Как воспитать ниндзю

Не то... Не то...

Отвлекало меня только то, что я тайком от Мари ездила в ателье и смотрела, как воплощается мой план для нее, корректируя по ходу. Ведь даже ткань надо было создать по моим рисункам... У меня ушло несколько дней, прежде чем я сумела придумать тогда такие материалы, чтобы суметь передать этот изумрудный глубокий оттенок в жизни, а не в воображении...

Я сходила с ума...

Как ни странно для меня, это платье я увидела тоже ночью... И захолодела даже во сне от восторга... И немного от ощущения вины перед Мари, что это платье затмит все, что я до сих пор видела, и даже то, что я сделала для нее... Но я не могла отвести от него глаз, рассматривая его в воображении со всех сторон, прямо на себе. Я боялась, что от красоты картин, рождаемых воображением этой вещи, я сойду с ума. Проснулась я немного не в себе, буквально убитая тем, что я все-таки придумала. Или увидела где-то. И заворожено начала его делать.

Я не понимала, в каком мире я нахожусь. Мне кажется, я утеряла грань между реальностью и сном. Я ничего не ела. Я просто горела... Никто меня не мог отвлечь...

– Пусть там падает небо, – рявкнула я на стук в дверь, – не трогайте меня...

Они оставили меня, после того как на стук в дверь я просто выстрелила, сбив через дверь шляпу с доктора...

– Поразительная точность, – дрожа, ворчливо сказал он, и удалился. – Значит, она не сошла с ума...

А я плыла. Завороженная картинами той небывалой красоты и гармонии, которая открывалась перед моим внутренним взором. Я складывала из крошечных камней этот дивный, завораживающий ум рисунок, от которого мой мозг сходил с ума, погружаясь в теплый восторг.

Не знаю, как все это я выдержала. Как сомнамбула, я ездила по своим портным, по ювелирам, стоя у них за спиной с дрожащими руками и сама указывая огранку каждого крошечного камешка, и выкладывая рисунок...

– Только не говорите никому, – тихо сказала я Юниксу, моему главному гению ювелиру.

– Вы делаете платье для королевы... – понимающе прошептал он охрипшим горлом, облизывая просохшие губы, когда увидел то, что начало получаться. Я покачала головой, но он не слушал, заворожено глядя на ткань. Он был участник многих моих проектов, но, увидев, что получается, отложил все, заперся и занялся платьем, отдавая ему дни и ночи без сна. У него был полубезумный взгляд, когда он увидел мои рисунки.

– Похоже, я войду в историю, – шептал он.

Вообще, это платье было внешне неброским, даже простое. Но, если остановить на нем взор... Так бывает... Оторваться даже мне было невозможно, как я и хотела. Впрочем, только знаток и утонченный человек понял бы всю его завораживающую красоту. Она не была эффектной – она была глубинной, затягивающей, настоящей. Она была такой, что человек терял голову...

– А почему б тебе не выйти за меня замуж? – хмуро сказал Юникс, когда я первый раз примерила еще неготовую болванку, смотрясь в зеркало.

Я поперхнулась. Он был один из самых богатых людей города.

– Как тебе не стыдно, – укоризненно, по-детски сказала я, глядя на себя в зеркало. – А я уже думала, что ты хоть не путаешь деловые отношения с личной жизнью.

– Но я мужчина! – сказал он угрюмо.

– Это не повод делать предложения горничной...

Он что-то прошептал сквозь плотно сжатые зубы.

– Ты богаче королевы!

Я фыркнула. А потом обернулась к нему и показала ему язык.

– И потом мне всего пятнадцать лет.

Он, закусив губы, смотрел на меня, не подымая глаз.

– Скоро будет шестнадцать, – для честности добавила я.

– Ты будешь на этом балу? – хмуро спросил он, закалывая мне брошку, но руки его непривычно дрожали.

– Конечно, – между своими сотрудниками у меня недоговоренности не было, они знали, кто я, и где живу, поскольку на меня работали. – Я буду охранять Мари, – легкомысленно сказала я.

Он сжал зубы так, что скулы побелели.

– Мне оставишь первый танец? – наконец спросил он, пытаясь отвлечься.

Я скорчила ему мордочку.

– У меня его уже просили...

– Кто?!? – угрожающе спросил он.

Я недоуменно поглядела на него.

– Барон де Логан, – я неожиданно ухмыльнулась, – мама ему так всыпала!

– Тогда второй, – твердо сказал он.

– Я вообще танцевать не буду, – успокоила его я. – Я не могу оставить Мари, которую могут похитить и изнасиловать.

– Если вы будете разгуливать по королевскому замку в платьях по пол миллиона фунтов, то вас не только изнасилуют...

– Оно не обошлось мне по себестоимости и в сотую долю этой суммы, – легкомысленно сказала я, ничуть не тревожась. – Ты забываешь, что мы сами добываем и обрабатываем камни, делаем ткани, а потом, я и сама их создаю...

– Но я говорю, сколько оно может стоить... – не сдавался он. – Там же никто не знает, кто ты, и откуда ты взялась... Тебя похитят прямо в платье вместе с охраной...

Я засмеялась.

– Какая трагедия...

– Я встревожен этим ублюдком принцем... – не успокаивался Юникс, – ему не следовало протягивать к тебе свои грязные руки...

– Тебе тоже не следует это делать, – фыркнула я, глядя, как он поправляет то, что, по моему мнению, совершенно не нуждалось в этом. Я запоминала, что нужно сделать, что изменить, чтоб уже настоящее платье выглядело таким, как я его задумала. Воплощаемое произведение всегда нуждается в доделке и изменении, исходя из особенностей материала. Попутно я осмотрела свою совершенно невзрачную и незапоминающуюся рожу, и показала ей язык, огорченная таким уродством.

– Куклу дать? – спросил Юникс.

– Гу, – дурашливо сказала я.

– И почему я тебе помогаю? – недоуменно спросил Юникс. – Когда ты такая девочка?

А потом вдруг спохватился.

– Это твой первый бал? – подозрительно спросил он.

– Угу, – не раскрывая рта, чтобы не выпустить булавку подтвердила я, внимательно крутясь перед зеркалом и рассматривая получаемую картину.

– Тебя кто-то сопровождает?

– Это я сопровождаю, – разозлилась я.

Он не слышал.

– Я буду тебя сопровождать!

– Гы, – сказала я, прикидываясь дурочкой, – а граф с графиней куда?

– Пошли их...

Он не договорил куда.

– И Мари? – обиженно спросила я. – Я же иду с ними и со своей сестрой... И буду с ними... И потом, я сама еще не знаю, как я туда попаду, а мне еще желательно протащить туда двоих своих слуг хоть под видом клоунов!

– Это бал и ты должна танцевать! – словно забил в меня гвозди Юникс.

– Слушай, как тебе не стыдно, – не выдержала я, – Ты уже такой взрослый и пожилой, а пристаешь к некрасивой простушке, похожей на свою лошадь... Мало того, что я некрасива собой, в отличие от Мари, так ты еще издеваешься! А я так думала, что на нее похожа...