Калгари 88. Том 7

Парфёнов улыбнулся, развёл руками, словно в удивлении, и сел обратно на место.

— Артём Боровик, газета «Советская Россия», — поднял руку ещё один молодой человек, чуть полноватый молодой человек, сидевший в первом ряду. — Люда, а ты завоевала путёвку за границу, на чемпион мира? Я правильно понимаю правила отбора?

— Я не могу ответить на этот вопрос, — сказала Арина, пожав плечами. — Это решение должны принять руководители федерации.

— Давайте я отвечу на этот вопрос, — опять вмешался Шеховцов. — Люда, безусловно, вошла в сборную команду на чемпионат мира среди юниоров. Так же, как и остальные медалистки. В качестве кандидатов. По регламенту, окончательное решение о подаче заявок в Международный союз конькобежцев будет приниматься тренерским советом, который состоится сразу же после соревнований. Обычно такие вопросы решаются безотлагательно, и уже завтра-послезавтра станет известно, кому будут вручены путёвки на чемпионат мира.

— А… То есть ещё возможны перестановки? — не унимался Боровик. — То есть, теоретически, могут поехать не эти фигуристки?

— По регламенту фигуристки, занявшие первое и второе место на союзном первенстве, едут обязательно. Сняться можно только по состоянию здоровья, — объяснил Шеховцов. — Кандидатура третьей фигуристки может быть изменена решением тренерского совета при Федерации. Изменена в соответствии с текущей необходимостью.

— А что это — текущая необходимость? — поинтересовался Боровик. — Мне просто интересно, есть ли шансы, что Таню Малинину снимут с чемпионата мира?

— Такой шанс есть, но очень мал, — с небольшим недовольством ответил Шеховцов.

Естественно, руководитель федерации был недоволен этим вопросом — он задел его за живое, потому что был как раз на злободневную тему, которую Шеховцов с коллегами уже обсуждал накануне соревнований. Три уроженки Свердловской области, даже не из Свердловска, а из заштатных Екатинска и Первоуральска, заняли все места на первенстве СССР. Послать на чемпионат мира всех троих? Это будет нонсенс — обе столицы, и Москва, и Ленинград, в пролёте. Провинция гуляет. Уважаемые заслуженные тренеры СССР, которые бывали и на Олимпиадах, и на взрослых чемпионатах мира, и привозили оттуда золото, будут смотреть чемпионат по телевизору, а уральцы всей командой поедут…

И ведь ничего не поделать, всё согласно правилам. Но есть решение тренерского совета, и согласно ему фигуристку, занявшую третье место, можно поменять. Но на кого? Достойных кандидатур не особо и много. Фигуристка, занявшая четвёртое место, Наталья Скарабеева, показала себя бойцом, но прокат в произвольной у неё получился с грязнотцой. И Малининой проиграла она порядочно. Даже никакого смысла не было делать эту рокировку. Соборович? Две программы, и все с ошибками. У Антоновой только два тройных прыжка, что тоже не способствует её выбору как третьей кандидатуры. Так что, увы и ах… Скорее всего, придётся на этот чемпионат мира посылать эту свердловскую троицу.

— Разрешите мне задать вопрос! — подняла руку высокая красавица-блондинка в коротком синем пальто, которую Арина заметила ещё на церемонии награждения. — Габриэла Рубио, специальный корреспондент Le Figaro. Люда, открой тайну, кто тебе ставит такие прекрасные программы, которые бьют по нервам и по сердцам твоих зрителей?

Арина с интересом посмотрела на Габриэлу. Вид у неё был замечательный, даже выдающийся, сразу видать — заграничная штучка, прямо из Парижа. И несмотря на то, что Габриэла очень хорошо говорила по-русски, в её речи чувствовался французский акцент. Да и то, как она выстраивает предложения и отдельные фразы, сразу говорило о том, что русский язык для неё неродной. И говорит очень высокопарно, как пишут в газетах…

— Программы ставим мы, с моим тренером, Левковцевым Владиславом Сергеевичем, — показал на тренера Арина. — Хочу, пользуясь случаем, выразить ему большую благодарность. Это только его заслуга, что я здесь.

Пожалуй, что больше сказать на эту тему было нечего…

Глава 4 Прогулка по Ленинградскому проспекту

В конце пресс-конференции, которая длилась около часа и которая девчонкам надоела, как горькая редька, наконец-то задал вопрос и свердловский журналист Егор Войцеховский из областной газеты «Знамя Свердловска». Сидел мужчина, слушал, что говорят другие, и никак не мог вставить слово. В фигурном катании он ничего не соображал, поэтому записывал вопросы и ответы на них, надеясь перелицевать их потом своими словами и написать материалец. Но в конце «пресски» всё-таки решился выказать свою осведомлённость в делах фигуристок, чтобы посрамить более именитых московских коллег. И по привычке неловких провинциальных журналистов, обычно орудующих как слон в посудной лавке, начал с того, что обозначил провинциальную принадлежность своих землячек, одновременно приписав к ним себя и высказав осведомлённость в их делах.

— Девчонки, привет! — поздоровался Войцеховский. — Вы меня, конечно же, знаете. Егор Войцеховский из областной газеты «Знамя Свердловска». Специальный корреспондент! Мы, свердловчане, все горячо болеем за вас, наших землячек, из нашего прекрасного города трудовой славы. И, конечно же, следим за вами. Вы уралочки и Урал с вами! У меня вопрос к вам от всех наших земляков. Завтра состоятся показательные выступления. Вы с Мариной будете исполнять тот же великолепный двойной показательный номер на музыку Боба Марли, которым восхищался весь Свердловск и весь наш Урал? Я тоже им восхищался.

Войцеховский с гордостью посмотрел на московских коллег. Вот, дескать, что я знаю! Хоша и из провинции, но намного осведомлённее вас, столичных щелкопёров!

— Эммм… Я ещё не знаю… — растерялась Арина. Чёрт… Вот какого хрена он лезет?? Какая разница, под что именно они будут катать показалку??? Хотели удивить московскую публику, и Войц так некстати слил секретик…

— Так… Всё, товарищи… Пожалуй что, объявим встречу закрытой — девушкам пора отдыхать, — решительно заявил Грамов. — Сейчас идут соревнования юношей-одиночников, и вы как раз можете на них успеть. Там тоже много интересного. Спасибо за всё. До свидания.

Фигуристы попрощались с присутствующими, раздали автографы всем желающим и уже хотели уходить, как подошёл Шеховцов.

— Напоминаю ещё раз. Завтра, в пятницу, 14 марта, в 17 часов состоятся показательные программы фигуристов. Вам нужно за два часа до показательных приехать во дворец, в 15:00, — предупредил он. — Состоится собрание, а потом тренировка показательных выступлений. Общий выход. Ясно? И хорошо продумайте свои номера. Если будете то же самое катать, что и на прошлом чемпионате, вопросов нет. Если появится что-то новое, надо согласовывать со мной. Тренера ваши останутся здесь, помогать заканчивать первенство.

— Ясно. Валентин Игоревич, мы свободны? — кивнула головой Арина, получила утвердительный ответ и пошла из актового зала впереди всех. Как королева! И направилась за подарками! Подаркиии! Очень приятно, когда пришёл с пустыми руками, а ушёл с полным мешком!

Подарки сложили в большие холщовые мешки, которые стояли в отделе пропусков. Каждый мешок подписали, какой фигуристке он принадлежит, и торжественно вручили. Больше всех, естественно, подарков было у Арины! Они не шли ни в какое сравнение с тем количеством подарков, что бросают на ледовую арену в современное время, но всё-таки занимали большой мешок, забитый до отказа, который Арина, как Дед мороз, взвалила на плечо. Хорошо, что была машина! В автобусе таскаться с таким грузом было просто нереально.

Не успели выйти из дворца спорта, как подошёл мастер спорта по боксу Серёга Николаев, оказывается, тоже сидевший на трибунах.

— Поздравляю тебя, Люда, — улыбнулся Серёга. — Ты, конечно, сегодня зажгла. Чемпионка СССР! Вам же сейчас мастеров спорта должны дать. Ну офигеть просто! В 15 лет — мастер спорта!

— А мы не зажгли? — Соколовская внимательно уставилась в лицо Николаева, слегка смутив его. — Чего это Люська одна зажгла?

Парень, несмотря на рост под 180 и крепкое телосложение, смутился и покраснел — Соколовская своей дерзостью могла смутить кого угодно.