Калгари 88. Том 6

И она сделала этот прыжок! Решающий! Есть! Чистоган!

Сделав короткий выезд, Арина сделала две подсечки, потом два пируэта, разогналась, закрутилась и прыгнула двойной риттбергер, последний элемент программы. Середина арены… Прямо перед судьями… Как гвоздь вколотила… Но мало этого, она чувствовала, что пара секунд тайминга ещё есть, поэтому решила приукрасить финал. Сделала его таким же, как на чемпионате Свердловской области. Правда, тогда у неё такая концовка получилась с ошибкой, и на ходу пришлось колхозить, а сейчас она всё сделала намеренно и очень красиво.

Сделав после выезда с риттбергера циркуль, Арина изящно опустилась на лёд, вытянула левую ногу в сторону и проехала на колене правой ноги, разрывая колготки к чёртям. Замерев прямо перед судьями, сверху которых сидели Ельцин с Рыжковым, Арина запрокинула тело назад, голову вверх и развела руки в стороны.

Это было очень красиво. Так красиво, что повеяло какой-то высокой хореографией, недоступной смертным. Зал на мгновение замолчал. Арина вышла из образа, буднично встала, опёршись руками о лёд, и отряхнула колготки и дыру в них, из которой торчала белая девичья коленка. А потом началось…

Глава 31 Большие баллы Хмельницкой

На ледовой арене началось что-то невообразимое. Первыми с мест встали Рыжков, потом Ельцин. Они громко аплодировали и смотрели на окружающих, кивая головами и словно приказывая брать с них пример. Как от камня, брошенного в пруд, от них словно пошла какая-то волна цепной реакции — люди тоже начали вставать и громко аплодировать. И это было завораживающее зрелище. Такое ощущение, словно сейчас проходит чемпионат мира, и на нём выступала какая-то титулованная звезда. Впрочем, возможно, так всё и было…

Вместе с аплодисментами раздались приветственные возгласы. На лёд традиционно полетели подарки — мягкие игрушки, пакеты и газетные свёртки, завёрнутые в целлофан. Медленно, как листья, планировали открытки с приветственными словами. Зал единовременно охватила какая-то эйфория.

Арина подъехала к центру арены, раскланялась, и покатила к тренеру.

Тренер… Самая тяжёлая доля во время проката не у фигуриста, а тренера. У фигуриста, наоборот, время летит так, что многие и не вспоминают, что именно они только что катали. А вот тренер… Он с учеником словно проживает программу. При этом время её тянется очень медленно. Эти несчастные четыре минуты, кажется, иногда растягиваются чуть не на месяц по затратам нервной энергии. Тренер смотрит на фигуристку — вот прыгнула каскад. Успешно. Но впереди ещё столько элементов и столько времени… Ну давай уже, что так медленно… И все эти эмоции Левковцев пережил вместе с Людой.

Впрочем, ничего этого во время проката Хмельницкой Левковцев в этот раз не ощущал. Отбросив сдержанность, он сгибался, выпрямлялся, прыгал вместе со своей фигуристкой и, словно дирижёр, казалось, управлял всеми её движениями. Это вызывало очень большой интерес у зрителей. «Смотрите, как болеет. Поразительно…» — шептались многие. Конечно, у такой вовлечённости были свои причины.

Как ещё можно реагировать, если ты пару месяцев назад проводил чемпионат своей провинциальной спортшколы, из которой никто никуда не отбирался дальше области, а сейчас ты стоишь на Первенстве СССР среди титулованных тренеров, которые жмут тебе руку, на тебя смотрят высокие гости и линзы телекамер, укрытых тёмной тканью от холода…

Когда Люда закончила кататься, Левкоцева словно отпустило. Он почувствовал, что морально и даже физически очень сильно истощён. Сил не было настолько, что пришлось опереться руками о бортик, боясь упасть. Закружилась голова.

— С вами всё в порядке? — к Левковцеву подошла молодая женщина-врач, сидевшая на скамейке рядом с калиткой, в ожидании возможных травм. — Может, валидол или нитроглицерин?

— Дайте валидол пожалуйста! — махнул рукой Левковцев. — Кажется, я стал тренером чемпионки СССР…

Сейчас и Арина почувствовала, что отпустило. Такое ощущение, словно гора свалилась с плеч. Отмаялась! Причём отмаялась очень результативно. Выдала прокат жизни с высочайшей техникой и хореографией. И, естественно, понимала это. С радостным видом, с покрасневшим лицом и слезами на глазах подъехала к Левковцеву и уткнулась ему в грудь лицом, обняв его. Сил не было. Смогла! Левковцев сам был не лучше — наверное, поседел на пару волос.

— Спасибо, спасибо, Люда… — трогательно прошептал тренер, погладив чёрные пряди волос на голове Арины, уже начавшие распускаться от бешеной скорости во время проката. — Прекрасно откатала. Пойдём оценки послушаем.

Трибуны проводили аплодисментами тренера и воспитанницу, вместе отправившихся в кисс-энд-край. То, что оценки будут на максимуме, уже никто не сомневался…

…Среди судейства неразберихи и разногласий не было. И оценки выставляли дольше обычного исключительно потому, что случилась задержка во времени — очень много подарков бросили на лёд удивлённые и восторженные зрители.

— Алла Ивановна, Татьяна Петровна… — развёл руками Шеховцов, сидевший в судейской зоне вместе с Писеевой и Тарасовой. — Много видел всякого, но такое… Девчонка всю программу переделала с прошлого чемпионата. Вся хореография и артистическая составляющая другая.

— Скорее всего, не переделала, — отрицательно покачала головой Алла Ивановна. — Постановка прежняя. У неё другая прическа, макияж и соответствующие им движения. Она отыграла другой образ, но в пределах этой же программы. Я не видела ранее ничего подобного. Великая артистка.

— Вопрос в другом… — прошептала восхищённая Тарасова. — Что ставить за это великолепие?

Что ставить… На самом деле, этот вопрос был очень тонким. Очевидно, что Хмельницкая уже попала в сборную и отобралась на чемпионат мира. Но как встретят там нетитулованную фигуристку, впервые приехавшую на старт международного уровня и неизвестную зрителям и судьям? Люду никто в загранице не знает! Будут щемить за любую мелочь. Это не родные пенаты, где судьи лелеют и стены помогают.

Раз так… Очевидно, что нужно накачать фигуристку оценками по самое не могу. Заграничные коллеги и соперники, судьи в том числе, всё равно оценивают итоги национальных чемпионатов, смотрят, какой там демонстрируется контент и, самое главное, какие за прокаты ставятся оценки. Потому-то от этих оценок будут отталкиваться и судьи за рубежом, за неимением других.

— Если шестёрки поставим, над нами смеяться будут, — напомнила Писеева. — Весь мир будет смеяться.

— Значит, ставим пять и восемь, — твёрдо сказал Шеховцов. — До этой планки навряд ли кто-то здесь дотянется. Хмельницкая две программы выиграла, и смести её с этой позиции при таких оценках невозможно. Даже если конкурентки откатают так же, как она.

Писеева и Тарасова согласно кивнули головами и продолжили смотреть на вакханалию, разыгравшуюся на ледовой арене.

…— Людмила Хмельницкая за прокат произвольной программы получает техническую оценку 5.8 баллов, оценку за артистизм 5.8 балла, и на данный момент занимает промежуточное первое место, — объявил информатор.

На табло высветился промежуточный результат:

1. Людмила Хмельницкая ОФ 5.7 КП Т 5.7 А 5.7 ПП Т 5.8 А 5.8

1. Ясмина Мухаметова ОФ 5.1 КП Т 4.9 А 4.9 ПП Т 5.1 А 5.1