К чёрту правила! Это говорю Я - Гермиона Грейнджер

— Что он там делает? — занервничал Рон.

— Сунул голову в бочку с водой, — сказала вернувшаяся с пустым кувшином Гермиона.

Хагрид вернулся, с длинных волос и бороды текли ручьи, смывая слезы, которые все еще текли у него из глаз.

— Так-то оно лучше, — сказал он и затряс головой, как намокшая собака, окатив всех троих брызгами. — Хорошо, что пришли ко мне, я, правда…

Хагрид вдруг осекся и уставился на Гарри, как будто только сейчас до него дошло, что у него в хижине Гарри.

— Что вы себе такое позволяете! — прогремел он, так что все трое подпрыгнули. — Тебе, Гарри, запрещено, как стемнеет, выходить из замка! А вы двое! Как смели его с собой взять!

Хагрид подскочил к Гарри, схватил за руку и потащил к двери.

— Идем! — сказал он сердито. — Я тебя… э-э… отведу… И чтоб больше никогда не ходил… э-э… ко мне… по ночам. Я того не стою…

До четверга Малфой на уроках не появлялся. Утром в четверг у слизеринцев и гриффиндорцев было подряд два урока Зельеварения. Малфой явился на второй с видом героя, раненного в жестокой битве: рука забинтована и на перевязи.

— Как рука, Драко? — нарочито заботливо спросила Лаванда. — Болит?

— Болит, — насупился Малфой, подмигнув за спиной Лаванды верным телохранителям Креббу и Гойлу. Мельком посматривая на Гермиону, которая сидела на другом ряду.

— Садитесь скорее, — бросил как бы между прочим Снегг.

Гарри и Рон хмуро переглянулись: явись они с таким опозданием, Снегг оставил бы их после уроков. А Малфою все сходит с рук, ведь Снегг декан у Слизерина и своим прощает все.

Проходили новое зелье, уменьшающее. Малфой поставил котел на огонь рядом с котлами Гарри и Рона и уселся за стол напротив них.

— Сэр, — обратился он к Снеггу, — у меня болит рука, я не могу нарезать коренья маргаритки.

— Уизли, нарежьте Малфою, — не взглянув на Рона, приказал Снегг. Рон покраснел до ушей.

— Врешь ты все, ничего у тебя не болит! — прошипел он. Малфой самодовольно ухмыльнулся.

— Слышал, что сказал профессор Снегг? Давай режь.

— Профессор, позвольте мне помочь больному? — отозвалась Гермиона, Снегг посмотрел на неё.

— Как хочешь, Гермиона, — Снегг кивнул в сторону Драко. Он улыбнулся, услышав, что Гермиона сама решила ему помочь.

— Грейнджер решила мне помочь? — прошептал Драко, — заботишься?

— Я забочусь о Роне, у которого плохая оценка по зельям и ему нужно сварить это, чтобы получить хорошую оценку, — огрызнулась Гермиона, нарезая нужный ингредиент. Драко сжал кулаки, — если из-за тебя страдают мои друзья, то я даже своей гордостью рискнуть готова.

Весь урок он не сводил с неё взгляд, и Панси, видя это, улыбалась и улыбалась, иногда кивая Блейзу в сторону Драко и Гермионы, он тоже радовался такому исходу. По лицу подруги Драко видел, что она чем-то недовольна.

— Как там ваш дружок Хагрид?

— Не твое дело, — сказала Гермиона. Чтобы ещё больше её разозлить, он сказал:

— Недолго ему осталось нас учить, — с притворной жалостью вздохнул Малфой. — Папа так беспокоится за меня. Рука-то все не заживает…

— Заткнись, Малфой, а то тебе правда не поздоровится! — прорычал со стороны Рон. Но Малфой как не слышал:

— Он пожаловался попечительскому совету. И в Министерство магии. У него там большие связи, они для него все сделают. Ведь как знать, — опять притворно вздохнул он, — может, я на всю жизнь останусь калекой.

— Так вот зачем этот маскарад! Ты хочешь, чтобы Хагрида выгнали. — У Гарри от гнева дрогнула рука, и он случайно отрезал голову сушеной гусеницы.

— И за этим, Поттер, и еще кое за чем, — прошептал Драко, — я хочу, чтобы вы страдали также, как и я! — звонкий удар. На щеке Драко красуется красный след от руки. Гермиона не выдержала и ударила его со всей силы. Драко явно не ожидал этого, впрочем, как и все остальные.

— Душа у тебя гнилая, Малфой, — за долгое время она назвала его по фамилии, и это Драко совсем не понравилось.

— Идите все сюда, — позвал Снегг, поблескивая глазами. — Поглядим, что будет с жабой Долгопупса. Правильно сваренное зелье превратит ее в головастика. Если же Долгопупс испортил варево — а я в этом не сомневаюсь, — его жаба сдохнет.

Гриффиндорцы с опаской ждали, что будет. Слизеринцы ликовали. Снегг взял Тревора, зачерпнул ложечкой каплю зелья — оно было теперь зеленое — и влил жабе в рот.

Воцарилась мертвая тишина. Тревор сглотнул — хлоп! — превратился в головастика и завертелся у Снегга на ладони

Гриффиндорцы захлопали. Снегг с кислой миной вытащил из кармана пузырек, капнул на Тревора какой-то жидкости, и головастик снова стал жабой.

— Минус пять очков Гриффиндору и Слизерину, — объявил Снегг, и улыбки с лиц гриффиндорцев исчезли. — Гермиона, в следующий раз, прежде чем помогать Невиллу, помните, что я не дурак. Урок окончен.

Гермиона, Драко, Блейз, Панси, Гойл и Кребб вышли из класса.

— Блин, отнять у нас пять баллов за твою помощь! Почему ты, Гермиона, промолчала? Сказала бы, что Невилл сам его сварил. Подумаешь, один бы раз соврала! Панси, ну скажи ты ей! — возмутился Блейз. Гермиона и Панси не ответили, и Блейз обернулся. — А где они? — Друзья остановились. Мимо шли на обед гриффиндорцы, слизеринцы и ученики других факультетов. Гермиона с Панси как сквозь землю провалились.

— Она ведь шла с нами, — нахмурился Блейз.

— Вон они, — увидел ее Гойл на нижней площадке сзади.

Гермиона и Панси, отдуваясь, поднималась по лестнице, неся в одной руке набитый учебниками портфель, другой придерживала под мантией еще какую-то ношу.

— Как вы это сделали? — удивился Блейз.

— Что? — спросила Гермиона.

— О чём ты? — удивилась Панси.

— Только что была рядом, и вдруг опять внизу.

Обе смутились.

— Эмм… Гермиона забыла кое-что в классе, и мы вернулись туда. Осторожно! — Портфель Гермионы лопнул по шву, и все книги вывалились. Как портфелю не порваться, от таких тяжеленных книг.

— Зачем ты таскаешь с собой столько учебников? — удивился Блейз.

— У меня ведь уроков больше, чем у вас, да и у Панси столько же, — тяжело дыша, объяснила Гермиона. — Подержи, пожалуйста.

— Но у нас нет сегодня этих уроков. — Блейз вертел книги в руках и читал названия. — После обеда только защита от темных искусств.

— Верно, — согласилась Гермиона, снова набила сумку учебниками и как ни в чем не бывало добавила: — Интересно, что у нас на обед? Умираю от голода!

С этими словами Гермиона, вместе с Панси бодро зашагали в Большой зал.