К себе самому

27. Живи в сообществе с богами. Живет же в их сообществе тот, кто постоянно являет им свою душу довольной тем, что досталось в удел, делающей все то, что хочет демон, которого каждому дал в защитники и руководители Зевс как кусочек себя самого. Он же есть ум и разум каждого человека.

28. Неужто будешь гневаться на пахнущего козлом? Неужто будешь гневаться на того, у кого дурно пахнет изо рта? Что ему делать? Такой уж у него рот, таковы подмышки. Естественно, что от них исходит такой запах. «Но у человека есть разум, – скажет кто-нибудь, – и он может, присмотревшись, понять, в чем его недостаток». Хорошо было бы отнести это и к тебе. Ведь и ты имеешь разум. Подвигни же своим разумным складом его разумный склад, укажи, напомни! Ведь если он послушается, вылечишь его, и не нужно будет гневаться.

Не будь ни трагическим актером, ни блудницей. [93]

29. Как думаешь жить в конце жизни, так можно жить уже теперь. Если же не позволяют, тогда уйди из жизни, но так, как будто не претерпел никакого зла. Чадит – вот и ухожу. Тебе это кажется трудным делом? Но пока ничто не уводит меня [из жизни], я остаюсь свободным, и никто не помешает мне делать то, что я хочу. Хочу же я [жить] сообразно природе существа разумного и действующего для общего блага.

93

Т. е. не жалуйся, как трагический актер, и не распускайся, как блудница.

30. Ум целого радеет об общем благе. Поэтому он сотворил худшее ради лучшего, а лучшее гармонично приладил друг к другу. Видишь, как подчинил [он все друг другу], как распределил все и дал по достоинству каждому удел и первенствующих привел к единомыслию друг с другом.

31. Как относился ты до сих пор к богам, родителям, братьям, жене, детям, учителям, воспитателям, друзьям, близким, челяди? Ко всем ли приложимо до сих пор у тебя: «Не совершил и не сказал ничего оскорбительного» [94] ?

94

Гомер, «Одиссея» IV,690 (в стихотворном переводе Жуковского: «Как никому не нанес он ни словом, ни делом обиды»).

Вспомни и через что ты прошел, и что тебе довелось вынести. И что подошла уже к концу повесть твоей жизни, и на исходе твое служение, и сколько прекрасного ты созерцал, и сколько наслаждений и страданий презрел, какой славой пренебрег, по отношению к скольким зложелательным бывал благожелателен!

32. Каким образом могут неискушенные и невежественные души смутить искушенную и сведущую? А какая душа сведущая и искушенная? Та, которая ведает начало, и конечную цель, и разум, проникающий через естество целого и управляющий всем по размеренным кругооборотам в продолжение всей вечности.

33. Еще немного, и я – пепел или остов и [одно] имя, или нет уже и имени, имя-то пустой звук и отголосок. Да и все, что высоко ценится в жизни, – пусто, и гнило, и ничтожно, возня грызущихся собачонок, ссорящиеся детишки, то смеющиеся, то опять плачущие. Верность же, и стыд, и справедливость, и правда «на Олимп с многопутной земли [улетели]» [95] . Итак, что же тебя еще держит здесь, раз все, вызывающее ощущения, легко превращается в другое и неустойчиво, ощущения же – неотчетливы и легко искажают то, что отпечатывают, сама же душоночка – испарение крови [96] , а быть в чести у таких-то существ – ни к чему? Что же ты [не делаешь вывода]? Почему не ожидаешь с кротостью либо угасания, либо перехода? Но пока не пришел этот срок, в чем искать удовлетворения? В чем же ином, как не в почитании богов и славословии им, а также в благодеяниях для людей и в том, чтобы и их не раздражать, и на них не раздражаться? А все то, что за пределами [твоего] мяса и дыхания [97] , об этом помни, что не твое оно и от тебя не зависит.

95

Гесиод, «Труды и дни» 197.

96

Согласно стоикам, душа или дыхание питается за счет испарений крови.

97

Дыхание у Марка Аврелия – жизненная сила, отличающаяся от собственно плоти.

34. Тебе всегда можно быть счастливым, если следовать правильным путем и если составлять мнения и поступать путно [98] . Душе и бога, и человека, и всякого разумного существа одинаково свойственны следующие две вещи: [во-первых] отсутствие препятствий себе со стороны другого существа и [во-вторых] полагание блага в настроении и деянии, которые направлены на общую пользу, и ограничение этим своих стремлений.

35. Если это не есть ни свидетельство моей порочности, ни деятельность, вытекающая из моей порочности, ни общему это не вредит, что мне волноваться об этом? А какой ущерб общему [может быть вообще]?

98

Игра слов: «быть счастливым», которое одновременно значит и «следовать благим, правильным путем», и «составлять мнения и делать путно » (соответственно ’euodei~n и Рdу).

36. Не позволяй представлению всецело завладевать тобой, но помогай себе соответственно их силе и ценности, и даже если они опускаются до вещей средних, не воображай, однако, что вред в самом этом [умалении представлений до вещей средних]. Ведь плоха привычка! Но как старик, уходя, забирает обратно у воспитанника юлу, памятуя, что это только юла, так и здесь, когда красуешься на ростральной трибуне. Человек, ты забыл, что это такое было? «Да, но это так увлекательно.» Что же, и ты из-за этого должен стать глупцом? [99]

99

Красуешься на ростральной трибуне : принимаем конъектуру Салмазия ’epei/toi gi/nh kalo/j, упоминаемую у Гатакера, потому что, если принять любую другую из предлагавшихся к этому трудному месту конъектур, совершенно невозможно объяснить, почему Марк Аврелий вслед за тем спрашивает себя: «Ты забыл, что это такое было?» Если же принять конъектуру Салмазия, то это место и весь отрывок в целом можно истолковать следующим образом. Слово «представление», которому в начале этого отрывка Марк Аврелий не хочет позволить полностью завладеть собой, означает по-гречески также и «видимость, наружный блеск». Марк Аврелий хочет сказать, что, когда он выступает с ростральной трибуны перед народом, все это показное демонстрирование увлекает и захватывает его, и поэтому он призывает собственный разум уподобиться старику, отнимающему у несмышленого воспитанника тешащую его юлу, т. е. сравнивает себя самого, когда он выступает перед народом, с неразумным и легко увлекающимся ребенком. Славу и почет, народную любовь, которую он ощущал во время своих выступлений, он вслед за стоиками относит к «вещам средним», т. е. самим по себе ни плохим, ни хорошим, и поэтому естественно, что он, упомянув о средних вещах, тут же вспоминает свое выступление с трибуны, подчеркивая, что подобные вещи (слава, народная любовь) сами по себе не вредны, но им, когда он выступает перед народом, завладевает представление и воображение, что эти вещи важны, и он становится глупым, уподобляясь остальным людям, которые придают всему этому показному демонстрированию то значение, которого оно не заслуживает.

37. Наконец-то я стал независимо от местонахождения благополучным человеком. Благополучный же – это тот, кто уготовил себе благую участь. Благая же участь – следствие благих видоизменений души, благих порывов, благих дел.

Книга VI

1. Естество целого податливо и легко поддается превращению, управляющий же этим естеством разум не содержит в себе самом никакой причины для делания зла, потому что зла в нем нет, и он не делает ничего плохого, и ничто не терпит от него вреда. Напротив, все возникает и достигает законченности благодаря ему.

2. Пусть будет тебе все равно, исполняешь ли ты то, что должно, страдая от холода или зноя, и клонясь ли ко сну или выспавшись, и бранят ли тебя при этом или славословят, и умирая ли или делая что-нибудь иное. Ведь и умирание – одно из дел, относящихся к жизни: значит, и при умирании достаточно устроить настоящее правильно.

3. Зри в корень. Пусть не ускользнет от тебя ни качественное своеобразие [любой вещи], ни ее ценность.

4. Все предметное очень быстро превращается и [впоследствии] либо воскурится, если субстанция едина, либо рассеется. [100]

100

Воскурится, если правы стоики, и рассеется, если правы эпикурейцы.

5. Правящий разум знает, в каком положении он находится и что делает и на каком материале.

6. Лучший способ защиты – не уподобляться [обидчику].

7. Ищи удовольствия и успокоения единственно в том, чтобы, помня о боге, переходить от одного общеполезного дела к другому.

8. Руководящее начало – это начало, будящее себя самое и преобразующее и делающее себя таким, каким пожелает, делающее так, что все происходящее является ему таким, каким оно само хочет.

9. Все совершается в согласии с природой целого, а не какой-нибудь другой – либо объемлющей [вещи] извне, либо заключенной внутри, либо обособленной от них вовне.

10. Или смешение, и переплетение, и [затем] рассеяние, или же единение, и порядок, и промысел. [101] Если первое, так ли уж желательно проводить мне время в этой бессмысленной путанице и такой-то мешанине? О чем еще мне заботиться, как не о том, чтобы когда-нибудь [совсем] исчезнуть? Что же я тогда мечусь? Ведь, что бы я ни делал, рассеяние не минует меня. Если же второе [верно], то я благоговею, тверд [душой] и вверяюсь смело управителю.

11. Когда окружающее заставляет тебя испытывать как бы беспокойство, скорее уйди в себя и не выбивайся из ритма [души], кроме тех случаев, когда вынужден. [102] Ведь гармонии достигнешь скорее, если будешь постоянно возвращаться к ней.

101

Опять сопоставление стоического и эпикурейского взгляда на мир.

102

Ср. обращение Архилоха к своему сердцу: «Познавай тот ритм, что в жизни человеческой сокрыт!» Поскольку познание ритма собственной души тождественно познанию ритма мировой жизни (так как человек – это микрокосм), то Архилох и Марк Аврелий говорят в сущности об одном и том же.