Изменяющий судьбы

Он был мне нужен на случай, если выпитое молоко будет проситься наружу слишком уж активно.

Обнимаясь с кувшином, я вздрогнул от голоса внезапно заговорившей Анко.

– Ирука ... ты... я, - заикаясь от волнения, - расстаться или...

На слове "расстаться" хотелось громко возмутиться, но я пожал плечами. Проводя взглядом пустую посуду до тумбы, Митараши замолкла и отвернулась. Светло-фиолетовые пряди выскользнули из-за уха, скрыв от меня лицо девушки.

– Если не хочешь, - инстинкт собственника корчился, как живая рыба на раскаленной сковородке, но я все же договорил, - навязываться не буду.

– Нет-нет-нет!
– встрепенулась она, вскочив со стула и широко открыв глаза.
– Я хочу!

– Хочешь, чтобы навязывался?
– сохранить серьезное выражение лица было не возможно, мне дали зеленый свет.
– Начнем сначала?

Вместо ответа она подошла вплотную, наклонилась, а затем, вдруг, притянула мое лицо чуть прохладными ладонями и поцеловала в щеку. Она метила в губы, просто я увернулся. Сейчас со мной целоваться - сомнительное удовольствие. Даже мне было противно нюхать собственное зловоние.

Все правильно поняв, Анко перевела взгляд на кувшин.

– Значит "Да"?
– не удержался я от довольной ухмылки.

– Да!
– сияя от радости, пискнула Митараши, но смутившись, повторила уже нормально, - Да, начнем сначала.

Она еще о чем-то хотела поговорить, но пришел Кусуши, загадочно сверкая линзами, и испортил всю малину. Хорошо хоть успели договориться с Анко о встрече. Да еще друг попытался отругать Митараши за еду, которую принесла ирьенинка, но я его осадил и "сдал" согруппницу.

– Завтра же пойду к Рибе-саме и скажу, - поправил очки, - чтобы Юмико отчислили!
– возмутился Кусуши. Мы нуждаемся в людях, но не настолько, чтобы подвергать пациентов опасности!

Уже из коридора Митараши помахала мне на прощание и я помахал ей.

– Ты вообще меня слушаешь?

– Угу, - подтвердил я.
– Как ни прискорбно этого говорить, но я с тобой согласен, - переигрывая, тяжко вздохнул.
– Я хоть и недо-медик, но ничего лишнего бы есть не стал...
– в меня уперся очень выразительный взгляд ирьенина.

– Но обычные пациенты могут, и это для них плохо кончится, - закончил я мысль до того, как надо мной опять начнут стебаться.

– Для тебя, кстати, все тоже плохо кончилось, - не устоял перед соблазном съязвить медик.
– Вон, еле живой валяешься. Кито на тебя всем уже нажаловался.

– Ну, я же не знал, что там бамбук был. Пока я отходил, официант прибирался, мог плеснуть в плошку соуса, который стоял у Анко, или заказ перепутать, - вяло отбрехался я, - знал бы - не ел бы.

– А вот нечего было есть что попало...
– медик замолчал.
– Так, мы отвлеклись. Про Юмико я завтра расскажу главврачу. А ты со мной пойдешь, чтобы подтвердил!

– Ладно, - зевнул и ухмыльнулся, - и давай уже, коли, что принес, кровопийца.

– Будешь паясничать, я у тебя еще больше крови сцежу!

– И ты после этого будешь утверждать, что ты не вурдалак?! О Боги, с кем я вожусь?!
– картинно воздел я руки к потолку со скорбным видом.

Посмеявшись, Кусуши сделал мне пару уколов и загнал иголку пустого шприца в вену на правой, свободной от катетера, руке. Под сербающий звук, отдающий в ушах, я чуть было не заснул. Пришлось еще какое-то время ватку держать, борясь с сонливостью. Соображал я в тот момент туговато, потому сам себя заштопать не догадался, но Кус тоже "хорош", мог бы и помочь!

Следующим утром, сразу после завтрака из кашки, больше похожей на белую жижу, появился Кито.

– Ну как, прочитал про аллергию?
– спросил медик, делая вид, что ему безразлично, но при этом фоня напряжением и беспокойством.

– Да. У меня ведь не она была?
– серьезно спросил я.

– И она тоже. Аллергия наложилась на яд, клиническая картина смазалась... Не хотел говорить при Анко.

Оборвав себя на мысленном возражении, глухо отозвался:

– Я понимаю. Ты ее подозреваешь.

– Не совсем... Но в общем... Да, - прекратив тянуть резину, наконец, решился Кито.
– Как думаешь, кто мог тебя отравить?
– поинтересовался медик.
– Кроме Анко.

Все равно сердито фыркнув, я задумался:

~ Вопрос хороший. Кто хотел бы избавиться от такой "кавайной няши" как прошлый Умино Ирука? Да любой! Начнем с меня и продолжим список до бесконечности! Любой, кто имел с последним из рода Умино какие-то дела или хотя бы просто близко общался, мог "по доброте душевной" подсыпать для вкуса какой-нибудь гадости. Но такую версию рассказывать Кито не стоило.

– Не знаю, - ответил ему, пожав плечами.
– Но почему я еще жив, если яд наложился на аллергию?

– Мы думаем, что яд не должен был быть смертельным для шиноби. Максимум - отправить на пару дней в больницу. По-настоящему опасен он стал только из-за аллергена. У тебя на бамбук необычно сильная реакция, уж не знаю почему. И это все странно. Зачем кому-то травить тебя, если они не собирались тебя убивать?

– Хм, может, надеялись, что аллергия и яд меня угробят?

Кито на это не стал отвечать, не весело хмыкнул и ушел, пожелав мне скорейшего выздоровления.

А ближе к обеду меня навестил вампир в очках и повел меня к главе госпиталя. Я клевал носом, а местами шел, ориентируясь только на слух и осязание.

Пришлось подождать, Риба куда-то ушел, да и перед нами стоял Рей со свитком в руках.

– Похоже, мы тут надолго, - прислонившись к стене, приоткрыл один глаз.

– Я быстро, - улыбнулся мастер-фуин.

– Не спешите, мы не спе...

– Это ты не спешишь, - прошипел Кусуши, смыкая дужку очков.
– У меня еще бумаги не заполнены!

– Не напрягай глаза, - серьезно сказал я, - если нужна будет помощь, обращайся сразу.

– Тебя шатает от сквозняка и взгляд мутный.

– У меня - да, но не у клонов. И мне уже лучше, чем вчера.

Пока я коротко рассказывал о феномене чересчур бодрых дублей, Араигума-сан попросил Рея показать что-то еще из новых разработок и запустил в кабинет нас, пока мастер не вернулся. Да, главврач у нас был - Речной Енот. (Риба - река, Араигума - Енот).

Глава госпиталя ростом оказался не высок, на фоне бежевого халата его лицо темно-оливкового цвета показалось мне почти черным. Он был уже не молод, густые темные волосы чередовались с седыми волосками и прядями, но взгляд был молодой и цепкий.