Как стать оруженосцем

Конфуз произошел почти сразу же, едва артисты вышли на импровизированную сцену. Поскольку народа и знати, включая Прекрасных дам, присутствовало приблизительно поровну, было решено для затравки исполнить что-нибудь общеизвестное и фривольное. Осел выдвинулся вперед в своих латах, - чем вызвал бурное восхищение одних и недоумение других, - оставшася часть квартета затянула песню, народ принялся подпевать, как вдруг... Часть лат, защищающая рыцаря ниже пояса, будучи плохо подогнана, с грохом обвалилась, и зрители увидели под доспехами обыкновенный ослиный хвост!..

– Это ж надо до такого додуматься - осла нарядить в рыцарские доспехи!
– неодобрительно заметил сэр Ланселот, чем вызвал не менее восторженную реакцию присутствовавших, постаравшихся, однако, сделать вид, что они ничего не слышали.

На этом само представление было закончено, а поскольку увиденное вызвало у рыцарей негодование, хотя едва ли не каждый посчитал это камешком в огород своего соседа и втайне одобрил, - артистов решено было казнить. Бросив латы и вообще все, находившееся в фургоне, чтобы как можно сильнее его облегчить, артисты бросились наутек, продираясь сквозь толпу, осыпавшую их тумаками. Опасаясь погони, они мчались сломя голову, не видя пути, и оказались возле пещеры совершенно случайно.

– И что же вы там такое собирались исполнить?
– насмешливо осведомился менестрель.
– Потешьте нас, чтоб не пропало...

– Без лат?
– глупо спросил осел.

– Без, - грозно ответил сэр Ланселот.
– И если это будет не истинно рыцарское...
– Он задумался.

– Истинно, истинно, - поспешил заверить его осел.
– Между прочим, сочинена сэром, а исполняется сразу четырьмя сэрами. Так что не извольте беспокоиться. Мы ее только немного переделали.

Он раздал инструменты остальным участникам квартета, очевидно пребывавших в ступоре. Псу - барабан, коту - шарманку, петуху - судейский свисток. То есть, распределение инструментов по сравнению с предыдущей встречей не изменилось. Как их рассаживал сэр Ланселот, артисты, естественно, позабыли.

Перемещаясь, по-прежнему сидя, осел выехал вперед и похлопал ушами, подав тем самым знак начинать. Но потрясение оказалось слишком велико, и музыканты разом начали извлекать звуки кто в лес, кто по дрова. Осел, какое-то время пытаясь уловить момент, когда же следует начинать ему, безнадежно махнул в конце концов копытом и заревел:

Естудей, ол май трабл симс соу фар эвей,

Нау ит лукс эз ту зейре хир ту стэй,

Ох ай белив ин естудей...

Видя, что никто его не понимает, осел принялся объяснять.

– Это песня о бедном рыцаре, влюбившемся в принцессу. Когда король узнал об этом, он приказал выстроить замок на неприступной скале, которую от королевского отделял залив с ужасными водоворотами, мелями и морскими чудовищами. В этом замке он и поселил свою дочь, пытаясь воспрепятствовать любви ее и рыцаря, которому отказывал в ее руке каждый день. Но рыцарь не отчаивался. Получив отказ, он переплывал бурное море, садился на камень, выступавший из воды, взирал на вздымавшиеся в небо стены, поскольку единственное окно замка выходило на другую сторону, и тяжело вздыхал. Однажды, когда рыцарь по обыкновению пересекал пролив вплавь, он столкнулся с айсбергом, его латы быстро наполнились водой, и он...

Осел зашмыгал носом.

– Утонул?
– в нетерпении спросил сэр Ланселот.

– Нет, так было в старом варианте песни, из десяти куплетов. Но, как я уже сказал, мы немного переделали ее, и теперь она состоит из девятисот шестидесяти трех. В нашем варианте рыцарь оказался на высоте. Вода охладила его разгоряченный любовью разум, и он увидел путь, как соединиться со своей возлюбленной. Поднявшись по ледяной горе, он схватил весло, побил стражников...

– Какое весло?
– не понял Рамус.

– Ну, товарищи, - тут же заныл осел.
– Ну, нельзя же так. Какое весло... Море, все-таки. Может, кто потерял... А может, рыцарь его с собой брал, в надежде найти к веслу лодку... Или, скажем, метафора такая... Главное же не то, что он там кого-то чем-то побил, а то, что нашел путь к возлюбленной...

– Да нет, важно и то, и это, - строго заметил сэр Ланселот.
– Нужно переделать. Рыцарь не мог пускаться в путь безоружным. Без коня - еще куда ни шло, но без оружия - это никак не соответствует... Так что это место - категорически переделать. А что там с возлюбленной?

– Не придумали еще, - буркнул осел.
– Пока только до весла добрались...

Повисло молчание, которое нарушил Рамус, заявивший, покачав головой:

– Им только скрипача недоставало...

– А что?
– вдруг просиял сэр Ланселот.
– Кто сказал, что скрипач им не нужен?
– И обратился к менестрелю.
– Доставай свою скрипку.

– Как он может достать скрипку, если скрипка - оруженосец?
– не понял осел.

Менестрель, с видом превосходства, достал из своей сумки банджо. У Владимира глаза полезли на лоб.

– Что, тоже никогда не видел?
– свысока глянул на него менестрель и погладил инструмент рукавом.
– Страдивари...
– После чего, обнаружив отсутствие смычка, впал в ступор.

Тем временем, сэр Ланселот придирчиво осматривал унылую группу музыкантов.

– Чего-то здесь не хватает...
– бормотал он.

"Ну как, чего, - подумал Владимир.
– Раз уж сегодня день встреч, не хватает кота, сэра, как его там, Непопала, Льва Кастильи..."

Последнее, возможно, он произнес вслух, но, может быть, сэру Ланселоту пришла в голову та же мысль.

– Не хватает духовых, - заявил он.
– Или, попросту, труб. Вот если бы сэр Педро Гомец...

– Здесь что, пятизвездочный отель?
– сварливо осведомился отшельник.
– Жил себе, не тужил, и вдруг на тебе - как зерен в огурце...

Где-то вдали раздался то ли звук охотничьего рога, то ли боевых труб. Теперь уже обеспокоились все присутствующие. Поскольку на месте едва заметной тропинки теперь красовалась почти прямая просека, оставленная фургоном, так что погоня, - если только это была она, - не заставит себя долго ждать. Сэр Ланселот вознамерился держать оборону, но никто его не поддержал. Гораздо больший энтузиазм вызвало предложение отшельника "расходиться по одному" на все четыре стороны. Причем, высказав это предложение, отшельник тут же и удрал, захватив из пещеры свои пожитки. Как оказалось, появившись здесь, он спрятал свое прежнее одеяние до лучших времен, чтобы было, в чем выйти в свет.

Рыцарь, не желая отступать, тем более, что отступать было некуда, решительно направился навстречу опасности, заявив, что скорее попадет в плен, нежели покроет свое имя позором. Владимир и Рамус нехотя ковыляли сзади.

Артисты принялись рвать ветки и закидывать ими фургон, а надежде замаскироваться.

Менестрель силился отыскать потерянный смычок...

Главное - никогда не отступать и смело идти навстречу опасности, разглагольствовал тем временем сэр Ланселот, стараясь пробудить отвагу в сердцах своих спутников. Вот, к примеру, как-то раз, на перекрестке, встретились мне четыре рыцаря. Дело было под вечер, я очень устал, и был рад встретить товарищей по оружию, у каковых надеялся найти приют или хотя бы узнать дорогу. Я радостно их приветствовал, но они, наклонив копья, помчались на меня во весь опор, и непременно пронзили бы, если б я не бросился в дорожную пыль, тем самым избежав грозившей мне страшной участи. Не поняв, в чем дело, я поднялся на ноги, повернулся к нападавшим, и обратился к ним с речью, поскольку, совершенно очевидно, налицо была какая-то ошибка. Но они снова напали на меня, и я был вынужден опять применить военную хитрость, заключавшуюся в падении.