Изобретение империи: языки и практики
Шрифт:
653
Определенное время бурятские большевики во главе с М.М. Сахьяновой считали, что национальная автономия бурятам не нужна, так как они, «как производительно-потребительная единица, вовлечены в общую хозяйственную жизнь России обменом», «территориально и экономически тесно связанные с другой нацией с высокой культурой, ежедневно теряют слой за слоем самобытные национальные краски» (Национальное движение в Бурятии в 1917–1919 гг.: Документы и материалы / Сост. Б.Б. Батуев. Улан-Удэ, 1994. С. 121). Кроме того, «…есть еще другие факты, способствующие быстрой ассимиляции, – считала Сахьянова, – именно малочисленность, территориальное смешение, отсутствие национальной культуры, которая задерживает до некоторой степени нивелировку национальностей» (Там же). Однако позже под давлением центра (главным образом в связи с принятием 14 октября 1920 г. ЦК РКП (б) декрета
654
Декрет ВЦИКа об образовании БМАО РСФСР был издан в январе 1922 г.
655
Процесс объединения длился в течение года и закончился в декабре 1923 г. на I съезде Советов БМ АССР. Необходимо отметить, что создание национальной республики было негативно воспринято органами советской власти Иркутской и Забайкальской губерний, а также краевым органом Дальнего Востока – Дальревкомом. Последний выступил с предложением создания Бурят-Монгольской губернии в составе Дальнего Востока, а губернские администрации оспаривали включение некоторых территорий в состав республики. Обе стороны конфликта, естественно, апеллировали к центральной власти, которая в конечном итоге поддержала сторону национальной республики (подробнее об этом конфликте см.: Елаев А.А. Бурятский народ: становление, развитие, самоопределение. М., 2000. С. 160–162,167-169). Однако споры о статусе национальной республики на этом не закончились. Уже в 1924 г. была предпринята попытка изменения административной карты региона: иркутские губернские органы власти выступили с инициативой создания Ленско-Байкальской области в составе Иркутской, Забайкальской губерний и БМ АССР (см.: Бурят-Монгольская Республика – Область: Доклад председателя Секции по районированию при Госплане БМ АССР. Иркутск. 1924. С. 3). Последняя должна была войти в состав новой области на правах округа. Руководство республики опротестовало этот проект в центре и нашло там поддержку в лице НКИД во главе с Г. Чичериным, который в письме Сталину подчеркивал: «…создание Бурято-Монгольской государственности в пределах самостоятельной Советской Республики имело, прежде всего, целью наилучшее влияние СССР на народы Дальнего Востока, пробуждение их и сближение с СССР в борьбе против иностранного империализма, означало бы, что этот акт неизбежно произвел бы глубоко отрицательное впечатление на народы и правительства Монголии, Тибета и др…. Признать включение Бурято-Монгольской Республики в состав Ленско-Байкальской области значит фактически отказаться от проводимой в Центральной Азии и Монголии нашей политической линии… НКИД решительно возражает против вхождения Бурято-Монгольской Республики в состав Ленско-Байкальской области на правах округа и считает политически необходимым сохранение за БМ АССР значения и прав самостоятельной области… учитывая то громадное значение факта существования Бурято-Монгольской Республики для всего буддийского Востока» (цит. по: Елаев А.А. Указ. соч. С. 187–188). В конечном итоге центральные органы власти отказались от изменения административных границ, что свидетельствовало о приоритете внешнеполитических интересов Советского государства над резонами внутриполитического и административно-хозяйственного характера.
656
Там же. С. 158.
657
Национальное движение в Бурятии. С. 122.
658
Там же. С. 128.
659
Сахьянова М.М. Коммунисты Бурят-Монголии в борьбе за Советскую власть // Партизаны Прибайкалья. Улан-Удэ, 1957. С. 33.
660
Санжиев Г.Л. В.И. Ленин и национально-государственное строительство в Сибири (1917–1930). Улан-Удэ, 1971. С. 96.
661
Шулунов Н.Д. Становление Советской национальной государственности в Бурятии. Улан-Удэ, 1972. С. 400; Санжиев Г.Л. Указ. соч. С. 100.
662
Образование Бурят-Монгольской АССР: Сборник архивных материалов. Улан-Удэ. 1964. С. 207.
663
Там же.
664
Там же.
665
Там же.
666
Барон Н. Региональное конструирование Карельской Автономии // Ab Imperio. 2002. № 2. C. 288.
667
Образование Бурят-Монгольской АССР. С. 208.
668
Там же.
669
Шулунов Н.Д. Указ. соч.
С. 468.670
Мартин Т. Империя позитивного действия: Советский Союз как высшая форма империализма? //Ab Imperio. 2002. № 2. C. 81.
671
Бартанова А.А. Образование Бурятской АССР. Улан-Удэ, 1964. С. 86.
672
Ербанов М.Н. Строительство Красной Бурятии. Верхнеудинск, 1925. С. 5.
673
Мартин Т. Указ. соч. С. 76.
674
Образование Бурят-Монгольской АССР. С. 166.
675
Культурное строительство в Бурятской АССР: Документы и материалы. Улан-Удэ, 1983. С. 45.
676
Там же. С. 51.
677
Неизвестные страницы истории Бурятии. Улан-Удэ, 1991. С. 13.
678
Там же. С. 10.
679
Там же. С. 13.
680
Елаев А.А. Указ. соч. С. 193.
681
Культурное строительство в Бурятской АССР, 1917–1981: Документы и материалы. Улан-Удэ. 1983. С. 85.
682
Там же.
683
Там же. С. 89.
684
Там же.
685
Барадин Б.Б. Монгольская письменность как орудие культурного строительства Бурятии // Материалы первого культурно-национального совещания Бурят-Монгольской АССР. Верхнеудинск, 1926. С. 1.
686
Там же. С. 2.
687
Там же. С. 9.
688
История Бурятской АССР. Улан-Удэ, 1959. Т. 2. С. 350–351.
689
Там же.
690
Барадин Б.Б. Вопросы квалификации монгольской языковой культуры // Материалы первого культурно-национального совещания Бурят-Монгольской АССР. Верхнеудинск, 1926. С. 15.
691
Материалы к первому культурно-национальному совещанию БМ АССР. Верхнеудинск, 1926. С. 66.
692
Там же.
693
Там же. С. 69.
694
Там же. С. 66.
695
Там же. С. 2.
696
Барадин Б.Б. Вопросы повышения бурят-монгольской языковой культуры. Баку, 1929. С. 8.
697
Там же.
698
Там же. С. 9.
699
Там же. С. 2.
700
Там же. С. 7.
701
Барадин Б.Б. Вопросы квалификации монгольской языковой культуры. С. 9.
702
Материалы к первому культурно-национальному совещанию БМ АССР. С. 13.
703
Там же. С. 14.
704
Барадин Б.Б. Указ. соч. С. 12.
705
Необходимо отметить, что кроме двух тенденций развития языковой политики, проявившихся на первом культурно-национальном совещании (т. е. сохранение старомонгольской письменности и введение латинского алфавита), существовала и третья альтернатива. Правда, проявилась она несколько позже – в первой половине 1930-х гг., и, в конечном итоге, в 1936–1939 гг. именно она и была реализована. Речь идет о введении алфавита на основе кириллицы и использовании хоринского диалекта в качестве основы для литературного языка. Разработка и реализация такого проекта осуществлялась под давлением центра, который усматривал в факте сохранения у бурят монгольской письменности опасность ревитализации политического панмонголизма (призыва к созданию единого Монгольского государства). С другой стороны, необходимость введения кириллицы мотивировалась экономической целесообразностью (снижение издержек в издательском производстве), а хоринского диалекта – тем, что он якобы ближе и понятнее бурятскому населению, чем какие-либо другие монгольские наречия.
706
Материалы к первому культурно-национальному совещанию БМ АССР. С. 16.
707
Там же. С. 69.
708
Там же. С. 16.
709
Там же. С. 16–17.
710
Там же. С. 39.
711
Там же. С. 40.
712
Там же. С. 56.
713
Там же. С. 42.
714
Там же. С. 42.
715
Там же. С. 63–64.
716
Там же. С. 28.
717
Там же. С. 30.
718
Там же.
719
Там же.
720
Там же. С. 33.
721
Там же. С. 32.
722
Там же. С. 28.
723
Там же. С. 53.
724
Там же.
725
Там же.
726
Там же. С. 41.
727
Неизвестные страницы истории Бурятии. С. 14.
728
Елаев А.А. Указ. соч. С. 193.
729
Материалы к первому культурно-национальному совещанию БМ АССР. С. 23.
730
Там же.
731
Там же. С. 2.
732
Там же. С. 24.
733
Там же. С. 33.