К тебе
Шрифт:
— Звучит утомительно. Не держи это в себе, мужик. Не стесняйся быть собой. Люби свою мать, будь хорошим сыном, пусть остальные слышат, как она находит покой в своих молитвах. Им это не помешает.
— Спасибо, Трекс, — кивнул Шугар.
Трекс кивнул в ответ и проводил взглядом Шугара, удалившегося с улыбкой на лице, а затем повернулся ко мне.
— Кстати, об утомлении. Прости, что вчера заставил тебя болтать со мной до поздней ночи.
— Сама виновата, — возразила я. — Я большая девочка. Мне известно, когда следует откланяться.
— Что ж, значит, находиться в моём обществе не так уж и плохо.
Я
— Можно и так сказать, — сказала я, опустив голову.
— Всё нормально? — уверенная улыбка Трекса померкла.
Мои щёки покраснели, руки тряслись. Это напоминало противостояние, хоть мы и не ссорились. Во мне шла внутренняя борьба между моей натурой, требующей угождать другим и делать окружающих счастливыми, и стремлением вырастить ребёнка независимым от мужчин — независимым в целом.
— Да… Я просто… ты очень милый.
— Хм.
Я издала смешок.
— Нет, дело не в этом.
Он скривился.
— Это ведь не часть монолога «дело не в тебе, а во мне»? Мы ведь даже ни разу не сходили на свидание — хотя прошлый вечер был замечательным.
Эта чёртова улыбка снова озарила моё лицо.
— И правда. Вечер был замечательным.
Он задумчиво разглядывал меня, явно используя свои супер-способности, позволяющие ему видеть людей насквозь, чтобы понять, что на самом деле значили мои слова.
— Дарби… не знаю, от чего ты пытаешься убежать, но я не имею к этому отношения.
— Я больше не убегаю, — помотала я головой.
— Я уже говорил… ты не умеешь врать.
— Может, ты мне просто не нравишься.
Он задумался. Впервые он засомневался.
— Почему?
— Не знаю, — растерянно ответила я. Мне было больно видеть его реакцию и я запаниковала. — Во-первых, ты не веришь в бога.
— Я не нравлюсь тебе, потому что не верю в бога? Иисус якшался с отребьем в Библии. С иудейскими сборщиками податей. Тебе известно, насколько иудеи ненавидели людей вроде Закхея за то, что те собирали подати со своего народа в пользу римлян? Он был предателем и одним из двенадцати корешей Иисуса.
— А ты манипулятор, — огрызнулась я.
Трекс не разозлился и не нагрубил в ответ, как я ожидала. Вместо этого он улыбнулся мне и расслабил плечи. Он умел держаться достойно гораздо лучше меня, и он знал, что я вру.
— Прости, это было грубо.
— Не извиняйся! — я зажмурилась, чувствуя, что эту битву не выиграть.
— Почему? Тебе проще ненавидеть меня, когда я веду себя как сволочь? Я не идеален, но я не сволочь. И ты мне нравишься, хоть ты и злобная и врёшь напропалую.
— Я не вру напропалую, — возмутилась я. — Просто я не знаю тебя достаточно хорошо для того, чтобы сказать правду.
Его лицо стало серьёзным.
— Справедливо. Но ты можешь со мной поговорить. Всё, что ты скажешь, останется между нами. Я не желаю тебе зла.
— Тогда держись от меня подальше, — сказала я, схватив блокнот с ручкой и ретировавшись в направлении бара, за которым работал Ставрос. — Хей, — поприветствовала я его, задыхаясь, хотя я всего лишь пересекла помещение.
Ставрос
повернулся спиной к сидящим за стойкой мужчинам, протирая стакан полотенцем.— Трекс тебе докучает?
— Что? Нет. Он славный.
— О, — выдохнул Ставрос.
— Ты можешь рассказать мне, как закрыть смену? — спросила я, держа ручку наготове.
— Давненько мне не приходилось этого делать. Записи хранятся где-то в моём кабинете.
Я вздохнула.
— А ты не мог бы… притвориться, что даёшь мне указания?
Он придвинулся ближе ко мне.
— Так, что происходит? — тихо спросил он, так, чтобы сидящие за стойкой бара пожарные не услышали.
— Да ничего. Ничего такого. Трекс просто очень…
— Милый?
Я закрыла глаза.
— Да, только слепой бы не заметил, что он симпатичный. Но…
— Тогда скажи ему, что ты только что рассталась с кем-то и не стремишься вновь вступать в отношения.
Я взглянула на своего начальника, довольная тем, что могла с кем-то поговорить.
— Не могу. Он поймёт, что я что-то скрываю.
— Так ты ищешь новых отношений?
Я поморщилась.
— Разумеется, нет, но…
— Но ты явно не готова к отношениям, так что ему либо придётся подождать, пока ты не будешь готова, либо оставить тебя в покое.
— Я не могу сказать ему это, — скривилась я.
Ставрос подмигнул мне, а затем повернулся к клиентам.
— Конечно же, можешь.
Я сделала вид, что записываю указания Ставроса, поглядывая на Трекса через плечо. Он неотрывно смотрел на меня. Заметив мой взгляд, он улыбнулся и помахал мне.
— Ладно, — вздохнула я. — Деваться некуда. Придётся это сделать, — сказала я сама себе. Я направилась к стойке ресепшен, выпрямив спину и расправив плечи, стараясь изобразить хоть каплю уверенности королевы красоты, идя к Трексу. Я улыбнулась, приветливо и уверенно. — Ты прав. Я соврала и я прошу прощения. Ты милый. И забавный. И интересный…
— И привлекательный. Не забудь упомянуть, что я чертовски привлекательный.
— И самоуверенный.
— Это я самоуверенный? Я ещё даже не успел пригласить тебя на свидание, а ты уже расстаёшься со мной.
— Нет. Мы совершенно точно не расстаёмся, — сказала я.
Трекс снова улыбнулся. Он был прекрасен, очарователен и… Нет. Нет, Дарби. Прекрати.
— Ты понимаешь, о чём я. Мы не встречались, так что мы не можем расстаться. Ты мне нравишься, но давай начистоту. Я не готова к каким-либо отношениям, и не скоро ещё буду готова. И к тому времени, когда я снова захочу с кем-то встречаться, могу гарантировать, что ты утратишь ко мне интерес.
— Ты так думаешь? — спросил он, цепляясь к последнему предложению.
Я скривилась. Моей задачей было отделаться от вопросов, а я просто вязала и открыла ему душу.
Он обдумал мои слова.
— А как насчёт дружбы?
— Тебя устраивает дружба?
Ух. Опять эта улыбка. Хватит улыбаться, Трекс.
— Разумеется, нет. Я думаю, что ты потрясающая, даже когда кажется, будто тебя вот-вот стошнит.
Я вздохнула. Его мимолётная улыбка была очаровательной, подрывающей мою решимость. И тот факт, что не будь я беременна, я бы с радостью ухватилась за такую возможность — за него — здорово меня смущал.