира, бизнес. Больше я ничего не знала и вполне допускала мысль, что у Андрея есть ещё счета, какие-то вклады.

Я призадумалась, спокойнее было бы просто отказаться от всего. Но это моя квартира. Это я работала как проклятая, пока муж трахал Соню или ещё кого-нибудь. Это я не помнила свет солнца и пропускала времена года. Это я спорила с начальством за каждую копейку, чтобы быстрее закрыть ипотеку.

Это моя квартира.

В самом конце паника вновь подступила, и я стала бояться, что когда Андрей узнает, он точно меня придушит где-нибудь. Понятно же, он не хочет развода только из-за раздела имущества. А я его начну, и вот тогда…

Я отмахнулась от мыслей, что со мной сделает Андрей, когда получит извещение. Я заплатила за услуги, попрощалась с юристами и вышла на улицу.

Июль пах арбузами и липой.

Непроизвольно в носу засвербило, и я чихнула. Посмотрела на часы. Начало седьмого. Наверно, Ляля заждалась уже. Я добралась до квартиры подруги спустя полчаса. Вышла из машины и огляделась. Неприятное чувство, словно иду по раскалённым углям, не покидало вплоть до подъездной двери.

Я поднялась на этаж и зашуршала ключами. Нашла связку от квартиры подруги и тихо открыла дверь. Звучала музыка. А на диване Андрей сжимал Лялю в объятиях.

Глава 16

Ляля дрыгнула ногой, и Андрей задёргался. Потом копошение в районе груди и зычный вопль:

— Дрянь, ты чуть ухо не прокусила! — Андрей оперся рукой о диван и отпрянул от Ляли.

Подруга подскочила и схватила подушку. Швырнула в лицо бывшему мужу и закричала:

— Мудила! Я тебе не только ухо прокушу, решишь ещё раз грабли распустить!

Я наблюдала за потасовкой и не знала, как реагировать. Андрей подкатил к Ляле? Или решил выбесить? Или добить меня?

— Я не мешаю? — холодно уточнила я, опираясь плечом о косяк. Ляля бросила на меня полный слез взгляд.

— Этот урод! — она тыкнула пальцем в Андрея, который развалился на диване, тихо и глумливо посмеивался. — Целоваться полез!

— А ты?

— А я его за ухо! — быстро выдала Ляля и прищурила глаза, глядя на Андрея.

— Хорошо хоть не канделябром приложила… — задумчиво бросила я. И обратилась к мужу. — Чем обязаны? Гарем расширяешь?

Андрей поморщился и потёр ухо. Если честно, так ему и надо. Можно было бы ещё яйца отбить, но Ляле несподручно было. Муж встал с дивана и, поравнявшись со мной, холодно сказал:

— Тебя домой приехал забрать.

— А Лялю мимоходом трахнуть? — я вздёрнула подбородок.

— Да кому она нужна. Такая же дура, как Соня…

Ляля запыхтела. Она сжала в пальцах край футболки, прищурилась, в мыслях уже возложив венок на гроб Андрея, и шагнула к спальне.

— Если что, зови.

Я кивнула и перевела взгляд на бывшего мужа.

— Пошёл вон. Я с тобой никуда не поеду.

По лицу Андрея пробежалась волна злости, но он быстро ее спрятал за слащавой улыбкой. Поднял мне лицо указательным пальцем, заставляя посмотреть в глаза. Я чуть было не дёрнулась и не прикусила запястье мужа, но одумалась.

— Поедешь. Поиграли и хватит. Говори условия. Все сделаю.

Андрей держал лицо, эмоции и слова. Я поморщилась, стараясь разорвать прикосновение, но муж быстро сообразил, что я хочу отстраниться и перехватил мне запястье. Сжал. Я сдержала гримасу отвращения. Сейчас его руки словно пачкали меня. Оставляли больные следы на коже, продавливая ее.

— Не будет условий. Все я сказала ещё утром.

Я вырвала руку из его цепких пальцев и отстранилась, пройдясь вдоль стены спиной.

— Ну что ты хочешь? — устало уточнил Андрей и сжал пальцами переносицу. — Чтобы я на коленях ползал и умолял? Я могу. Правда. Тебе полегчает?

Ни разу. Как вообще можно думать, что такое предательство можно простить?

— Что хочешь? Соню бросить? Брошу. Пусть родит ребёнка…

— И что, мне его усыновить? — едко спросила я, вообще не понимая, для чего Андрей явился сюда. Однозначно он провоцировал.

— Ну нет, конечно, — вовремя одумался супруг, и его голос вдруг приобрёл шелковистые ноты. — Соня сама будет воспитывать. Я буду помогать. Деньгами, образованием… А с тобой…

— А со мной тебе дети не нужны… — уточнила и отвела глаза. Вот ещё. Унижаться.

— Так, — пришёл к какому-то выводу Андрей. — Давай ещё три дня подумаешь, а потом приезжай домой, и мы решим, нужны ли нам дети или нет. Если да, то ты пройдёшь курс психотерапии и в принципе подлечишься…

— Что? — я даже рот приоткрыта от удивления. — Ты что несёшь? Какая терапия? Ты меня за чокнутую держишь?

Я сделала шаг к Андрею, цепляя кончиками пальцев с комода ложку для обуви.

— Повтори. Какой курс я должна пройти? — с угрозой в голосе попросила я. — Давай.

— Ты больна. И то, что я ещё не сдал тебя бригаде психиатров…