К тебе

Наступила неловкая пауза, во время которой мне полагалось бы ответить, что я тоже его люблю, но я не могла. Я думала, что любила Шона, но это оказалось ошибкой. Трекс заслуживал того, чтобы я произнесла эти слова с уверенностью. Вместо того, чтобы повторить его признание, я поцеловала его. Трекс был не против, убрав руки с моей талии, он обхватил мои бёдра, притянув меня ближе. Мои губы двигались по его шее, пробуя его на вкус, пока я не достигла уха. Трекс застонал и я почувствовала, как его член упирается мне в бедро. Я обхватила его лицо руками и поцеловала его. Мы посмотрели друг на друга, тяжело дыша.

— Я хочу тебя, — прошептала я ему в губы. — Но нам необходимо соблюдать осторожность.

Он тут же сбавил темп, перестав отчаянно сжимать меня руками.

— Ты права. Нам стоит подождать, пока… пока не будем уверены.

Он имел в виду, что нам обоим нужно провериться на заболевания или инфекции. Я была рада, что он согласился. Я не могла позволить себе быть неосмотрительной. Только не сейчас, когда я делила своё тело с кем-то ещё. Ни за что. Я потянула Трекса за запястье, чтобы посмотреть на часы.

— У нас есть ещё двадцать минут.

Я потянулась за спину, глядя на Трекса, пока расстёгивала бюстгальтер. Я стягивала лямки вниз, пока лифчик не упал на матрас между нами. Бельё у меня было не самым сексуальным в мире, но найти сексуальный лифчик с размером чашки «E» невозможно. За время беременности моя грудь размера 2D здорово увеличилась.

Трекс положил одну руку мне на спину, а вторую — на загривок и медленно опустил меня на матрас. Его губы коснулись кожи под ключицей и я издала вздох. Это местечко располагалось достаточно низко, так что увидеть его или коснуться можно было лишь в момент близости, и поэтому прикосновение губ к нему возбуждало куда сильнее. Шон никогда не уделял внимания подобным деталям, а Трекс явно наслаждался возможностью поцеловать меня именно в это место.

Трекс раздевал меня, снимая предметы одежды один за другим. Мы остро чувствовали, как уходит время, но он наслаждался каждой секундой. Когда я наконец оказалась полностью обнажённой под ним, он провёл пальцами по моим ключицам, а затем медленно и нежно провёл ими вдоль ложбинки между грудей к низу живота и принялся ласкать нежную кожу между моих бёдер. Его пальцы двигались маленькими круговыми движениями. Время от времени он склонялся надо мной, чтобы поцеловать меня, наслаждаясь выражением моего лица и тем, как я выгибалась и дрожала под его прикосновениями. Я стонала и хныкала, а затем вскрикнула. Трекс накрыл мои губы своими, пока я сотрясалась от удовольствия под ним.

Движения его пальцев замедлились и он улёгся между моими ногами, удерживая свой вес на локтях. Трекс был всё ещё полностью одет.

— У тебя щёки порозовели. И волосы растрепались.

— Надо, наверное, причесаться, прежде чем возвращаться на работу. И одеться бы не помешало.

— Это точно, — подмигнул он. — Эти пожарные воспламенятся, если ты выйдешь туда в таком виде.

— А ты?

Он сощурил один глаз, задумавшись.

— Не знаю, лопну ли я от гордости или же сдохну от ревности.

— Ты бы гордился тем, что я расхаживаю в чём мать родила? — хихикнула я.

— Я горжусь тобой в целом. Ты чертовски сильная и ты самая красивая женщина из всех, что я видел. И ты позволила мне сделать это, — сказал он, чмокнув меня в губы. — Я редкостный счастливчик и не делай вид, что не знала этого.

Я коснулась его губ указательным пальцем, а затем коснулась его подбородка.

— Это я здесь счастливчик.

Он наклонился, чтобы ещё раз меня поцеловать, на этот раз медленнее. Мягко толкнул меня бёдрами, он блаженно заурчал.

— Мне пора, — Трекс торопливо сел и слез с кровати. — Я должен дать тебе собраться. Увидимся позже?

— Ага, — ответила я, приподнимаясь на локтях.

— С ума сойти, — кивнул Трекс, пятясь к двери.

Дверь чуть приоткрылась, чтобы он мог выскользнуть в коридор, и он ушёл.

Я откинулась на спину, прикрыв рот ладонью. Моё тело было расслаблено, сердце переполняла радость, и я надеялась, что Трекс был тем, кем казался.

Глава 17

Трекс

Её голая спина была открыта взгляду, ниже пояса она была обёрнута простынёй. Она лежала на животе, левая рука была согнута и лежала ладонью вниз, большой палец касался прекрасного носика. Единственный луч света проникал из ванной сквозь дверь, приоткрытую ровно настолько, чтобы я не споткнулся впотьмах и не разбудил её. Я старался запомнить каждую веснушку, каждый изгиб её тела в этой позе, её закрытые глаза, уголок губ, чуть приподнятый с одной стороны от блаженной неги. Это была вторая ночь, что я провёл в её комнате, и ночевать в своей комнате в одиночку с воскресенья по четверг мне вовсе не хотелось.

И хоть большую часть того времени, что мы провели наедине, я потратил на то, чтобы доставить ей удовольствие, я был намерен дождаться возможности сдать анализы, прежде чем двигаться дальше. Я не доверял своей выдержке настолько, чтобы убрать все препятствия между нами. Наши несовпадающие рабочие графики способствовали этому, хоть меня это и не радовало.

Дарби была свободна по пятницам и субботам, но ей приходилось работать двойные смены, пока Ставрос не наймёт кого-нибудь нового на смену Тильды с трёх до одиннадцати. Это были единственные два дня, когда Дарби не работала в то время, как я возвращался со своей работы, спал или уходил на работу. Я ужинал и проводил с ней пару часов поздними вечерами, когда она была не занята. Я неоднократно призывал Ставроса нанять кого-нибудь как можно скорее.

Выскользнув в коридор, я прошёл в вестибюль.

— Доброе утро, — поздоровался Ставрос, стоя за стойкой регистрации. — Ты второй раз подряд появляешься со стороны коридора, а не со стороны лифтов.

— Не твоё дело, — ответил я, проходя мимо. — У тебя неделя на то, чтобы нанять кого-нибудь и снять Дарби с двойных смен.

— Она не уволится.

— Нет, но я её украду. Есть у меня одно место на примете.

— Не вздумай! — крикнул Ставрос мне вслед.

— Одна неделя!

Я трусцой пробежался до парковки, потому что припозднился, лёжа рядом с Дарби и наблюдая за тем, как она спит. Ещё не рассвело, сверчки и лягушки орали вовсю. Больше всего на свете я ненавидел оставлять её одну в той кровати. Из-за этого мне было трудно уходить по утрам и получать удовольствие от работы, хоть моя команда и скрашивала мой день.

Наоми скользнула на своё парковочное место, следом припарковались Харбингер и Китч. Мы как раз собирались войти внутрь и заступить на работу, как подъехал Мартинез, а следом за ним — Слоан.

— Вы опоздали, — рявкнул я на них обоих.

— Вовсе нет! У нас ещё десять минут в запасе! — возразил Слоан.

— Это и есть опоздание! — парировал Китч.

Мы отметились, а затем я распределил задачи. Я хотел снова проверить периметр. Такое ощущение, что после выходных мы вечно обнаруживали какую-то неведомую хрень возле скопления валунов, расположенных у линии забора. Слухи варьировались от сатанинских ритуалов у подножия горы до преступной деятельности банды. Нам попадались расчленённые кролики и закоптелые костровища, которые каким-то образом никогда не попадали на камеры видеонаблюдения, но сегодня всё было тихо. Харбингер и Китч заключили пари, и я надеялся, что победит Харбингер, выдвинувший версию о том, что это просто скучающие детишки так развлекаются. Мы с Наоми отправились в Эхо, чтобы подокучать охранникам Глубинного Эха. До того дошло, что они уже стали включать свет и предупредительный сигнал сирены, не дожидаясь, пока мы подойдём к двери.