Изнанка свободы

— Вернулся, — он обнажил зубы. — Так и знал, что найду тебя здесь. Только не думал, что ты такой долбанутый, чтобы болтать с лошадью. «Сэр Конь, разрешите на вас присесть!». Я баб своих так не уговариваю.

— Чего тебе надо?

В принципе, ясно было чего. Но я не особо хотел драться. Не сейчас.

— Моего коня.

— Твоего коня? Слушай, даже не знаю, чем помочь. Здесь только мой конь.

— Ты жульничал. Верни кольцо.

От Фергуса совсем не пахло алкоголем, да и речь была слишком гладкой. Но что-то в его движениях мне сильно не понравилось.

— Давай вернемся к этому завтра, когда проспишься.

— Я не пил. Давай, брат. Извиняйся или отвечай, как мужчина.

— Ты меня вызываешь?

— Ага, — он шагнул вперед, и я смог разглядеть его глаза. Зрачки меньше булавочной головки. Похоже на кхаш. Плохо.

— Не знаю, что ты принял, но ответ остается прежним. Вернемся к этому завтра.

— Трусишь, — радостно выдохнул альбинос. — Я всегда знал, что ты — трусливая баба!

В следующую секунду меня ударило магией.

Рефлекторно я успел вздернуть щит — самый обычный, не зеркальный. И все же сила удара была такова, что меня приподняло и швырнуло о стену конюшни. От удара вышибло воздух из легких, и пока я сидел на земле, разевая рот, братец ударил снова. И снова.

Я попробовал зачерпнуть силу и так изумился, что чуть было не пропустил удар.

Там, где раньше таилось глубокое озеро, нынче плескалась грязная лужа по колено. Ошметки, крупицы, жалкие остатки, словно я не валял дурака весь день, но тратил резерв, вызывая бури и ураганы.

Но времени думать об этой странности не было — Фергус запустил в меня ледяным копьем.

Я успел испарить его в полете, долетело лишь ведро холодной воды — не смертельно, но не сказать, чтобы приятно. В ответ на мою ругань альбинос злорадно захохотал. И снова ударил сырой силой.

Мы встречались с Фергусом в поединках много раз. Шуточных, тренировочных, всерьез. Я побеждал почти всегда. Отчасти потому, что сильнее. Отчасти потому, что лучше умею планировать бой.

Но, сожри меня гриски, я никогда не чувствовал себя таким беспомощным в этих спаррингах. Как задохлик, сошедшийся врукопашную с двухсотфутовым гигантом. Оставалось перенимать тактику задохликов — уворачиваться.

А Фергус как раз сейчас был на пике возможностей. Кхаш срывает ограничения и запреты, сносит любой самоконтроль, и контакт с тенью становится полным. Настолько полным, что можно и вовсе слиться с ней, утратив себя навсегда.

Я ушел в отступление и глухую оборону. Выжимал остатки резерва, еле успевая выставлять блоки. А он бил и бил. И смеялся безумным, лающим смехом:

— Ну ты и слабак, братец. Давно надо было с тобой разобраться.

Я молчал. Не мог позволить себе отвлечься на слова. Правой рукой удерживал щит, а левой наскоро плел сеть.

Не всегда все решает сила. Будь я проклят, если уступлю этому психу!

А потом раздалось несколько коротких, отрывистых команд, воздух сгустился до невозможной плотности, такой, что я не в силах был шевельнуть даже мизинцем, чтобы выставить простейший щит. Словно гранитной плитой сверху придавило.

— Тише, Элвин, тише! Не дергайся! — были первые слова, которые я услышал, когда пришел в себя.

— Джанис? — я поднялся.

Ну, а кто еще? У кого другого такое изумительное чувство времени?

Врать не буду — я был по-настоящему рад его появлению.

— Ты его вырубил?

— Можешь не благодарить.

— В следующий раз дай нам закончить. Невежливо влезать без приглашения.

— Ну да, рассказывай. Я видел, как Ферги тебя прессовал, — он склонился над лежащим без сознания альбиносом и оттянул тому веко.

— Что за заклинание? Новая разработка?

— Так, безделица. Собрал в свободное время.

Я завистливо вздохнул. Свинство это — быть таким талантливым.

— Опять звуковая основа. Портировать на пассы можешь?

— Не знаю. Нас не это сейчас должно волновать.

Верно. Еще пара минут и здесь будет охрана дворца. И не стоит ожидать, что за применение боевой магии во время Большой игры княгиня только погрозит пальчиком. Здесь родичи всех крупнейших княжеских домов, слухи о том, что слово Исы фрой Трудгельмир больше не закон в Рондомионе, расползутся очень быстро.

Надо сматываться.

— Фергус точно не очнется?

— До утра — гарантирую.

— Хорошо, — я повернулся к Гейлу. — Извини, хотел тебе дать время подумать, но сам видишь. Решайся прямо сейчас.

Конь переступил ногами и потянулся ко мне мордой, словно выпрашивая еще один огонек. Я решил, что это означает согласие.

Вдвоем с Джанисом мы перекинули безжизненное тело через седло. Гейл не выглядел счастливым от подобной ноши, но терпел. Я обернулся к брату:

— Ты идешь?

Он покачал головой:

— Нет. Увези его, а я попробую прикрыть тут. Увидимся дома.

Франческа

Сила исторгается из меня ревущим потоком лавы. Я — дверь, врата, привратник у входа, меня нет. Скорчилась, спряталась, освободила место реке жидкого огня и света, что изливается куда-то вовне, в пропахшую потом и травами тьму.

И когда все заканчивается остается только пустота и тишина, в которой сиротливо поскрипывают на ветру выбитые двери. Я сижу, уставившись в пустоту невидящими глазами.

— Простите, леди. Я со всем уважением, но вот так это делается.

Кто-то ходит, двигается, говорит рядом. Другое тело в этом бесстыже-вещном, полном тел мире.

Глаза ослепли, словно я смотрела на солнце. Едва различаю контуры вещей, едва слышу иные звуки, кроме биения собственного сердца. Душа обожжена полыхающей мощью, что прошла сквозь нее навылет.

— Я не буду черпать из вас слишком часто, обещаю. Не каждый день. Может, раз в неделю. Вы привыкнете, да-да.

В навалившихся сумерках не видать ничего, кроме зрачков мага, что светятся теперь краденой силой. Ту же силу источает медный шар у моих ног. Каждая руна налилась ослепительно-красным.

У этой силы странно знакомый запах. И теперь, когда все прошло бесстрашная, живущая инстинктами часть меня выглядывает из убежища, чтобы принюхаться, поймать ее след.

«Элвин Эйстеррр» — мурлычет та, которая целиком заняла оставленное тело. И я вспоминаю ее имя — Маленькая Фран.

Если есть маленькая, должна быть и большая.

«Веррнись» — просит Маленькая Фран, игриво трется и трогает лапкой Франческу, замершую где-то в темноте и тишине.

Глава 10. Принятый вызов