Извращенное королевство

Я успокаиваюсь, когда Тил подходит поближе к папе. Чувствую ее решимость даже на расстоянии.

Вперед, Тил.

– Дамы и господа. – Голос Тристана разносится по всему залу. – Для нас большая честь видеть вас здесь. Ваши пожертвования в фонд помощи сиротам помогают спасать жизни и дают надежду потерявшим ее людям.

Он продолжает говорить о фонде и количестве детей, которым они помогают. Я украдкой смотрю на Эйдена, но он, кажется, поглощен речью. На его лице полностью отсутствуют эмоции, а поведение возмутительно спокойно.

Я так тоже могу. Притворяться, что ничего не происходит.

Тристан поднимает бокал за собранные сегодня средства и продолжает:

– Пользуясь случаем, хотел бы поблагодарить всех, кто принимал участие в развитии «Роудз Конгломерейт». У нас огромные планы на будущее. Для этого мы заключили договор о потенциальном сотрудничестве с двумя лучшими компаниями.

Тристан указывает рукой с бокалом на папу и Джонатана.

– Мистер Кинг, мистер Стил. Пусть выиграет сильнейший.

Все, включая их, поднимают бокалы.

Их взгляды означают лишь одно: «Игра началась».

Эйден разворачивается, и его пасмурный взгляд встречается с моим. Ему не пришлось меня искать, словно он точно знал, где я стою. Хотя его выражение лица невозможно прочитать, Эйден почти уверен: наши мысли совпадают.

Развернулась настоящая война.

Глава десятая Эйден

Прошлое

Я меряю шагами подвал, насколько это позволяют мне цепи.

Они гремят позади, а их тяжелый лязг – единственный звук, который меня окружает в надвигающейся тьме.

Не знаю, день сейчас или ночь. Дома я связывал темноту с ночью, но в этом месте я потерял счет времени.

Женщина в красном не объявлялась.

Не знаю точно, обнимет ли она меня или ударит по лицу, веля привести домой ее сына.

Еще тут есть девочка, похожая на куклу, – Эльза. Она давно не заходила.

Время здесь не определить. Мне кажется, что я в западне уже где-то пару месяцев.

Может, и меньше. Но может, и больше.

Мама говорила, что когда ты свободен, время пролетает быстро, но если ты взаперти, то оно удлиняется. Тогда я ее не понимал, но теперь мне стало ясно. Время странное в этом смысле. Оно бесконечно и вместе с тем так быстротечно.

Дверь медленно со скрипом открывается. Я останавливаюсь, цепи медленно утихают.

Девочка.

Женщина в красном не открывает дверь так медленно, она вламывается, порой прерывая мой сон.

Маленькие шаги Эльзы эхом отражаются в пустом подвале. Она принесла с собой свет – и это не только благодаря фонарику.

Весь ее вид говорит об этом. Тапки с заячьими ушками и ночнушка. От нее пахнет зефиром, медом и началом весны. Если у света есть запах, то он и есть Эльза. Аромат тепла, как у мамы.

Иногда я думаю, не говорю ли с воображаемыми людьми, как мама. Вдруг я вспомнил кукол Сильвер и Кимберли и оживил их в своем воображении, чтобы сохранять спокойствие.

Папа всегда велит сохранять спокойствие. Эмоции могут погубить меня. Прямо как мою маму. Он говорит, что у нее переизбыток чувств, поэтому она так много плачет.

Думаю, она так часто плачет, потому что ей недостает его чувств.

Эльза подходит на цыпочках и накидывает мне на плечи плед. Поскольку я выше, ей приходится вытянуться, и от усердия она выдыхает, сдувая золотые пряди волос.

Мои губы дрожат, когда я нагибаюсь, чтобы помочь ей. Девочка победно улыбается и бросает мешок на пол. Сегодня в нем сэндвич и бутылка сока.

– Стянула их с кухни втайне от дяди Агнуса. – Она прикладывает палец к губам. – Не говори ему.

Я сажусь на холодный пол и откусываю сэндвич. В начинке бекон, ветчина и сыр разных сортов.

Эльза везде любит класть сыр. Мне он не очень нравится, но я все равно его съедаю.

Женщина в красном приносит мне только воду. Если бы не Эльза, я бы умер от голода.

– Спасибо. – Глотаю первый огромный кусок.

– Если хочешь отблагодарить меня, то назови свое имя.

Она приседает передо мной, скрестив руки на коленях и положив голову на руку.

У нее уже вошло в привычку вот так смотреть на меня.

Словно я инопланетянин.

Я медленно жую следующий кусок, обдумывая ее слова.

Папа всегда велит мне не называть свое имя людям с отрицательной энергией. У Эльзы нет отрицательной энергии, но она живет в доме, где та есть.

Женщина в красном на нее похожа. Наверное, девочка в будущем станет вести себя так же.

Эльза хмурится.

– Почему не говоришь мне свое имя? Я же тебе свое сказала.

Я молчу.

– Тогда буду называть тебя Сероглазиком. – Она довольно улыбается, словно ей пришло в голову самое оригинальное имя.

– У меня был мишка по имени Тед, но я отдала его двум детям, таким, как ты. Будь он сейчас у меня, то я бы отдала его тебе.

Продолжаю молча жевать.

– Если не найду ключей от наручников, то скажу папе, когда он вернется. Он спасет тебя, как мы спасли тех ребят.

И снова ничего не говорю. Во-первых, я голоден. Во-вторых, мне больше нравится, когда говорит она. Ее голос словно классическая мелодия – мягкий, элегантный и… спокойный.

– Сколько тебе лет? – спрашивает она.

– Восемь.

– Мне тоже скоро восемь. – Она обнажает дырочку от выпавшего зуба, когда широко улыбается. – Может, мы подружимся.

– У меня есть друзья.

– Ой. – Она грустнеет.

Хочется пнуть себя за то, что расстроил ее. Коул все время говорит, что я не должен быть таким прямолинейным.

Не знаю, что это значит.

Однако я не хочу огорчать Эльзу. Что, если она никогда не вернется, и я останусь совсем один в темноте?

Она поглядывает на меня щенячьими глазами из-под ресниц.

– Может, добавишь в свой список еще одного друга?

Открываю рот, чтобы согласиться.

– Подожди! – Она засовывает руку в карман и достает небольшой пакет с шоколадными шариками.

Конец ознакомительного фрагмента.