Извращенная принцесса

— Я слышал о тебе много хорошего, — говорит Петр Саше, поднимаясь со стула и протягивая руку через стол с прохладной улыбкой. Его острый серый взгляд оценивает моего младшего сводного брата, несомненно, отмечая, как мало мы похожи.

Если я высокий, худой и бледный, с темными волосами и зелеными глазами, то Саша — золотой мальчик в самом прямом смысле этого слова. Крепкий, мускулистый, но не совсем грузный, он имеет короткую, суматошную гриву песочно-русых волос, ярко выраженный оливковый оттенок кожи и карие глаза, которые настолько светлые, что ближе к янтарно-золотым. Все это комплименты его поразительно красивой матери.

В детстве Костя прозвал Сашу Львенок — маленький лев. И хотя он уже не маленький, с широкими плечами и ростом всего на пару сантиметров ниже меня, он все равно напоминает короля кошек. Возможно, дело в волосах или в вечно настороженном, оценивающем взгляде.

— Взаимно, — говорит Саша, принимая руку Петра и крепко пожимая ее.

— Пожалуйста, садитесь. — Петр жестом указывает на стулья, стоящие напротив его стола.

Когда Саша занимает место справа, я устраиваюсь рядом с ним, заинтригованный тем, как будет развиваться разговор.

— Мой брат сказал, что у вас есть работа, которая мне понравится, — говорит Саша, уголки его губ кривятся в едва заметной улыбке. Потому что, в отличие от меня и остальных моих машиноподобных братьев, Саша каким-то образом сумел развить в себе подобие чувства юмора, несмотря на наше воспитание. Он может быть сухим и с острыми краями, но, похоже, ему удается находить иронию в жизни.

Петр вздергивает бровь и переводит взгляд на меня, переплетая пальцы и опираясь локтями на стол.

Я пожимаю плечами.

— Я же говорил, что он идеально подойдет для этой работы.

Петр снова встречается взглядом с Сашей, выражение его лица серьезное.

— Ты понимаешь, что будешь работать в тылу нашего врага, очень опасного врага, и передавать Глебу информацию об их Братве? Я намерен держать его в качестве единственного контактного лица, чтобы свести к минимуму риск разоблачения.

В отличие от Саши, Петр после возвращения в Нью-Йорк на собственном опыте убедился, что в жизни нет иронии. Только уродство и смерть, готовая проглотить тебя целиком, если ты дашь ей хоть малейший шанс. К счастью, он не потерял ни жены, ни детей во всей этой неразберихе с Живодером, не то, чтобы ублюдки не пытались. Но он пожертвовал слишком многим. Поэтому пришло время отплатить Михаилу Сидорову за все те разрушения, которые он причинил этому клану.

Саша наклоняется вперед, его локти встречаются с коленями, а улыбка становится хищной.

— Звучит прямо в моем стиле, — признает он. — Уверяю тебя, последние несколько лет я не просто сидел в Бостоне, сосал палец и выгонял пьяниц из ночных клубов. Кроме того, любая работа, которая вытащит меня из этой дыры, меня вполне устроит.

И снова глаза Петра бросают взгляд на меня, молчаливо сигнализируя, что он будет углубляться в это заявление, как только собеседование закончится и мы останемся наедине. Затем они быстро возвращаются к Саше.

— Мы найдем способ ввести тебя в клан Живодеров подлинным образом, но ты сам должен будешь пройти инициацию, подняться по карьерной лестнице. Я хочу, чтобы ты произвел достаточно сильное впечатление и привлек внимание Михаила.

Саша кивает, обдумывая план.

— Какие сроки?

— Столько, сколько потребуется, и как можно быстрее. Похоже, он навсегда перевел общение с VIP-клиентами в свой дом на севере штата. Хотя у него по-прежнему много дел в городе, мы сможем ударить его по больному месту, если ты окажешься в его поместье на севере. Я знаю, что на это уйдет время, и я доверяю вам с Глебом, что вы сможете сделать это, не раскрывая себя и не мешкая.

— А под бизнесом и VIP-клиентами вы подразумеваете… — Саша бросает на меня ироничный взгляд, который говорит о том, что он уже все понял и хочет услышать подтверждение. Не удивлюсь, если он и сам достаточно покопался в деталях, чтобы понять, в какое дерьмо ему предстоит ввязаться.

— Я говорю о торговле людьми, о продаже женщин и детей всяким больным ублюдкам, готовым платить сотни тысяч за то, чтобы они занимались своими извращениями, не запятнав свою престижную репутацию и высокое положение в обществе. — Петр шипит последнюю фразу, в его тоне чувствуется ярость.

Я уважаю то, как Петр носит свою броню гнева. В отличие от моего обучения, которое предписывает мне не проявлять никаких эмоций, которые могут выдать слабость врага, мой пахан владеет своими эмоциями как оружием. Это делает его почти непобедимым, но при этом не лишает эмоциональности.

— Если ты согласишься на эту работу, значит, от тебя будут требовать, чтобы ты смотрел в другую сторону. Позволять происходить разным больным, извращенным вещам. Возможно, тебе придется делать то, что ты считаешь отвратительным, чтобы сохранить свое прикрытие. Потому что я не намерен освобождать тебя от задания, пока мы не развалим всю империю Михаила. Думаешь, у тебя хватит на это духу?

Лазерный взгляд Петра не отрывается от Саши, и мой брат внимательно изучает его, все так же едва заметно кривя губы, несмотря на весомость слов моего пахана.

— Возможно, мой старший брат не до конца просветил тебя о том, через какие обширные тренировки мы проходим в Доме Ликана, но уверяю тебя, я могу проглотить практически все. Итак, если вы закончили меня жарить, когда начнется веселье?

Саша расплывается в ухмылке, вызывая улыбку и у Петра. А мой пахан оглядывается, чтобы еще раз оценить меня. Я едва заметно киваю. Я бы ни одной душе не доверил проникновение к Живодерам больше, чем Саше. И Петр читает это в нашем молчаливом обмене мнениями.

— Ты прав, Глеб. Он идеален. Добро пожаловать на борт, Саша.

Мы все встаем, они еще раз пожимают друг другу руки, и я провожаю брата до двери в кабинет Петра.

— Встретимся у меня дома? — Я предлагаю ему свой ключ, и он берет его одним кивком. — Обсудим детали сегодня вечером.

— С нетерпением жду этого. — Саша одаривает меня наглой ухмылкой и без единого звука проскальзывает в дверь.

Повернувшись к своему пахану, я снова опускаюсь в кресло, и моя поза становится более привычной и расслабленной, когда дела закончены. Я знал, что Петр будет доволен Сашей в качестве нашего шпиона. Мой брат зоркий, проницательный и обладает непоколебимо твердой рукой.

— Ты уверен, что он останется верным? — Спросил Петр, не отрывая взгляда от моего лица.

— У него сухое чувство юмора, но, уверяю тебя, он не встанет на сторону Живодера, когда увидит, что они из себя представляют. И он как собака с костью, если дать ему задание. Он не оставит нас в подвешенном состоянии.

Петр задумчиво кивает, уловив подтекст — Саша не обязательно верен. Мой брат живет по своему кодексу. И хотя да, я верю, что он будет верен мне из-за нашей общей истории, это не то, что будет двигать им. Саша будет стремиться к той же цели, что и Велес, он ненавидит таких людей, как Михаил, которые зарабатывают себе на жизнь в роскоши и комфорте за счет порабощения и страданий других. Все просто и понятно.