Изнанка

– Да?

– Точно говорю.

– Сочув… сочувствую.

Выпили, помянув покойного брата.

– Жаль… у тебя, Виталька… гитары нет. А я в рок группе играю, вот.

– Знаю. Песни ваши… слушал.

– И как?

– Так себе. Я «Любэ» люблю.

Борис на секунде обиделся, а потом забыл, на что обижался. У него появилась идея:

– А давай… – мысль вдруг ускользнула и он замолчал.

– Что давай?

Мысль вернулась:

– А давай гулять пойдём? До пруда! Что мы как… сидим тут.

Несколько секунд Виталий смотрел на него, выпучив глаза, после чего хлопнул ладонью по столу так, что кот испуганно подпрыгнул.

– А давай!

Шатаясь, они спустились с веранды, вывалились во двор и, поддерживая друг друга, побрели в сторону пруда. По пути Виталий потерял шапку, пришлось долго искать её, ползая в темноте. Не нашли.

– А у меня… А у меня ещё есть! – вспомнил Виталий и воспрял духом.

Шли целую вечность, но, наконец, добрались до пруда. Потоптались на берегу минуту-другую и отправились назад, допивать настойку. Однако, не дойдя до дома Виталия, Борис передумал. Ему стало очень муторно и он чётко осознал, что больше не желает пить. Проблеск здравого смысла был недолог, но и его хватило, чтобы буркнуть Виталию: «Всё, я домой» и двинуться на автопилоте к дому тёти Иры. Он пошёл напрямик, через поле. Виталий что-то бессвязно забормотал, глядя ему вслед, но Борис лишь неуклюже отмахнулся, не оборачиваясь.

Лунный свет серебрил траву. Поле словно было укутано призрачным покрывалом. Борис подумал, что это очень красиво и тут же споткнулся и упал. Попытался подняться и снова упал. Следующая попытка увенчалась успехом. Он потоптался на месте, в поисках утерянного курса…

И тут увидел Зою.

Она стояла метрах в десяти от него и выглядела так, словно была соткана из лунного света. Борис прошептал, с трудом держась на ногах:

– Я… тебя… вижу…

Фигурка девочки замерцала и исчезла. Борис опустился на землю, тряхнул головой, а потом уставился на то место, где только что стояла Зоя, и заплакал, чувствуя дикую тоску.

Глава третья

Борис проснулся и сразу же понял, что ни за какими грибами не пойдет. Не хотелось ему с похмелья шататься по лесу. Может быть завтра, но уж точно не сегодня. Голова побаливала, немного подташнивало и хотелось выпить ведер десять воды. А лучше кваса. И огуречного рассола.

Стыдливо зайдя на кухню, Борис покаялся перед тетей Ирой за вчерашнее. Но та лишь с улыбкой отмахнулась: ничего, мол, страшного, бывает. А потом вынула из холодильника трехлитровую банку с жидкостью красного цвета.

– На вот, попей. Это компот из шиповника, барбариса и яблок.

И Борис попил. Он с наслаждением глотал ароматный, с кислинкой, компот и чувствовал, как от удовольствия аж голова кружится. Ему даже чудная мысль пришла: «У похмелья один несомненный плюс – сушняк!»

Позавтракав горячими, сильно поперчёнными щами, Борис вышел во двор. Тревожно почему-то стало ни с того ни с сего. Похмельный синдром? Вспомнился вчерашний пьяный вечерок. Да уж, погуляли, так погуляли. Хотя, с некоторыми сомнениями рассудил Борис, всё вроде бы тихо, мирно было. Ну, напились – обычное дело.

В памяти всплыл образ Зои. Борис вздрогнул, поёжился, словно на него холодным ветерком повеяло. Она ведь была вчера там, в поле! Стояла, окутанная лунным сиянием. Она была, была! И выглядела, как призрак из голливудских фильмов. Галлюцинация? Опять галлюцинация, как тогда, во время концерта? Отчего-то такая версия сейчас не казалась верной. Да, он был пьян, но, чёрт возьми, ему не померещилось! Видел сестру в поле, и всё тут! И жутковато стало от такого осознания.

Борис вжал голову в плечи, обхватил себя руками, чувствуя лёгкий озноб. Тревога усилилась. Вспомнился рассказ Виталия об изменившемся поле.

«Белая Даль – тонкое место. Здесь соприкасаются миры…»

Плохое какое-то похмелье, беспокойное. Борис походил взад-вперёд вдоль забора, а потом услышал, как в кармане загудел сотовый.

Звонила Инга.

– Ну как ты там, кайфуешь?

Борис хмыкнул. Вчера бы он радостно ответил: «Да, подруга, кайфую!» Однако сейчас его состояние было далёким от кайфа.

– Отдыхаю понемногу, – ответил он.

– Эх, зря я с тобой не поехала, – посетовала Инга. – У вас там, небось, грибов – тьма. Обожаю грибы собирать. Ещё не ходил?

– Завтра вот собираюсь, – улыбнулся Борис, подумав, что иной раз даже лучшие друзья полны сюрпризов. Инга и грибы? Серьёзно?

В телефоне раздался треск, а когда он прекратился, Инга поведала, как вчера поругалась с продюсером группы. Потом пожаловалась на Эдика: нынешней ночью тот с соседом подрался и загремел в полицию. У Бориса эта новость вызвала тяжёлый вздох. Эдик, похоже, сорвался, в запой ушёл, а это надолго. Оставалось только надеяться, что во время запоя он не найдёт на свою задницу слишком уж много проблем. Хотя, уже ведь начал искать – с соседом подрался, дуралей, в полицию попал.

Разговаривая с Ингой, Борис смотрел на трёх галок, летающих над полем. До него не сразу дошло, что птицы странно себя ведут. Они метались в воздухе, будто слепые, и как-то хаотично и слишком порывисто махали крыльями.

Телефон опять затрещал, словно внутри него армия крошечных человечков палило из автоматов.

– Эй… эй, – пробился сквозь треск голос Инги. – Борька!.. Ты куда пропал? Что так трещит?

– Я тут, – рассеянно ответил Борис.

Он увидел, как одна из птиц камнем бросилась вниз, а за ней – другие две. Галки врезались в землю на большой скорости, над травой взметнулись чёрные перья. Борис ошарашенно глядел в поле, мысленно вопрошая: «Какого лешего они это сделали? Что происходит?»

– Ты… там? – голос Инги.

В телефоне что-то зашуршало, и связь прервалась. Борис попытался дозвониться до Инги, но не получилось. Он раздражённо сунул телефон в карман и решил навестить Виталия. Ему хотелось рассказать ему про упавших птиц и узнать, что он обо всём этом думает. Но сначала нужно тётю Иру предупредить.

Борис застал ее в гостиной. Она доставала из шкафа коробочку с таблетками. Нахмурившись, пояснила:

– С утра что-то голова болит. Давление, наверное.

Борис посочувствовал и сказал, что пойдет немного прогуляться. И торжественно пообещал: никаких сегодня пьянок! Уже выходя из гостиной, обернулся.

– Теть Ир, а почему ты Витальку называешь по имени отчеству?

Почему-то это казалось ему странным, ведь в деревне к друг другу обращаются обычно по простецки. Все ж свои.

Тетя Ира рассмеялась.

– Видел бы ты, как он выглядел, когда сюда приехал… Костюмчик, галстук, чисто выбрит, с прической аккуратной, а одеколоном от него за версту разило. Ну, как к такому солидному человеку обращаться? Виталий Иванович. Это сейчас он стал похож на одичавшего полярника, а тогда… В общем, привыкла я его так называть.