Как влюбить дракона

— Дай знать дракону… аххх… он был прав… хххрр… Он поможет тебе…

— Да, отец, — Лика перехватила его большую ладонь, свисающую с кровати, и ждала следующих указаний.

Ждала ещё хоть одного словечка. Хоть вздоха. Но так и не дождалась…

Меж тем снаружи послышалось громыханье сапог и грубые мужские голоса. Кто-то отчитывал стражу. У Лики кружилась голова, и она еле стояла на ногах.

«И когда только поднялась?..»

Однако судя по разговору, в комнату собирались войти.

Тогда-то она и спряталась в дальний шкаф с мамиными платьями. Встроенный в стену, он не привлекал к себе внимания, но и подсмотреть из него на происходящее снаружи не было никакой возможности.

Оставалось полагаться на слух.

Вот так Лика и поняла, что загнала себя в ловушку. Комнату прочесали, видимо, уже не в первый раз, правда на этот раз заперли и выставили стражу. Ей не выйти. И окна находятся слишком высоко от земли и даже от веток садовых деревьев.

Сидя в тесном шкафу, Лика отчаянно искала способ выбраться из родительской спальни. В горле пересохло. Хотелось пить. Она в кровь искусала губы. Пальцы нервно перебирали шнурок, свисающий с шеи… а потом нащупали бусину дракона.

Память обожгло болезненными воспоминаниями. Да, на фоне случившегося они стали не такими уж болезненными.

Подумать только, несколько часов назад Лика думала, что в её жизни произошло нечто страшное и непоправимое. Могла ли она знать, что по-настоящему страшные, непоправимые вещи ждут её буквально вот-вот, за следующим поворотом?..

— Адайн… Ах, Адайн, — всхлипнула Лика. — Знал бы ты, как нужен мне сейчас… Жаль это невозможно. Ты сейчас летишь над ночными землями Ардара. А когда прибудешь в Эйдану и узнаешь новости из Прайнарры, будет слишком поздно… слишком поздно… меня найдут.

Она уронила голову на коленки и тихо заплакала. Без сомнения, это был самый мучительный момент в жизни Лики — она оказалась заперта в смертельной ловушке, в одной комнате с только что убитыми родителями, без возможности оплакать своё горе. Ведь если не будет сдерживаться и выдаст себя, её найдут. А когда найдут… станет ещё хуже.

Лика глубоко вздохнула, пытаясь остановить рвущиеся наружу всхлипы и рыданья. Это оказалось сложно. В груди горело. Или на груди?

В какой-то момент она чуть не вскрикнула от того, как сильно обожгла её кожу драконова бусина. Будто мало ей невзгод!

От злости Лика перехватила бусину с намерением сорвать её с шеи.

Но вдруг услышала знакомый голос:

— Лика…

— Дожилась, — прошептала принцесса. — Меня уже преследуют галлюцинации.

— Лика, это не галлюцинации. Это я. Адайн, — снова послышалось из бусины. — Держи в руках мой артефакт, чтобы связь не разорвалась, и расскажи, ради Творца, что там у вас происходит?

33

Король Риамонта

Вот уже несколько часов он топтался у подножия трона Ардара в самом помпезном зале королевского дворца, поглядывая в окна на сонную Прайнарру и желая лишь одного — скорейшего наступления утра. Ведь именно тогда все бездельники, обитающие в этом замке, соберутся здесь, а тупицы-церемониймейстеры…

«Первым же указом сделаю их шутами».

…состряпают, наконец, церемонию коронации.

«Наконец-то,» — выдохнул он, будто сбросил с плеч тяжёлый груз.

Наконец этот день настал.

Через несколько десятков минут свершится то, о чём он мечтал всю свою жизнь: он… король Риамонта сядет на трон Ардара, сменит тяжёлый серебряный венец, впивающийся в лоб, на лёгкий золотой обруч, и станет королём объединённых земель.

«Королём Риардара».

Да, он давно придумал название своего королевства. Ещё в те самые дни, когда ему в голову впервые пришла идея — несколько расширить собственное влияние.

Он улыбнулся своим мыслям.

Тем временем далеко за горизонтом небо посветлело, и утреннее солнце, спрятавшееся сегодня за шпилем Прайнаррского храма, наконец показало свои тонкие лучи.

— Пора, — коротко скомандовал он, отходя от окна.

— Но ваше величество, — заблеял человек в доспехах ардарской королевской стражи, которого он назначил на время за главного, — девчонка не найдена. А если…

— Значит найдётся позже, — оборвал он.

— Ммм, есть документ. По завещанию наследование трона Ардара…

— К Хосу завещание! — рявкунл король. — Где оно?!

— Вот, — временный «главный» протянул смятый свёрток, найденный среди документов внезапно почившего короля Морригана.

Он вырвал его из подрагивающих рук человека-«стража», развернул и разорвал. Сначала вдоль и поперёк. Потом снова вдоль и поперёк. И ещё несколько раз.

— Вот ваше завещание, — отчеканил он, вскидывая в воздух получившееся конфетти. А потом заорал что было сил: — Где, мать его, носит хосова церемониймейстера?!! Пусть тащит уже грёбаную корону!! Мне не терпится взойти на престол всея Риардара.

— В-ваше величество… но девчонка, — прошептал «временно главный».

«И как ему вообще удалось провернуть это дело и выполнить все мои указания?!» — смерил он мерзкого человечишку презрительным взглядом.

— Тебе что-то непонятно? Девчонка ничего не значит! — угрожающе рыкнул король, начавший терять терпение. — Указания те же. Найти, переодеть, если будет выглядеть неподобающе, и привести на поклон.

«Ещё рада будет, что трон теперь в руках дальних родственников».

Тут следовало сказать, что степень родства он не уточнял, но королевские семьи испокон веков роднились друг с другом, так что, историки обязательно найдут в их родословной какую-нибудь общую пра-пра-прабабку.

«И всё встанет на свои места,» — он снова улыбнулся.

А тут и клятый церемониймейстер со своими прихвостнями подоспел.

Вовремя. В его жизни всё всегда происходит вовремя. Даже тот позорный договор, по которому они вынуждены были отправить Гвиневру — единственный луч света в его жизни на тот момент — в Прайнарру.

«Ладно,» — мысленно махнул он рукой, любуясь на золотую корону Ардара, лежащую на белой бархатной подушке. — «В конце концов, её отъезд в Ардар закалил меня окончательно».

— Ваше величество, — произнёс глухим подрагивающим голосом церемониймейстер. — Перед началом церемонии с-снимите свою к-корону пожалуйста.

— Пожалуйста, — он освободил свою голову от массивного серебряного обруча и передал его своему телохранителю. — Все в сборе? — спросил он для проформы, и так видел, что людишек у стен прибавилось.

Сонные и напуганные слуги и дворцовые вельможи жались к колоннам и друг к другу, не понимая, что происходит.

«Ничего, через пару минут сообразят».