Извращенная принцесса

У меня отвисает челюсть. А когда я открыто смотрю на Сильвию, она грустно улыбается.

— У нее тоже есть маленький мальчик, я полагаю. Хотя я не совсем уверена, сколько ему сейчас лет.

— Вау, я… честно говоря, не знаю, что сказать. Я думала, они с Ефремом так хорошо смотрятся вместе. — Я бросаю взгляд на Глеба, выражение лица которого, как всегда, непостижимо. И поскольку он не сводит глаз с Петра, я в полной растерянности.

— Ну да. Михаил хорошо сделал, что вывел его из игры вместе с большей половиной моих людей, — с горечью говорит Петр.

— Пока ты сидела в домике на земле Михаила, мы пытались напасть на его дом, — говорит Глеб. — Это была засада. Кровавая баня.

О боже, бедный Ефрем. Бедная Дани. У меня на глаза наворачиваются слезы при мысли о том, что она вышла замуж за человека, ответственного за смерть Ефрема. Но вместо того, чтобы продолжить разговор, я просто киваю. Очевидно, эта тема все еще болезненна для Петра.

В этот момент входит одна из горничных с подносом напитков и бутербродов. Она одаривает меня доброй улыбкой, в ее глазах загорается узнавание. Я отвечаю ей тем же, благодарю за еду, после чего она бесшумно выбегает из комнаты.

— Ешьте, пожалуйста, — настаивает Сильвия, ставя бокал поближе ко мне, а затем поднимается со своего места, чтобы передать бокал Глебу.

— Думаю, теперь, когда вы снова набрались сил, нам стоит обсудить более важный вопрос. Что ты планируешь делать, когда вернешься в Нью-Йорк, Мэл? — Петр спрашивает, его серебряный взгляд пристально изучает мое лицо. — У тебя уже есть план?

Я прикусываю губу, качая головой, я снова бросаю взгляд на Глеба, пока держу сэндвич, чтобы Габби было легче откусить.

— Собственно, поэтому мы и пришли сюда сразу, — говорит Глеб. — Ситуация оказалась… сложнее, чем я предполагал.

— Я так и думал, учитывая твой звонок, в котором ты сообщил, что мой "Эскалейд" лежит в кювете где-то в Коннектикуте, — сухо говорит Петр.

— Парень, за которого Мэл согласилась выйти замуж, не думаю, что он намерен так просто ее отпустить. И он достаточно безумен и жесток, чтобы наложить на нее руки, если найдет ее, — заявляет Глеб, его глаза наконец встречаются с моими.

В голове мелькает образ Винни, нависшего надо мной, обхватившего пальцами мою шею так, что я не могу дышать. Я тяжело сглатываю, переводя взгляд на Габби и ее сэндвич, чтобы не дать волнению захлестнуть меня.

— Он уже начал переходить эту черту к тому времени, когда я приехал за ней и Габби, — продолжает Глеб, его ровный голос звучит низко и размеренно. И именно его люди сбили нас с дороги возле Нью-Хейвена.

— Ты уверен в этом? — Спрашивает Петр.

Глеб просто кивает. В комнате воцаряется гробовая тишина, Петр хмурится, а Сильвия бледнеет от беспокойства.

Наконец Глеб снова говорит:

— Мы надеялись, что у вас есть решение, как поставить Мэл на ноги, не подвергая их опасности быть обнаруженными.

Петр долго смотрит на Глеба, и его хмурый взгляд становится похожим на оскал.

— Не думаю, что тебе стоит рисковать в одиночку. По крайней мере, не сейчас, — наконец заявляет он, снова обращая свой взор ко мне. — Твой жених может снова послать за тобой кого-нибудь.

Я киваю.

— Если бы у меня была семья, к которой можно обратиться, я бы протянула руку и попросила о помощи, но…

Петр качает головой.

— Мэл, мы — твоя семья. Разве ты этого не знаешь?

Неожиданные слезы застилают мне глаза от непреклонности его тона.

— Спасибо, — бормочу я, едва не захлебываясь от эмоций. — Но я не могу обременять вашу семью своими проблемами. Вы и так много сделали для меня, а у вас и так хватает проблем, с Михаилом и попытками восстановить…

Петр кивает, но выражение его лица становится задумчивым, а взгляд обращается к Сильвии.

— Я согласен, что вы не можете здесь оставаться.

И хотя я знаю, что, в сущности, именно это я только что сказала, я не могу избавиться от нелепого чувства отказа, от внезапного ощущения покинутости. Мы проделали весь этот путь, полностью перевернули мою жизнь и жизнь Габби, и нам некуда идти.

— Этот дом не будет безопаснее ни для тебя, ни для Габби, — продолжает Петр, сразу же успокаивая чувство отверженности. — Мы стараемся держаться в тени, но Михаил непредсказуем, а у Велеса просто нет той силы численности, что была раньше. Я не могу гарантировать вашу безопасность, как раньше. Я все пытаюсь убедить Сильвию, что ей лучше забрать детей и вернуться в Чикаго, чтобы пожить у брата какое-то время…

— А я продолжаю говорить тебе, что мы — семья. Мы держимся вместе, — вклинилась Сильвия.

Очевидно, это был постоянный спор. И мне нравится, что именно по этому поводу два влюбленных человека могут расходиться во мнениях — что важнее: безопасность или быть вместе.

— Я знаю, сокровище, — бормочет он, прижимаясь поцелуем ко лбу Сильвии и заставляя ее замолчать.

Когда его взгляд возвращается ко мне, в его выражении нервно смешиваются предчувствие и сострадание.

— После всего, что Глеб рассказал мне о Келли и об этом ирландце, с которым ты связалась, — говорит Петр, — я думаю, что лучший способ обезопасить тебя — это выйти замуж.

Я не могу сдержать взрыв недоверчивого смеха, который срывается с моих губ, и краем глаза замечаю, как напрягся Глеб. Очевидно, он и представить себе не мог, что Петр предложит именно такую помощь.

— Насколько я понимаю, — рассуждает Петр, — Келли — набожные католики, по крайней мере, по-своему.

Я киваю, вспоминая то, что знаю о мистере Келли, его стремление помогать матерям-одиночкам и информацию, которую я собрала у девочек за годы работы в "Жемчужине". Он не ошибся.

— Они считают брак обязательным договором в глазах бога, верно? — Продолжает Петр.

Я вспоминаю разговор с Киери, который состоялся буквально на днях, и ее предупреждение о том, что брак с Келли — это на всю жизнь. Мой желудок болезненно сжимается, и я снова киваю.

— Значит, если этот Винсент Келли узнает, что ты принадлежишь кому-то другому, он скорее всего откажется от охоты. Особенно сейчас, когда ты находишься за сотни миль, и ему придется выделить людей, чтобы отправиться на твои поиски в такой большой город, как Нью-Йорк. Так что мы можем разнести весть о твоей свадьбе в Бостоне до того, как он попытается искать тебя снова.