Камень королей

Он с досадой повернулся посмотреть, что его отвлекло, но успел заметить лишь край шелкового зеленого платья, скрывшегося за углом. Через мгновение оттуда вышел растрепанный Дьерд, который вразвалочку направился к товарищу. Несмотря на то что он успел переодеться в серые тренировочные штаны и рваную рубаху, на губах парня играла характерная ухмылка, всегда появляющаяся после очередного свидания с подружкой или похода в бордель.

— А ты говорил, что встречаешься со служанкой, — упрекнул его Сони, когда друг приблизился. — Служанки шелк не носят. Или ты уже новую девчонку подцепил?

Улыбка Дьерда разъехалась еще шире. Он огляделся, убедившись, что их никто не слышит.

— У меня две подружки, — прошептал он, расширив глаза, как будто рассказывал какой-то страшный секрет. — Одна — леди из свиты Невеньен. Не то чтобы она мне очень нравится, но родители хотят, чтобы я женился на благородной, а это неплохая партия. К тому же я люблю кудряшек. Ну, а вторая — служанка. Для удовольствия, — парень снова подмигнул и, спохватившись, добавил: — Только Калену не говори.

— Почему? — удивился Сони.

Насколько он мог судить, командиру не было дела до личной жизни его бойцов. Лишь бы приказы исполняли — а с остальным сами разберутся.

Дьерд поморщился.

— Там история была какая-то неприятная с его умершей женой, он сам об этом не рассказывает никогда, да и я толком не знаю. В общем, не любит он, когда девчонкам голову крутят. Все должно быть строго: подыскал невесту — вот ее и добивайся, и ни шагу в сторону. Так что имей в виду, если соберешься кому-то мозги пудрить.

— Нет, я пас, — Сони покачал головой. — Семья — это не про меня. Предпочитаю продажную любовь.

— О-о, — Дьерд придвинулся поближе, предвкушая нечто занятное. — Ну-ка, это еще почему? Кто-то разбил твое хрупкое сердечко?

Теперь настал черед морщиться Сони.

— Скорее я разбил.

Он посмотрел на тренирующихся солдат, раздумывая, как лучше рассказать эту историю. Место было не самое подходящее для откровенных излияний — резкие выкрики, звон оружия, грязь, потрепанные мишени, выставленные в ряд у высокой стены.

А впрочем, самое то для такого печального конца, как у него.

— По молодости была у меня одна девушка — настоящая, не бандитка и не шлюха. Ткачиха, дочь сапожника, все такое. Я втюхался по уши и, естественно, не признавался, что я вор. Выдавал себя за бедного сына писаря.

Что было правдой, если не вспоминать, что к тому времени погребальный костер его отца давно отгорел.

— Я по дурости думал, что все будет, как в книжках — соберу денег, мы сбежим от ее родителей в другой город и начнем новую, прекрасную жизнь, — Сони тяжело вздохнул. — Ну, а получилось все, как всегда. Я задолжал кое-кому денег и залег на дно. Вместо меня нашли мою подружку… Да нет, не падай в обморок, ничего особенно дурного с ней не случилось. Просто ей в подробностях, сильно сгустив краски, рассказали, кто я такой, вдобавок пригрозив, что искалечат ее, если она не выдаст, где я прячусь, — он поморщился. — Конечно, она выдала. С тех пор любовь я только покупаю. Не хочу больше ни с кем серьезно связываться.

— Черные Небеса, ну что за проклятая история! — цыкнул Дьерд, явно расстроившись. — Где романтика, поцелуи в укромном уголке и все такое?

Сони закатил глаза.

— Дьерд, я сирота и уличный вор! Чего ты хотел от меня? Спасенных принцесс?

— А что, были? — воодушевился он.

— Угу. В тех мечтах, где я их обворовывал, — буркнул Сони.

— Ты зануда. Прям как Виньес.

— Что? — спросил Сони, ошеломленный поворотом разговора.

— Он нашел себе жену — и ни глазком на других, хотя временами так слюни и текут. Ты то же самое, только наоборот, — Дьерд обошел Сони, очертив вокруг него сапогом круг. — Ему очень хочется хоть разок побыть неверным, но он мучается совестью. А ты очень хочешь наконец к кому-нибудь привязаться, но один раз не вышло, и теперь все, завязал, замкнулся в круге, и тоже мучаешься. Зуб даю, что так и есть.

Сони стоял с открытым ртом. Что еще за сравнение с Виньесом, побери его Бездна?

Однако неприятнее всего было не это, а то, что Дьерд попал в самую точку.

— Хренова чушь, — отрезал Сони.

— Да ну? — деланно удивился маг, продолжая наворачивать круги вокруг него.

— Ни разу не замечал, чтобы у Виньеса текли слюни при виде женщин.

Дьерд расхохотался.

— А про тебя, значит, правда?

Сони покрутил головой, настороженно наблюдая за его передвижениями.

— Я не умею любить. Да и все равно нет смысла думать о жене, пока я должен скрывать, что у меня в груди проклятый камень.

— Да уж, вы с ним отличная пара, — хмыкнул Дьерд, глядя на машущих мечами солдат.

На противоположном конце площадки поднялся шум еще более громкий, чем раньше. Сцепились двое мужчин — яростно, лупя в полную силу и плюнув на правила тренировочного поединка. Видимо, один из них оскорбил другого, или тот уже давно хотел за что-то отомстить. У солдата послабее сначала вылетел из руки меч, затем упал шлем, а потом оба мужчины рухнули на землю, молотя друг друга закованными в сталь кулаками. Такие стычки случались нередко — солдаты, пришедшие к мятежникам сражаться, в итоге маялись от безделья, и в отсутствие врагов срывали злость друг на друге. За ними постоянно следили офицеры, и выяснить отношения они могли только здесь. Причем время они выбирали для разборок вечернее — когда на площадке было меньше людей, все они были уставшими, и всем было лень разнимать двух драчунов.

— Лишь бы не поубивали друг друга, а то армия королевы лишится сразу двух свеженьких рекрутов, — сказал Дьерд, всецело поглощенный дракой.

— Угу, — кивнул Сони, не слишком заинтересованный в этом зрелище. Уж мордобоев он за жизнь насмотрелся столько, что по горло хватит.

Он отвернулся к мишени, высматривая упавший за нее нож.

— Эй, ты глянь, глянь, что он творит! — вдруг выкрикнул Дьерд, указывая на солдат.

Сони встрепенулся, пытаясь проследить за его взглядом. В тот же момент маг внезапно шагнул к нему, выбросив вперед правую руку с учебным ножом, метившим вору в почки. Сони инстинктивно пнул Дьерда в колено, дернулся вбок и ударил парня плашмя ладонью в лицо, сразу отскочив.

— Ай! Твою ж мать… — Дьерд попятился назад, схватившись за нос.

— Где вас, проклятых лордов, такому только учат? Не в гвардии же, — выругался Сони, пытаясь восстановить дыхание. Сердце колотилось в груди, как бешеное.

Маг использовал грязный прием, достойный любой подворотни. При попадании даже деревяшкой, которую сжимал Дьерд, он стоил синяка, а то и ссадины, и длительных пренеприятных ощущений в боку.

— Ай-яй-яй, — Дьерд убрал руку от покрасневшего лица и болезненно скривился. Ничего, его носу хуже не станет — и без того картошкой. — Не поверишь, у лесорубов учат. Друзья Келси когда-то показали, потом я закрепил это в драках по тавернам и, когда к Калену в отряд попал, все вспомнил, — он еще раз потер переносицу и весело спросил: — Ну что, потренируемся, пока еще светло?

— Я и так уже два часа тренируюсь, — поморщился Сони, потерев ноющие запястья.

Кален установил для подчиненных жесткое правило: практиковаться каждый день, и не только с магией. Он не жалел никого, даже себя, и во время путешествия с Севера стал присоединяться к подчиненным, как только позволили раны. Это была не самая желанная обязанность, но нельзя было не признать, что это неплохо развивает многие качества, например реакцию, как при нападении Дьерда.

Постоянно занимаясь с гвардейцами, Сони обнаружил, что они далеко не идеальные воины, какими их считал простой народ. Виньеса можно было победить в три счета — он был превосходно вышколен, если драться по правилам для благородных, но подлым ударам, которыми пользовались в подворотнях, противопоставить ничего не мог. Хрупкого Келси, который во время пути до Аримина изредка присоединялся к тренировкам, вообще бить было жалко. При этом они могли одним махом убить десяток таких крепышей, как Лейни, с четырнадцати лет записавшегося в армию и привыкшего все проблемы решать кулаками, а Тэби, превосходящий спутников способностями к магии, одинаково быстро расправился и с Келси, и с Лейни. Но каким бы ты ни был крутым магом, если тебе незаметно воткнуть в бок нож, ты отправишься на погребальный костер.