Как богиня забрала мой первый раз. Том 2

«Привет» — это слово словно обжигало язык. Саги — неизвестный мне пока противник, с которым мы даже не думали обращаться к открытому конфликту. Пока я слышал о них лишь от Таурусов, так что совсем не понимал, чем вызвано подобное обращение. Зачем? Чего ради совершенно неизвестный мне дом решил играть по-чёрному? Возможно, всё дело в Таурусах? Саги прознали, что я собираюсь оградить новых союзников от патологического влияния северных земель. Что ж… этого нельзя исключать.

Где-то внутри меня поселилось понимание: эта жестокая игра была не просто так.

Мы продолжали осматривать развалины. Я вспоминал, как ещё несколько недель назад смеялись и пили вино, обсуждая планы на будущее. Теперь вместо этого я беседовал с женщиной, чьи глаза сверкали ненавистью. Она рассказала мне, как на её деревню напали в полночь, как они вырвали мир из нежной тишины, как они оставили за собой лишь смерть и запустение.

Мне было тяжело смотреть ей в глаза, и я понимал, что ничего не смогу сделать, чтобы вернуть её утерянный покой. И это касалось всех, кого я приютил. Да, я мог исцелять раненых сутками, чем и занялся, но пока не представлял, как вернуть утраченный покой и доверие. Либрионы не смогли изменить ход моей власти, а Сагитариусы в одно нападение разрушили всё, что я строил. Бывшие рабы благодарили меня за исцеление, но я видел тьму в их глазах.

Отстраивая свои замки вновь, я уяснял для себя: восстановление будет не просто физическим процессом, это будет камень на камень, а за ним — восстановление доверия между людьми. Я знал, что теперь мне предстоит не просто вернуть свою землю, но и найти новый способ существования, чтобы сделать всё возможное, чтобы не допустить подобного никогда больше.

Повезло, что это отлично клеилось с условиями Гиллен. Теперь я прекрасно понимал, что выживать рядом с такими соседями просто невероятно сложно. Гиллен раз за разом настраивала мир, покой, а эти ублюдки приходили и всё рушили. Что ж… были у меня идеи, как всё это разрулить. Я прекрасно понимал, что с некоторыми нельзя договориться. Дом Саги показал себя воинственными идиотами, а с ними дела нужно было решать иначе.

И я уже всё придумал. Оставалось лишь подготовить почву, которая должна была затянуть в себя множество противников. Я уничтожу дом Саги, завоюю их земли, силой заставив принять меня. У них был шанс решить всё это мирно, но раз пошла такая пляска… Следующий удар будет за мной.

Но ряды моих людей и так поредели. Через неделю подсчётов и стойки, Виетта притащила мне список погибших. Их было около двух сотен. Марта стала помогать с делами по собственной воле, несмотря на забастовку Шаи, которая отказывалась даже комнату покинуть. Виетте явно было скучно сидеть на одном месте, так что она потихоньку набивала себе очки доверия, оказавшись довольно послушной и… грустной.

Я даже спросил, отчего она такая печальная, хотя это странно — спрашивать проданную пленницу о подобном. Так и оказалось: Марта грустила, что её совершенно не ценили как солдата, отдавшего всю себя службе и короне. Похоже, она даже затаила обиду на Либрионов, а мне это было только на руку.

Так вот, две сотни погибших. Ещё почти восемь сотен голов добровольно ушли, вернувшись к старым хозяевам или отправившись в вольные хлеба. К счастью, в основном это были те, кому я так и не нашёл применения — сексуальные рабы и просто пленники, проживавшие жизнь в клетке без дела. Те, кто привык работать или биться, никуда не делись, зная, что тут гораздо лучше.

Но так или иначе у меня было меньше голов. Да, ртов тоже, но теперь катастрофически не хватало рук на отстройку, обработку земли и содержание всех этих земель. Благо хоть монет было вдоволь, а казначей Мор отлично с ними управлялся, жадничая каждой копейкой. Он из раза в раз находил более дешёвый способ, чем от него хотели строители. Мне это определённо нравилось, так что я не вникал, занявшись другими делами.

А именно… пришёл на бал в честь рождения Бэкки — матери Прим.

Вечер обещал быть волшебным, когда я вошёл в замок, где проходил бал. Стены величественного сооружения, построенного в южном стиле, были декорированы бархатными драпировками глубокого изумрудного цвета, а массивные люстры из хрусталя светились мягким золотым светом, создавая атмосферу благородства и изысканности.

За огромными окнами, украшенными цветами, можно было разглядеть ухоженный сад, где пелись песни тысяч ночных птиц, а необычные светильники плавали в воздухе, как огоньки. Я чувствовал себя немного не в своей тарелке, но осознание того, что атмосфера полна жизни и радости, помогало справиться с волнением.

Гостями были самые знатные особи со всего юга — мужчины в строгих фраках, женщины в великолепных платьях из шелка и атласа, усеянных драгоценностями, которые переливались при каждом движении. Переливы разговоров, смех и мелодия лютни заполняли просторный зал, наполняя его жизнью и энергией. Я остановился, вдыхая аромат цветов и выпивки, заполнивших воздух, и позволил себе немного расслабиться, воочию ощутив атмосферу праздника.

Глазами я встречал многих знакомых, кивая им или поднимая бокал шампанского. Даже успел встретиться с именинницей, от души поздравив. Я искал, на самом деле, всего одну особу, ведь я не видел Прим уже много недель. Я даже начинал переживать, что её и вовсе не будет на празднике.

Но уже через мгновение в толпе я заметил одну особу — в её величественном платье, которое каплями росы блестело на свету, скрывалась загадка. Эта девушка была в маске львицы, скрывающей явно знакомое мне лицо. Я почувствовал, как сердце забилось быстрее — её движения были полны грации и загадки, и, казалось, весь зал застыл вокруг неё.

Разговоры, смех и музыка словно улетучились, когда она направилась ко мне, её крохотные шаги почти не слышались. Я стоял как вкопанный, ожидая, что промолвят её алые губы. И вот, она заговорила, её голос звучал, как мелодия, лаская слух:

— Позвольте мне пригласить вас на танец, милорд, — о, я узнавал этот нежный голос.

Я, не в силах отказать, протянул ей руку. Она коснулась её своей, и в этот момент всё вокруг будто растворилось. Мы соединились в круговороте музыки, пока её платье, словно облако, развивалось в такт нашим движениям. Я был введён в мир, где всё возможно, где вокруг царила лишь магия и радость. Все взгляды были прикованы к нам, и я чувствовал, как напряжение в воздухе сменяется восторгом.

Мы кружились по залу, под непостоянным светом, чередуя быстрые и медленные пары, как волны на море. Её маска оставляла загадкой её лицо, и в каждый миг я забывал о внешнем мире. С каждым движением я чувствовал, как между нами возникает невидимая нить, связывая наши сердца в одном ритме. Каждый взгляд, каждое прикосновение создавали живую искру, наполняя нас щемящим восторгом.

Я и раньше млел перед этой нежной нимфой, но сейчас она захватила меня с головой, и в этот момент я не хотел, чтобы этот танец заканчивался. Музыка обещала унести нас в небеса, и мы с ней, словно двое странников в бескрайние дали. Вокруг нас гости восхищённо поглядывали, кто-то даже завидовал нашему танцу. Я видел, как женщины щёки были розовыми от радости, а мужчины с завистью следили за нами, стремясь, чтобы их дамы тоже ощутили ту же магию.

Мы кружились так быстро, что я потерял счёт времени, пока не почувствовал, как их взоры становятся всё более настойчивыми. Наконец, мелодия утихла, и мы остановились, чуть запыхавшись. Она улыбнулась, и эта улыбка казалась мне отголоском лунного света. В этот момент я понял, что та мимолётность, которую я ощущал в танце, была лишь изначальным началом. Я не знал, вернётся ли она ко мне снова, но в этом мгновении всё было идеально.

— Благодарю вас за этот танец, лорд Сэйвер, — произнесла она, и её голос зазвучал, как нежная симфония. — Надеюсь, мы ещё когда-нибудь сможем вот так потанцевать.