Изумрудная сеть

– Лизавета, соглашайся, – не отставал Геннадий. – Если не захочешь, я даже приставать к тебе не стану.

– Ну, спасибо! – усмехнулась Лиза.

– Нет, правда, – придвинулся к ней поближе Щупов. – Мне общения не хватает – девчонок-то у нас полно. А я, может, по московским меркам, птица и не слишком высокого полета, но тут – хозяин поселка. Так что стоит тебе только захотеть, все устрою…

– Ладно, – сдалась Лиза. – Только ни на какую дачу я не поеду. Если хочешь, можем с тобой тут поужинать. Пообщаться, если ты так общения жаждешь. И – всё!

– А барашек?

– Какой барашек?

– Который не хрюшка. Настоящий кудрявый жирный барашек для шашлыка.

– Живой?

– А как же! Я из дохлых баранов таким девушкам шашлык никогда не предложу. И сам есть не стану.

– Никаких барашков и никаких шашлыков! – решительно отрезала Лиза. – Я не собираюсь быть причиной чьей-то преждевременной смерти.

– Хорошо, – моментально согласился Щупов, так что Лиза даже заподозрила, что рекламируемый барашек являлся чистейшей воды вымыслом. – Тогда пусть будет шашлык из осетрины. Сразу говорю, что осетры уже не живые. Им сюда далеко ехать с Каспия.

– И никаких дач!

– Дача отменяется, – послушно закивал Щупов. – Поедем на Черный плес, разведем на берегу костер…Романтика, блин!

– Усика с собой возьмем! – подхватила Лиза.

– Колька-то нам зачем? – едва не поперхнулся Щупов.

– Для компании, – пояснила Лиза, доедая последний кусочек омлета и принимаясь за кофе. – Это – обязательное условие.

– Ну, как скажешь, – скис Щупов. – Усик, так Усик. И когда поедем?

– Завтра! Сегодня мне нужно на рудник, материал для статьи собирать.

– Давай, я тебя отвезу!

– Не стоит, – Лиза оглянулась, высматривая официантку, чтобы расплатиться. Геннадий протестующее замахал руками:

– Обижаешь!

Однако Лиза потребовала-таки счет и заплатила за завтрак. А когда она, не торопясь, вышла на площадь, к ней подлетел огромный вороной джип, и встал, как лист перед травой, едва не врезавшись в бетонную цветочницу. За лобовым стеклом широко улыбался Щупальце. И когда успел? Передняя дверь распахнулась:

– Садись, Лизавета, домчу с ветерком!

Лиза про себя выругалась. Только таких сцен ей не хватало. К тому же со стороны универмага к ней уже спешил Коля Усик. Так что популярность среди мужского населения поселка Ширгазино налицо.

– Геннадий, – злобно прошипела она, – если ты сейчас же не испаришься вместе с машиной, я твое «Казино» в статье распишу как самую последнюю забегаловку, где и ризотто с овощами приготовить не могут! Понял?!

– Понял! – ничуть не обиделся Щупальце. Похоже, все обиды отлетали от него, как горох от стенки. – Принципиальная ты девка, Лизавета! И строптивая. Пожалуй, влюблюсь я в тебя!

И радостно заржав, он захлопнул дверцу. После чего джип рванул с места, обдав выхлопным газом и Лизу и Колю.

– Ты… чего это? – вскричал запыхавшийся Колька.

– Ничего, – удивилась Лиза. – В чем дело?

– Ну, этот… Генка. Он что, угрожал тебе? Или нагло приставал?

– С чего ты взял? Он хочет, чтобы я в статье упомянула его «Казино», вот и обхаживает. Хотя ума не приложу, для чего это ему. Неужели рассчитывает, что после этого москвичи рванут в Шигазино только ради того, чтобы полакомиться местными разносолами?

– А, – сразу успокоился Усик, – тогда ладно. Не думал, что он ради этого станет так гарцевать перед тобой. Предполагал, что он денег предложит, или еще чего-нибудь…

– Так это ты его надоумил? – догадалась Лиза. – Ну, спасибо тебе огромное, коллега.

– Я, – покаялся Колька. – К слову пришлось. Даже не подозревал, что у него эта идея в башке засядет. Просто хотел обеспечить коллеге процесс нормального питания. А оно вон как вышло.

– Ладно, чего уж теперь… Мы сегодня на рудник идем, или как?

– Да, конечно, – засуетился Николай. – Директор даже машину обещал прислать. Если, говорит, хорошо напишет, то я и премию выпишу. Обидно ему, понимаешь, что о таком уникальном предприятии все давно забыли. При советской власти не писали, потому что нельзя было – режимный объект. Теперь и можно, а не пишут.

– Тогда двинули на твой супер-объект, – вздохнула Лиза, которой хотелось поскорее покончить с делами и проверить кое-какие догадки. Они возникли как-то подспудно и мешали думать о чем-то другом. Да ещё и это ощущение чужого внимательного взгляда, сверлящего спину между лопатками. Если у неё не излишняя мнительность и паранойя, то за ней кто-то следит. Именно сейчас, в данный момент. Но кто и почему? Хотя почему – понятно. Но вот кто? Неужели засекли её встречи с Мариной? Так это было сделать довольно просто.

– Вон машина, – вскричал Колька так, что Лиза вздрогнула. – Поехали!

В гостиницу Лиза вернулась, когда солнце начало клониться к горизонту. Ноги гудели от постоянного хождения. И не по асфальтовым дорожкам, а по рудничному двору, каким-то кучам, ямам и прочей сильно пересеченной местности. Господи, и как это ей в голову пришло писать об этом проклятом руднике! Кругом пыль, грохот камнедробилок, бренчащие ленты транспортеров и потоки грязной воды, которой промывают породу. Она даже в шахту сунулась, но быстро поняла, что только загубит там оптику – тьма и пыль, пыль и тьма. Так что отсняла нужные кадры наверху.

И камни… камни ей таки показали. Директор сокрушался, что не очень давно отправили на обработку последнюю большую партию. Но и того, что осталось, Лизе хватило, чтобы едва сдержать восхищенный стон – россыпь неограненых изумрудов впечатляла. Правда, в хранилище камней было не намного больше, чем в тайнике у Марины. И это давало определенный повод для размышлений…

Была в удивительных зеленых самоцветах своя тайная власть и притяжение. Ей показывали дефекты в камнях, рассказывали о том, что изумруд с вкраплением – это вовсе не алмаз с изъяном, и может стоить если не дороже, то столько же, сколько "чистый" камень. Говорили о разных месторождениях, о том, чем отличаются российские изумруды от, к примеру, колумбийских. О том, как обрабатывают эти зеленые кристаллы, превращая в изысканные дорогие украшения.

Об истории рудника она тоже узнала. Оказалось, что каменный мужик на площади – Мустафа Шигазин, открывший изумрудно-берилловое месторождение и руководивший строительством шахты и рудника.

Первый свой изумруд Мустафа нашел в лесу, случайно. И так засела в его голове мысль о том, что где-то рядом может быть целая россыпь таких же камней, что он вместе со своим другом Павлом Колчиным и ватагой комсомольцев-активистов буквально вспахал носом все окрестности. И нашел-таки месторождение! Колчин стал позже председателем обкома, а Шигазин – директором рудника. И поселок назван в его честь.