Изменить судьбу

– Великие, - Богиня с достоинством поклонилась и исчезла.

– Аватару пристроили, - Свет протянула руку сестрам.
– Теперь можно заняться и нашими делами. Пошли?

Глава 3.

На утро, сладко потянувшись и поцеловав мужа в плечо, Эления спрыгнула с постели, быстро оделась под его довольным взглядом, вышла в коридор и, усилив магически голос, скомандовала:

– Всем собираться! Мы уезжаем в деревню! Немедленно!

И начался дурдом, так, по крайней мере, охарактеризовал это толстяк Грум, личный слуга и помощник Эрика. Особняк сразу же наполнился шумом, захлопали двери многочисленных шкафов, заскрипели ящики комодов, слуги пробегали мимо идущего по дому хозяина с ворохом одежды и разных нужных на отдыхе вещей. Каждая комната проверялась лично Эленией и консервировалась до осени, чтобы к их возвращению в доме даже лишняя пылинка не появилась.

– Слава Пресветлой, - Грум прикрыл за собой двери кабинета, отсекая хлопотливый шум дома, - наконец-то госпожа решила уехать из этого пекла. Давно пора, - он привычно бурчал, собирая личные вещи хозяина, но его голос был довольным.

Эрик понимал Грума, все в доме понимали. С Эленией произошла разительная перемена. Куда только подевалась грустная, поникшая женщина с заплаканными глазами. Вместо неё снова появилась бывшая хозяйка - решительная, умная, веселая. Как будто кто-то из Богов повернул магический ключ и вернул к жизни молодую женщину. И чтобы не сглазить эти перемены, чтобы вновь не вернуть печаль в их особняк, все будто затаились и говорили между собой только о привычных вещах, погоде, сплетничали о городских новостях, и лишь одна тема была под запретом - что случилось с хозяйкой?

Вскоре карета господ медленно выехала за ворота усадьбы, за ней последовала крытая повозка со слугами и вещами, а в хвосте пристроились двое охранников верхом. Почему в хвосте? А какая ещё охрана нужна сильнейшим магам Ирии, да и путь семейства де Лей был недалеким, в соседнее баронство, где на берегу океана уже давно жил Хьюго де Гривз, великий ученый и врач. Оставшимся слугам Эления дала отпуск и выплатила жалование до осени. Оглянувшись, Эрик увидел, как за ними закрывает ворота старый Умник, его дядя и по совместительству магистр Ордена Согласия.

– Теперь до осени колдовать будет в нашей лаборатории, - хмыкнул Эрик.

– Ну и ладно, - отмахнулась жена, - дом взорвать он все равно не сможет, ты же сам защиту ставил, а так - пусть колдует. Может что-нибудь и получится.

Супруги переглянулись и прыснули, вспомнив, как в их прошлое отсутствие Умник "наколдовал" 20-литровую бутыль самогона, а потом неделями смешивал его с различными настойками, проверяя на себе получившийся результат. Лучшие образцы, как послушный слуга, каким он всегда представлялся перед посторонним, он перелил в красивые бутылки и выставил на стол в столовой. Ох, и веселым же был приезд господ из деревни. Как они тогда напробовались, страшно вспомнить.

Ночевать остановились на постоялом дворе, хотя их зазывал в гости проезжавший мимо хозяин окрестных земель барон Керра, давний друг семьи де Гривз. Но Эления отказалась.

– Дядя Ол, не обижайся, но ехать к тебе нужно обстоятельно и надолго, чтобы и поговорить всласть, и с дочерью твоей - моей закадычной подружкой - посплетничать, и мужчинам нужно выпить-закусить не спеша. А утром всем на рыбалку съездить...

– Это святое, - подтвердил ухмыльнувшийся Эрик.

– И главное при этом - никуда не спешить, - продолжила Эления.
– Впопыхах приехать, ни свет, ни заря умчаться, толком не повидавшись - лишь пустые хлопоты и маета для всех. Так что нет, вот обживемся у отца немного, подзагорим на солнышке, а потом и приедем в гости. Хорошо?

– Ладно, уговорила, - вздохнул Ол, - но вы все же недолго у отца отсиживайтесь. Хотя, - вдруг глаза его загорелись, - можно ведь иначе все сделать. Мы приедем за вами через декаду (месяц - три декады), побудем денек-другой, а потом все вместе поедем к нам. Тогда и ждать никому не придется, а то знаю я своих баб. Сядут у окна выглядывать и надеяться - а вдруг вы раньше появитесь?

Ещё день прошел в поездке, но прежняя тоска к Элении, к большому опасению Эрика, так и не вернулась. Понемногу привыкая к своей новой (старой) жене, ставшей, как и в начале их брака, уравновешенной и смешливой умницей, он и сам незаметно стал изменяться. Куда только делась обреченность во взгляде, вечная обеспокоенность тем, чтобы любимая жена не наделала глупостей. Ведь он так боялся потерять её, что наступил на горло собственной гордости, соглашаясь со всем, что Эления делала и говорила, лишь бы не огорчать и не расстраивать жену. В сущности, Эрик смог бы обойтись и без ребенка, но вот она не могла и от этого была просто в отчаянии.

И вдруг кошмар закончился.

Почему? Вопросы вертелись на языке, готовые вот-вот сорваться, но страх получить какое-то дикое объяснение намертво закрывал Эрику рот. Он жевал язык и терпел, потому что Эления вновь стала прежней. Она смеялась, со вкусом ела и смотрела ласково. А что еще нужно для счастья? Ему ответы были пока не нужны, потерпит как-нибудь. Да и то, что они ехали к тестю - Великому Целителю королевства (именно с большой буквы) - успокаивало. Тот сразу определит, что происходит с дочерью, ответит на интересующие вопросы и посоветует, что делать дальше.

А пока, любуясь расцветающей на глазах женой, Эрик горделиво поднял голову, развернул плечи и даже залихватски подкрутил усы. "Решено, страх - прочь!
– вдруг осознал мужчина.
– Надоело бояться! Если Эления снова затоскует - привезу домой десяток детей, суну ей в руки - на, нянчись. Посмотрим, что она на это скажет!"

Грива появилась, как всегда, неожиданно. Местность получила своё название из-за очертания прибрежной полосы. Издали берег напоминал огромную лошадиную голову, а песчаные барханы - на её развивающуюся гриву. Чередуясь с кусками вполне плодородных земель, к которым приложил руку величайший маг королевства, Грива, за последние несколько лет, начала приносить вполне приличный доход, чем тесть по-настоящему гордился.

– Эрик, быть магом, конечно, великая удача и огромный труд, - говорил он, - но при этом ты работаешь один, сам на себя, совершенствуя умение до самой смерти. К сожалению, поделиться силой или передать её в наследство невозможно. Вот сила есть - и вот нету. А здесь - земля, нужная всем, и ты вместе с другими людьми вкладываешь в кормилицу свой труд и умение, и она возвращает сторицей, даря каждому и хлеб, и плоды, и разную пищу. Я никогда не думал, что буду так наслаждаться видом проросшего зеленого поля или свежестью молодой листвы на винограднике.

Ощутимо запахло океаном. Эления, высунувшись в окно, вздохнула полной грудью:

– Хорошо!
– она махнула рукой верховым.
– Скачите к отцу, пусть встречает, - и немного виновато объяснила мужу, - я не успела предупредить.

– Ну и что?
– засмеялся он.
– Куда Хьюго денется? Разве что на виноградник уедет или в поле, так ведь недалеко, его быстро найдут. Но, скорее всего, он в лечебнице.

Лечебница была гордостью всего края, ведь сюда съезжались лечиться не только жители Ирии, но и гости из соседних королевств. И дело было не только в Великом Целителе и его учениках, которые трудились с ним рядом все эти годы и сами стали хорошими врачами. Главной достопримечательностью Гривы были целебные источники, которые лечили очень многие болезни. Опытным путем Хьюго определил, что, насыщая магией эту воду, можно ускорить процесс выздоровления в разы. Вскоре недалеко от имения де Гривзов вырос небольшой город, живший исключительно нуждами приезжих, и обеспечивал его продовольствием тот же Хьюго, ближайший сосед и главный консультант лечебницы, носившей его имя. Великий Целитель мог бы еще прилично зарабатывать и на постройке гостиниц Гривы или её ресторанов, сдавать в аренду частные дома, но...

– Мне это не интересно и связываться с бесконечной стройкой я не желаю, - отрезал он.
– Не хочу тратить оставшиеся годы жизни на глупое обогащение, да-да, глупое, всех денег все равно не заработаешь. Так что лучше я буду делать то, что хочу и получать от этого удовольствие.

И Эления понимала отца, особенно, когда видела, как любит он свою землю. Еще недавно главной его любовью была работа, лечение больных, поиски новых лекарств и требование называть его просто Мэтр. Теперь же он с детской непосредственностью восхищался весной каждым ростком и листиком, обожал рыбалку и веселые посиделки с друзьями за бокалом собственного вина. Он искренне любил единственную дочь и до сих пор тосковал по безвременно погибшей жене Тарне. Хотя тема Тарны была запретной в доме де Гривзов. И конечно же Хьюго полюбил со всей широтой своей души зятя Эрика, называя его исключительно сыном.