Как богиня забрала мой первый раз. Том 2

Мне было плевать. На Руди, на его жалкий вид, какой вызвала вступившая в свои права скорбь, — абсолютно по барабану. Политические игры требовательны к беспощадности и способности не трусить перед ликом риска или смерти, а оттого… он уже проиграл. Маска наследника, достойного принять бразды правления домом Скорпио, неминуемо треснула и раскрошилась. Уже и не соберётся.

Так я думал, пока он внезапно не поднял руку и уверенным голосом не проскрежетал:

— Отставить. Сложить оружие.

Замершая в оцепенении стража в замешательстве переглянулась между собой, но приказу последовала и послушно опустила копья.

Я хмуро посмотрел на нынешнего наследника, не до конца понимая мотивов его поступка. И правда, какой был тому резон останавливать требующих крови стражников? Он же мог просто по-быстрому избавиться от меня — изнурённого бойней и не способного противопоставить хоть что-то, — чтобы не обременять этим себя в дальнейшем. Тогда что этот Скорпио творит?

Юноша вышел вперёд, продираясь через стоявших истуканами бойцов, и встал напротив меня — весь всклокоченный, отчаянный и захлёбывающийся собственным бессилием. В его глазах я заметил огонёк болезненной решительности, которая меня и отрезвила. Так смотрели исключительно суицидники, готовые вот-вот распрощаться с жизнью.

— Что бы ни случилось, — пересохшими от испытанного стресса губами ровно проговорил он, глядя на меня, — на правах наследника, к которому переходит вся власть над домом, приказываю не двигаться, не предпринимать никаких поспешных действий и не кидаться на амбразуру в самом конце.

— В каком ещё «конце»? — с непониманием отозвался я.

Но Руди упрямо промолчал. Шагнул ко мне ближе, нарушая все мыслимые границы личного пространства, вынул из рукава искривлённый клинок — серьёзно, ещё один?! — и я зажмурился, понимая, что вот он — мой бесславный конец. Однако вместо ожидаемой боли я почувствовал, как Скорпио дёрнул на себя мою руку, наспех вложил в неё кинжал и, не дрогнув, вонзил его… в себя. Кровь брызнула во все стороны, окропляя моё лицо и сильнее пачкая ладони.

Я в шоке распахнул глаза и со смешанными чувствами смотрел на его лицо, ставшее белее полотна. Стражники казались не менее изумлёнными ситуацией, однако, следуя приказу, не дёргались и старались вести себя тише воды, ниже травы. А Руди на произведённом эффекте не остановился: дрожащей рукой, прилагая невиданные усилия, провёл кинжалом дальше, вниз; кровотечение стало ещё обильнее, шансы спасти его сокращались в геометрической прогрессии.

В конце концов он откинул и мою руку, и кинжал, зажатый в ней, и рухнул, когда ноги перестали держать его. Я в смятении присел на корточки около него, наблюдая, как Скорпио захлёбывается в собственной крови, лёжа подле старшего брата.

— Зачем? — только и вымолвил я, едва двигая губами.

Руди медленно перевёл взгляд с потолка на меня, проморгался, словно сразу не признал, и прохрипел:

— П-прос-сто я… бы-ы, — он прокашлялся, — н-не хотел-л, — кивнул на стражников, неуверенно переминающихся с ноги на ногу, — умирать на т-твоих ус-словиях.

Рука Скорпио-младшего еле нашла окоченевшую конечность старшего и слабо сжала. На лице первого расплылась жалкая, но в меру счастливая улыбка. Будто вещая тайну всему миру, он шепнул напоследок, перед тем как навсегда замолчать:

— Н-никогда… не желал т-такой с-смерти.

В зале повисла гробовая тишина. Окровавленной рукой я попробовал нащупать пульс — ничего.

— Мёртв, — равнодушно резюмировал я и поднялся с земли, вытирая пальцы о замаравшиеся брюки.

Откровения Руди, признаться, выбили меня из колеи на некоторое время. И его поступок… неужто он продиктован лишь искренней привязанностью к родственнику и страхом перед неизвестностью? Его тоска была настолько велика, что он не видел смысла жизни без своего брата? На эти вопросы мне никто уже чёткого ответа не даст, потому что — я косо взглянул на семью — тот, кто знает разгадки на оставленные им загадки, безвозвратно мёртв.

Не знаю, сколько времени я простоял на одном месте, глядя в одну точку, но из мыслей вырвался только тогда, когда до того стоящие на месте стражники отмерли и по очереди стали опускаться на колени, как мантру повторяя:

— Приветствуем нового главу!

Я нахмурился, поворачиваясь к ближайшему бойцу, боязливо опустившему голову.

— О чём вы говорите все?

— Понимаете… по традиции власть дома Скорпио переходит либо к наследникам, кровно связанным с нынешним главой, либо путём… истребления всех живущих ныне родственников, претендующих на власть. Вы же убили… всех их, — пояснил стражник, поджав губы.

Я тяжело вздохнул, заставляя того боязливо вздрогнуть.

— Чёртова бюрократия… Снова эти бумажки… — я помассировал переносицу и громогласно заявил: — Приберитесь здесь и похороните этих двоих по всем местным традициям!

— Но мы не похоронное бюро, — возразил один из бойцов, приподняв голову.

— Да мне плевать. Приказ есть приказ. Выполнять немедленно, — отчеканил я и развернулся, покидая комнату.

Будущие гости и лорд этого места отчаянно заждались.

* * *

Дом Скорпио, ныне именуемый Сэйвер, настроился на новую, более динамичную волну вскоре после похорон двух братьев. Как глава, я обязан был присутствовать на них и проститься с бывшими правителями — точнее, со Скорпио-старшим. Однако импонировал мне больше всё-таки младший. Даже не знаю, чем: то ли по-настоящему собачьей преданностью человеку, то ли относительной отвагой, какую продемонстрировал при самоубийстве. А может, всем вместе.

Похоронили родственников, как ни странно, всё в том же доме, в помещении, отведённом специально для всего древа семейства Скорпио. Какие же они всё-таки… консерваторы. Даже в плане похорон слепо следовали устоявшейся традиции — хоронить всех в одном месте. Она меня не впечатлила. Показушно? Да. Помпезно? Не то слово. Но в долгоиграющей перспективе попросту нерационально: рано или поздно настал бы момент, когда ветвь Скорпио прервалась. И куда пришлось бы деть весь этот исторический музей, в который вбухано невообразимое количество ресурсов? Традиции-то поддерживать больше некому.

Именно такое мнение я выразил в письме, изначально играющем роль доносчика сухих фактов по типу: «Ты, Лекс, обязан сюда явиться безо всяких возражений», «Не заставляй меня ждать» или «Заканчивай просиживать штаны и дуй возглавлять новые территории». Но в итоге поначалу маленькое письмецо превратилось в целое сочинение, в котором я кратко изложил всё произошедшее и подробно — недовольство действующей системой и иерархией, установленной в далёком-далёком прошлом. Я тихо лелеял надежду, что ребята уже успели вернуться в замок Сэйвер и у них всё в порядке; беспокоиться за чьи-то жизни нахожу невероятно утомительным занятием.

В конце концов получившееся письмо я отправил вместе с Тэей, попросив вторую девушку остаться рядом со мной — мало ли, переворот здесь местные решат устроить. Учитывая моё подорвавшееся как моральное, так и физическое состояние, долго против народных волнений я не продержусь.

Пока дожидался ответа, нервно ходил из стороны в сторону по отведённому специально для меня кабинету, некогда бывшему пристанищем Скорпио-старшего. Он был устроен минималистично — Лекс, конечно, будет ворчать о том, что загнётся в этом мрачном захолустье, но ничего страшного. Потерпит. Всё-таки по сравнению с переживаниями о том, как ребята справляются без меня с домом Сагитариусов… Я, конечно, нисколько не сомневаюсь в их как дипломатичных, так и боевых способностях, но всё же… беспокойство берёт верх. Всякое может произойти, и никто от случайностей не застрахован.