Калгари 88. Том 10

Почему ей об этом не рассказала мама, Арина тоже не знала…

Глава 11 Совхоз «Красный партизан»

Антонина Никифоровна замолчала, словно обдумывала то, что хотела сказать. А может быть, размышляла, не рано ли внучке говорить об этом. Очевидно, что для неё этот разговор был нелёгкий. Но всё-таки решила, чтобы внучка знала это. А может быть, хотела, чтобы она избежала возможных ошибок в своей жизни. Любой человек старшего поколения желает, чтобы его дети жили лучше, чем он сам…

— Мы когда с твоим дедом поженились после войны, в 1947 году, у него фамилия была Зиновьев. Знаешь ли, в те времена с такой фамилией трудно было бы не только чем-то серьёзно заниматься, но и просто жить. В партию и то не всегда принимали. Был такой человек, революционер, соратник Ленина, по фамилии Зиновьев, которого потом, перед войной, объявили предателем и врагом народа. Правда это или нет, я не знаю, но Лёньку особисты в армии постоянно проверяли, выискивая, не родственник ли он этому Зиновьеву. Так и прошёл войну, и прожил до 1947 года. Потом мы свадьбу сыграли, он стал Хмельницким, и жизнь как будто другая настала. Так вот раньше жили-то… Видишь, как жили…

Антонина Никифоровна замолчала, похоже, воспоминания о былом нахлынули на неё. Арина, честно говоря, слабо понимала, что всё это значит, но один вопрос, по крайней мере, с повестки был снят. Дедушка принял фамилию бабушки из-за чисто политических причин. Но почему её мама оставила девичью фамилию?

— Но это не говорит о том, почему мама не взяла фамилию папы, — напомнила Арина.

— Здесь всё просто, — властно сказала Антонина Никифоровна. — Хмельницкая звучит лучше, чем Кулакова. Разве ты не понимаешь этого?

— Ну, я не знаю, наверное… — пожала плечами Арина. — А в чём дело?

— Подрастёшь, поймёшь! — Антонина Никифоровна иронично покачала головой, посмотрев на внучку.

Похоже, бабушка знала что-то о том, почему мама осталась Хмельницкой, а не стала Кулаковой! Это же фамилия отца! Вот это новость! Да тут тайны мадридского двора! Неужели в СССР фамилия Кулаков тоже была с плохим происхождением???

…Дорога меж тем вывела за околицу, сделала крутой поворот. Бабушка проехала через небольшую рощу и подкатила к большой территории, огороженной бетонным забором с выдавленными на них серпом с молотом и снопами пшеницы вокруг. Над воротами на полукруглой вывеске было написано: «Совхоз Красный партизан». Между словами нарисованы большие красные звёзды, а под названием совхоза ещё одна большая надпись: «Слава труду!».

Металлические ворота оказались закрыты, но Антонина Никифоровна посигналила, и они открылись. УАЗик закатился на территорию совхоза.

— Молодцы, не спят сторожа, — похвалила она и осторожно поехала дальше, к одноэтажному бревенчатому зданию с вывеской «Контора». Остановив машину, сказала, что приехали.

Арина вышла из УАЗика и огляделась. На первый взгляд, небольшая территория, на самом деле оказалась, просто-напросто огромной и заставленной всевозможными строениями. Сейчас они находились в самом центре, на небольшой площади, вокруг которой располагались разные здания и сооружения. Рядом с конторой находилось небольшое бревенчатое здание с надписью «Столовая», чуть поодаль большое кирпичное здание с высокой чёрной трубой, из которой сейчас шёл дым. На здании было написано «Котельная». На противоположной стороне торцами располагались несколько длинных бетонных строений с надписями «Коровник номер один», «Коровник номер два», «Коровник номер три», «Коровник номер четыре».

— Видишь, вот оно, моё хозяйство, — с гордостью сказала Антонина Никифоровна, обозревая округу и проведя рукой над ней. — Здесь у нас, в центре, как видишь, конторские помещения, столовая и котельная. Дальше коровники, за коровниками сенохранилище. С правой стороны дойка. За территорией есть ещё силосные ямы для хранения пищевого субстрата и справа, за территорией, машинно-тракторный двор, он находится отдельно. Там распоряжается главный механик, над шоферами и трактористами он главный. Туда я хожу только в порядке инспекции. Для меня главное, чтобы всегда были исправные машины, трактора, и механизмы: сеялки, веялки, тракторные тележки и другое. Здесь ещё на территории есть слесарная мастерская и энергетический блок.

— Мда… — Арина с уважением смотрела на территорию. Она всегда придерживалась мысли, что в деревне на ферме грязь, навоз и разруха, но здесь было не так. Вся территория была асфальтированная, хорошо убранная и не было видно никакой грязи. Даже запаха навоза не чувствуется! Почти!

— А… эммм… что такое силос? — спросила Арина.

— Силос — это заквашенный на зиму питательныйт концентрат, — объяснила Антонина Никифоровна. — Хорошо хоть Никитка кукурузу завёз сюда. Хорошее растение. С одного стебля один-два початка, из которых только 200 граммов зерна, и остаётся 5 килограммов зелёной массы, которой можно скотину кормить. Кукуруза у нас всё равно не вызревает как положено. Мы вокруг деревни все поля кукурузой и подсолнечником засаживаем. Потом в конце лета собираем, мельчим и засыпаем зелень в силосные ямы. Силос там ферментируется, наквашивается и зимой мы кормим животных, когда заканчивается сено. Коровки любят силос. В нём много витаминов.

— Здесь в совхозе только молоко делается? — спросила Арина.

— Молоко, — согласилась бабушка. — У нас несколько молоковозов, с каждой дойки, два раза в сутки, возим 5–10 тонн молока в Каменск-Уральский. Далеко, ну что поделать, ближайший молокозавод только там. Только они могут принимать такие объёмы. Делают там из нашего молочка кефир, ряженку, сливочное масло, сыр и другое. Оттуда по всей стране расходится наша продукция. Везде она есть, кроме Свердловской области! Очень выгодное положение занимает Каменск-Уральский, и в Казахстан с него железная дорога ведёт, и Транссиб. Туда рефрижераторами и возят. Есть ещё у меня мечта открыть конеферму, разводить лошадей. Но в обкоме пока не разрешают, говорят, излишество. Для кого лошади? Пролетариям они не нужны. Хотела бы ещё совхозный молокозавод построить, тоже обком не разрешает. Сколько с Ельциным, а потом с Петровым не бодалась, а воз и ныне там. Говорят, работать на нём некому будет.

Арина прошла с бабушкой по территории, и когда Антонина Никифоровна убедилась, что всё в порядке, зашли в контору и поехали домой. Животные были накормлены, напоены, молоко надоено и готово к отправке, и даже все работники трезвые. Дисциплина у Антонины Никифоровны была железная.

Пока ездили на ферму, мама уже встала, растопила печку и разогрела вчерашнюю картошку с мясом, залив её яйцами. И опять это был удар быстрыми калориями! Арина, увидев сытный деревенский завтрак, втихаря мрачно потрогала живот, а потом задницу. Блин. Несомненно, жировой запас продолжал откладываться. Зажирняют на ходу! И с этим ничего нельзя было поделать, разве что… Попробовать поработать физически!?

— А кто вам грядки копает? — после завтрака спросила Арина.

— Ну уж не сама, — рассмеялась Антонина Никифоровна. — Местные тимуровцы помогают. Спасибо огромное ребятам, очень у нас это движение в селе развито. Прекрасная пионерская дружина в нашей школе, да и комсомольская тоже не отстаёт. Ваньку Тарасова помнишь? Который ухлёстывал за тобой? Сын зоотехника? Прекрасный парень, председатель тимуровской дружины в нашей школе.

— И воду вам тимуровцы таскают? А откуда они её таскают? — спросила Арина, про себя удивляясь, что, оказывается, Люська-то не промах, и здесь, в деревне, ухажёром обзавелась. И что вот сейчас со всем этим делать???

Честно признаться, она даже не знала, кто такие эти самые тимуровцы и почему они обязаны таскать воду её бабушке. Неужели это какая-то разновидность советской молодёжной организации? Но она о них ни разу не слышала, даже будучи здесь, в СССР 1986 года. Конечно, она читала в 4 классе книгу «Тимур и его команда», но там, кажется, о тимуровцах тоже ничего не было написано, да и вообще, о чём эта книга, она уже забыла. Потом она увлекалась книгами по молодёжным сериалам и покупала «Волчонок» и «Дивергент».