Изнанка

Ещё почти минута прошла в ожидании. Иван опустился на одно колено и вслушивался, Андрей тоже присел неподалёку.

Наконец, Поводырь тяжело выдохнул и поднялся на ноги.

– Ну и что там? – не вытерпел Милавин.

– Ничего.

– Ты уверен?

– Я же сказал – ничего, – но раздражённый голос с головой выдал все его сомнения. Иван и сам это понял, взгляд его нервно шарил вокруг, перепрыгивая с одного предмета на другой.

– И что будем делать? – выждав немного, спросил Андрей.

– Двигаться, – почти прорычал Поводырь. – Идёшь впереди, не зависай, вниз по улице до Боровицкой площади, а там направо. Усёк?

Милавин кивнул.

– Пошёл.

«Двигаться» и «не зависать» отнюдь не означало бежать, и всё же когда Андрей, сорвавшись с места, бросился через сквер, Иван не стал его останавливать, а устремился вслед за ним. Назвать это откровенным бегством было нельзя, но перемещались они теперь торопливыми нервными рывками. Перебежка, замереть у стены или уличного фонаря, прислушаться, может быть, оглянуться, а потом снова перебежка. Всякий раз, оглядываясь и вскидывая пистолет, Милавин не сомневался, что придётся стрелять. Ведь на бегу через топот собственных шагов и хрип дыхания он отчётливо слышал, как за ними неотступно следует тот, другой, из тумана. Но раз за разом улица позади него, насколько позволял разглядеть туман, оказывалась пустой. Крик Ивана подгонял: «Пошёл! Пошёл!», и Андрею приходилось буквально через силу разворачиваться и снова бежать, и опять слышать за спиною чужие шаги. Что слышал и о чём думал сам Иван, оставалось только догадываться. Но все его движения сейчас стали отрывистыми, точными и до предела лаконичными, совсем как вчера, возле спорткомплекса «Олимпийский», когда обнаружили брошенный наблюдательный пост Богомольцев.

Они выскочили на Боровицкую площадь. Андрей скорее почувствовал, чем увидел, открывшийся простор. Свернул, как было указано, направо, мимо промелькнула крошечная часовенка с мозаичными ликами святых в арочных проёмах. Направо уходила улица, однако голос Ивана подстегнул со спины: Прямо!

Милавин проскочил мимо поворота, оглянулся. Иван не отставал, бежал следом, то и дело оглядываясь.

– Куда?!

– Следующий поворот направо! – пользуясь паузой, Поводырь остановился и развернулся всем корпусом назад, ствол автомата рыскал из стороны в сторону, в поисках цели.

Андрей срезал угол, пробежав через газон, и свернул на узенькую улочку. Плотно зажатые между домами две автомобильные полосы, да пешеходные тротуары по бокам. Он успел пробежать по ней с десяток метров, прежде чем Иван остановил его:

– Стоп!

Милавин развернулся и вскинул пистолет, готовый прикрыть напарника.

– Отдышись, – сам тяжело дыша, сказал тот. – Всё… добрались.

– Куда добрались? – Андрея колотило, но – как он сам себя убеждал – не от страха, а от возбуждения.

– Вон смотри, – Иван мотнул головой, указывая дальше по улице и чуть вверх. Он прислонился рюкзаком к стене дома, подался корпусом вперёд и упёрся руками в колени. Похоже, ему тяжело далась это пробежка.

Милавин оглянулся. Метрах в десяти-пятнадцати от них, на самой границе видимости, через улицу оказался перекинут навесной мост-туннель. Он крепился на уровне третьих этажей между двумя домами по разные стороны улицы. Андрей бы и сам обязательно заметил его, если б не туман, да ещё если б не бежал, практически не разбирая дороги.

Явно самодельный и собранный в кустарных условиях мост, тем не менее, был сработан на совесть. Основанием служили металлические рельсы, поверх которых шёл настил из досок, деревянные же стены высотой в человеческий рост с узкой продольной бойницей метра три-четыре длинной. По верхней части забора торчали шипы из арматуры, да ещё вся конструкция снаружи была плотно опутана витками колючей проволоки. Оно и понятно, люди здесь защищались не от обстрелов, а от очередной голодной твари, которая попытается залезть к ним в укрытие.

Через щель бойницы Андрей различил внутри две совершенно неподвижные человеческие фигуры. Один из сторожей пристроился за пулемётом, ствол которого торчал из амбразуры. Второй чуть в стороне.

– Ещё один наблюдательный пост?

– Да. Сам посёлок чуть дальше по улице.

Милавин внимательно следил за фигурами в проёме амбразуры, прошло секунд десять, за это время ни один из сторожей не шелохнулся. Это решительно не понравилось Андрею.

– А они там живы, вообще? – он тут же вспомнил опустевший посёлок Богомольцев.

– Более-менее, – криво усмехнулся Иван, стягивая с головы вязаную шапочку и вытирая лоб.

– Чего тогда молчат? – он обратил внимание, что ствол пулемёта был направлен аккурат на них.

– Да они в принципе ребята не болтливые. Нормально всё. Не дёргайся. Меня уже узнали.

Поколебавшись ещё пару секунд, Андрей тоже позволил себе расслабиться. Подошёл к стене и откинулся на неё рюкзаком, хоть немного разгружая спину.

– Этот… из тумана… сюда не сунется? – он кивнул назад.

Иван тоже оглянулся. Немного помолчал, а потом зло сплюнул на асфальт.

– Да нет там никого.

– А чего же тогда мы бежали? – Милавин усмехнулся, нервное напряжение схлынуло, оставив после себя пьянящую лёгкость.

– А мне откуда знать, куда ты так ломанулся? – тоже оскалил зубы Поводырь.

– Так сам ведь тоже не отставал…

– Мы своих не бросаем.

– Да пошёл ты, – от души рассмеялся Андрей.

– Сам иди, – в тон ему хоть и без смеха откликнулся Иван.

Некоторое время они стояли молча, наслаждаясь тишиной и спокойствием.

– Ладно, – прервал затянувшийся отдых Поводырь, – пора двигаться. Ты, кстати, пистолет-то убери. Всё-таки в гости идём.

– У меня патрон в стволе, – напомнил Милавин.

– Давай сюда, разряжу…

* * *

Едва они прошли под навесным мостом, как из тумана впереди начала проявляться стена, перегораживающая всю улицу. Ещё несколько шагов, и Милавин смог различить, что основой для стены послужили сваленные друг на друга легковые автомобили. Кто-то немало потрудился, сперва, срезая с машин крыши и оконные стойки, а потом, укладывая их аккуратными штабелями, так чтобы получился забор метра три высотой. Вся постройка тоже оказалась увита гирляндами колючей проволоки. Сразу было видно, что местные обитатели ради собственной безопасности не жалеют ни сил, ни времени.

– Солидно, – едва не присвистнул Андрей.

Иван молча кивнул.

Они подошли к калитке, расположенной в центре стены. Сваренная железная рама, обтянутая стальной сеткой, оказалась только первой дверью, за ней висела вторая, собранная из толстого промасленного бруса и усиленная стальными полосами. Сейчас вторая дверь была открыта, а за сеткой неподвижно стоял охранник. Среднего роста мужчина, одетый в натовский камуфляж, на груди отечественный разгрузочный жилет, в руках автомат Калашникова и даже кевларовая каска на голове, тоже, кстати, натовская.