Как все начиналось
Шрифт:
— Тайша, но если я ударю из всей силы, то второго удара может и не понадобится! А потом, ты же сама говорила, что силы у меня — немерено! Так зачем же мерить, в смысле, считать удары?
— А если промахнёшься? Если твой противник увернётся? Если на нём будет зашита, что поглотит огонь? А ты, надеясь на свою силу, потеряешь время и дашь противнику нанести ответный удар? Хорошей защите всё равно, какой силы будет твой удар. Она его поглотит, а ты, если не увлеклась и не выкладываешься, забыв обо всём, это увидишь и сможешь поменять тактику боя или просто отступить.
— Ага, удрать! — засмеялась Листик, Тайша тоже улыбнулась зубастой пастью:
— Листик, удирает противник, а ты совершаешь заранее продуманный манёвр временного отхода, поняла?
— Ага!
Виртуозно,
Многим солдатам герцога всё-таки удалось уйти, но пешком, вернее бегом, так как дракончик отогнал обезумевших от страха коней к опушке леса, где их перехватили дружинники барона Дрэгиса. Но большая часть баронской дружины пошла вперёд, сгоняя остатки армии Вэркуэлла в центр поля. Надо сказать, что в плен попал и капитан Сарли, пытавшийся организовать хоть какой-то порядок среди солдат при отступлении. Барон Дрэгис оставил наблюдать за пленными, которые собирали в кучу разбросанное по всему полю оружие, часть своей дружины, а сам с пятью десятками норвеев двинулся через мост.
— Листик их хорошо нагнала, скорее всего, те, кому удалось сбежать, будут бежать до ближайшего замка, — усмехнулся де Гривз. Норек, посмотрев на небо, озабоченно произнёс:
— Что-то Листика не видно, как бы она не увлеклась преследованием. На стенах замков стоят крепостные арбалеты и баллисты, как бы в неё не попали.
— Гуго, думаю, попасть в Листика они не смогут, она всё-таки не обычный дракон.
— Так-то оно так, но волнуюсь я, как бы она не увлеклась, — ответил своему командиру капитан Норек. Действительно, Листик полетела за улепётывавшим во все лопатки герцогом, его сократившейся свитой и остатками дружины. Вэркуэлл добежал до первого из трёх своих замков и заперся в нём, приказав поднять мост. Листик, стремительно спикировав, сожгла неподъёмную часть моста и подъёмное полотно, ударив так, что даже цепи, на которых оно держалось, оплавились. Ударив огнём по воротам, Листик сожгла и их. Затем, отлетев на некоторое расстояние, изумрудно–золотистый дракончик с удовлетворением наблюдала, как обитатели замка в панике закладывают чем попало образовавшийся на месте ворот проём. Убедившись, что вход в замок надёжно закупорен, изнутри будет выбраться гораздо труднее, чем проникнуть снаружи, Листик, несколько раз взмахнув крыльями, прыгнула.
— Но всё же, где Листик, куда она могла запропаститься? — волновался Гуго, барон тоже начал беспокоиться, но пока не показывал виду, он надеялся, что Листик достаточно благоразумна, чтоб ввязаться в какую-нибудь авантюру. Отряд уже довольно далеко углубился во владения герцога Вэркуэлла и въехал в небольшую рощу. Барон вздохнул и хотел что-то сказать, но не успел.
— Ага! Дальше там поле, почему-то тоже вытоптанное, и ещё деревня, — сообщила рыжая девочка, сидящая на ветке дерева.
— Тоже вытоптанная? — усмехнулся де Гривз.
— Ага! У неё такой вид, будто по ней потоптались, домики какие-то приплюснутые и скособоченные, — сообщила Листик.
— Листик, где ты была? — спросил Норек, а барон продолжал улыбаться, Листик легко спрыгнула к нему, и де Гривз укутал дочь в свой плащ. Листик рассказала, где была и что сделала, а потом спросила:
— Я всё-таки не могу понять, зачем они вытаптывают поля?
— Предлагаю доехать до этой потоптанной деревни, узнать, почему у неё такой вид, а потом уже вернуться обратно, — усмехнулся барон. — Листик заблокировала герцога в замке, так что переговоры с ним сейчас вести бессмысленно.
— А зачем ехать до деревни? — поинтересовалась Листик, её отец ответил:
— Есть у меня одна мысль, если это, то о чём я подумал, то заодно и возьмём с герцога контрибуцию. А ты, доченька, — барон погладил девочку по голове, — спросишь у селян, почему вытоптано поле.
Перепуганные селяне, кто посмелее, из-за заборов, а остальные из окон своих лачуг, смотрели на грозных воинов, въезжавших в их деревню. Скорее всего, это был передовой
отряд могучей армии, наголову разбившей дружину герцога Вэркуэлла, остатки которой несколько часов назад в панике проскакали через деревню. Те из ранее грозной дружины, что спасались пешком, предпочли разбежаться по окрестностям, а не прятаться в замке, справедливо решив, что если победитель будет добивать Вэркуэлла, то в первую очередь ударит по замкам, а не будет гоняться за разбежавшимися солдатами. На главной площади селения барона встретил староста, ему по должности это было положено — узнать, что надо воинам, въехавшим в деревню, чтоб организовать сбор требуемого, попытавшись предотвратить грабёж и сопровождающие его насилия. То, что отряд, войдя в деревню, не бросился грабить, а проследовал к площади и на ней остановился, вселяло надежду. Староста, почтительно поклонившись, терпеливо ждал вопроса. К его удивлению, вопрос задал не всадник, судя по всему, командир отряда, а закутанная в его плащ рыжая девочка, сидящая перед ним:— А чего это у вас поле вытоптанное?
— Так его милость, сын герцога, господин Ринус вытоптали, — ответил растерявшийся староста, он ожидал совсем другого вопроса.
— Что, сам вытоптал? — удивилась девочка. — Силён ваш сын герцога! Самому вытоптать такое поле! Долго топтал? Прямо топотун какой-то! А куда же вы смотрели, когда он вам посевы вытаптывал?
— Что вы, — испугался староста неуважительных слов девочки о младшем герцоге, хоть это сказал не он, а наказать за непочтительность могут именно его! Поэтому староста поспешил объяснить: — Господин Ринус охотились вместе с друзьями. Поднятый ими заяц скрылся на нашем поле, вот они его и ловили, пока ловили и вытоптали. Разве ж мы можем противиться воле господина, если они изволили ловить и топтать…
— Ага, — перебила девочка объяснения старосты, — поймали зайца?
— Нет, не смогли, — вздохнул староста и с горечью добавил: — Господин Ринус так осерчали, когда заяц убежал, что дотоптали то, что оставалось!
— Какой молодец! — одобрительно кивнула девочка и пояснила своё высказывание: — Не ваш младший герцог–топотун, а заяц! А вы-то что теперь делать будете?
Староста тяжело вздохнул:
— Даже не знаю, урожай погиб, а налог герцог потребует сполна. Голодать будем, детишек жалко, они…
— Ага! — Девочка повернулась и посмотрела на всадника её державшего, тот непонятно чему улыбнулся и тоже сказал: — «Ага», потом обратился к старосте деревни:
— Ваш герцог напал на меня, можно сказать — объявил войну. Эту войну он проиграл, я вправе взять контрибуцию, но ваш герцог заперся у себя в замке. Так что я вполне могу эту контрибуцию взять с его подданных.
Староста ещё раз тяжело вздохнул и понурился — значит, будут грабить и не просто грабить, а заберут всё, что осталось. А всадник, продолжая усмехаться, продолжил:
— Ты правильно подумал. Но я могу вам предложить другой вариант, я дам вам продовольствие на год, но при условии, что вы переселитесь ко мне в баронство. Конечно, жить в приграничье потруднее чем здесь, но там никто не вытопчет ваше поле, гоняясь за зайцами. Мало того, ваше поле будет охраняться.
Барон не стал рассказывать, кто взялся охранять поля у него в баронстве, в это трудно было поверить, что поля стерегут драконы, с которыми договорилась Листик. Староста почесал в затылке, слишком неожиданное было предложение. Но с другой стороны — селяне не будут голодать! А барон ещё пообещал, освободить новое поселение от подати на три года.
— Оно, конечно, заманчиво-то, но надо же избы поставить… Жить-то где-то надо-то, — сказал один из селян. Видя, что их староста о чём-то беседует с командиром отряда, а сам отряд дисциплинированно стоит, не ломая строй, подтянулись особо любопытные.
— Леса много, строить есть из чего. Заодно и расчистите место под поле, а строиться вам помогут, так что дома поставите быстро. И это будут нормальные дома, а не такие лачуги, — барон с усмешкой обвёл рукой окружающие площадь покосившиеся, наполовину вросшие в землю постройки. И добавил, усмехнувшись: — Жить-то будете-то как люди.