Камень. Книга вторая

– Хорошо. – кивнул Прохор. – За мной, курсанты. – они удалились.

Колдуна я так и не обнаружил, как ни старался, но и ошибиться не мог – поток чужого внимания точно был.

К моменту отъезда домой чувствовал себя уже вполне сносно, только голова чуть болела, да слегка подташнивало. Оба Романова опять ерзали в нетерпении на заднем сидении «Нивки».

– Спрашивайте уже. – повернулся я к ним.

– Лёха, в Канцелярии есть подразделение колдунов, – начал Николай, – нам по ним краткую аналитику под грифом «Совсекретно» давали читать. Так вот, в ней подобные фокусы тоже описывались. Значит, и ты тоже колдун?

Мы с Прохором переглянулись и, не выдержав, рассмеялись.

– Получается так. – отсмеявшись, кивнул я.

– И… как оно? – братья буквально впились в меня глазами.

– При прочих равных даёт существенное преимущество в бою. Зато я стихиями не владею. Коля, Саша, как оно вам, стихиями владеть? – усмехнулся я.

Те сначала оторопели от моего вопроса, но потом задумались.

– Да, каждому своё… – протянул Александр. – Но ты нам всё равно опиши, что чувствуешь… когда колдуешь. Интересно же до жути!

– Когда колдую, говоришь… – опять усмехнулся я. – Ну, слушайте.

Всю дорогу рассказывал братьям свои ощущения от «колдовства», причём, про сегодняшнюю ситуацию с игрой на эмоциях злодеев и про присутствие ещё одного колдуна не упомянул ни словом, просто сказав, что погасил их. Только теперь я понял те слова Пафнутьева об отказе Вани-Колдуна делиться подробностями со своими друзьями – братья всё переспрашивали по десять раз, выясняли отдельные нюансы и тужились на заднем сидении, закрыв глаза, пытаясь почувствовать хоть что-то из этого внутри себя. Сказать, что мы с Прохором не веселились, – ничего не сказать, но старались изо всех сил вида не показывать, и Колю с Сашкой не обижать. Добравшись до квартиры, начали переодеваться.

– Лёшка, такими темпами нам ещё здесь одни апартаменты снять придётся. – Прохор указал мне на шкаф в кабинете, где мы повесили свой камуфляж и куда поставили очередные стволы уже братьев Романовых. – Весь дом оружейной смазкой провонял, разного камуфляжа восемь комплектов. А цинк с патронами? Казарма натуральная! Гостей приглашать стыдно!

– Можно часть оружия нам отдать… – вертя в руках один из «Глоков», сказал Александр. – Девкам будет что показать. Они такие приблуды любят…

– Ага! Щаз! Разбежался! – забирая у него пистолет, хмыкнул Прохор. – Поубиваете там друг друга по пьянке, а мне отвечать! Другим чем-нибудь баб своих впечатлять будете! И камуфляж Канцелярии вам даже на хранение не оставлю! Сымайте! У вас же ума хватит, господа курсанты, его в своих насквозь предосудительных забавах использовать. Маски можете оставить себе, нападение с изнасилованием там какое своим пассиям изобразите, они такое любят… – Прохор мечтательно улыбнулся. – Проверено. Остальное и не просите! – он вновь стал серьёзным.

Довольные проведённым временем братья Романовы удалились к себе в восьмом часу вечера, а Прохор устроил мне форменный допрос:

– А теперь слушаю в подробностях про твои сегодняшние игрища со злодеями. Во всех подробностях, Лёшка!

Рассказал. Не забыл упомянуть и про внимание колдуна. Задав несколько уточняющих вопросов, воспитатель задумчиво протянул:

– Лебедеву в понедельник так же отчитаешься. И не вздумай от него хоть что-то скрывать! Он мужчина правильный, плохого не посоветует. И иди уже к своей зазнобе, вижу, что тебе не терпится.

Алексия валялась на диване в своей гостиной, зелёное платье висело на плечиках на дверях.

– Лёшка, ты даже не представляешь счастья ничего неделания! – потянулась она, а её домашняя футболка натянулась на груди. – Никто тебя не торопит, не достаёт глупыми вопросами, не заставляет улыбаться и давать автографы! И тишина…

– Быстро в спальню! – сглотнул я. – Про свои терзания потом расскажешь.

В районе восьми позвонил дед, который князь Пожарский:

– Лёшка, с Юсуповыми всё согласовано. Князь готов приехать завтра вечером для извинений. Голицыны в курсе. Ты как?

– Я готов, деда.

– К семи вечера, даже раньше, жду у себя.

– Буду, деда. – заверил я.

Вот и ещё один гештальт закрывается. Слава тебе, Господи!

В половине девятого приехала Вика в новом платье цвета беж с вставками красного, застав Лесю за наведением красоты у зеркала.

– Ну, голубки, готовы к культурному досугу? Пожарский, почему до сих пор в таком виде?

– Виноват, госпожа штаб-ротмистр! – вытянулся я, вскочив, одновременно поправляя свой домашний наряд – помятые футболку и спортивные штаны. – Пошёл переодеваться. Не извольте беспокоится, госпожа штаб-ротмистр! Всё будет в лучшем виде!

– Иди уже! – отмахнулась с улыбкой Вяземская. – Шут гороховый!

Когда мы спустились с Прохором в «Русскую избу» к девяти ровно, все уже были на месте – и Леся с Викой, и Сашка Петров с Пафнутьевым. И вечер начался. Я, наконец, почувствовал себя расслаблено – звездой конечно же была Алексия, по поводу приезда которой мы и собрались, и которая с юмором принялась рассказывать про забавные истории, приключившиеся с ней на гастролях. Было интересно наблюдать за Виталием Борисовичем, за его эмоциями, отражавшимися на безэмоциональном в обычной жизни лице сотрудника Канцелярии. Зато уж лица Вяземской с Петровым выдавали всю гамму чувств – от удивления до сопереживания. Откинувшись на спинку кресла, я наслаждался вечером и приятной компанией, а, самое главное, возможностью молчать, не поддакивать и не говорить обязательных комплиментов.

– Что у тебя следующее по планам? Какие города? – поинтересовался Пафнутьев у своей приёмной дочери.

– В Екатеринбурге два концерта, потом в Перми тоже два, потом по два в Тюмени и Челябинске. Один в Кургане. График плотный, две недели расписаны по минутам. Вот я и вырвалась на пару дней…

– С группой и персоналом проблем нет? А то могу поспособствовать… – протянул тот.

– Папа! Всё нормально! Не беспокойся! – отмахнулась Леся. – Всё решаемо без твоей поддержки. Если что будет, обязательно к тебе первому обращусь.

– Алесенька, это же я так, к слову пришлось… – сделал вид, что засмущался Пафнутьев, что мне тоже показалось забавным.

Просидели этой компанией до двенадцати ночи, после чего начали провожать гостей. Было очень трогательно наблюдать прощание Виталия Борисовича с Лесей, обнимашки вышли на славу. Потом уехал Сашка Петров под охраной СБ Пожарских. Вика Вяземская уезжала последней, пообещав вернуться в понедельник вечером, как она выразилась, «для приведения Пожарского в божеский вид после расслабляющего визита податливой певички». А мы с Лесей и Прохором вернулись к себе…

***

– Сашенька, а ты знаком с другом Алексея, неким Александром Петровым? – Императрица пристально смотрела на сына, устроившись за рабочим столом в кабинете своих покоев в Кремле.

Её муж, Николай, устроился в любимом кресле, и с интересом наблюдал за разворачивающимся действом. Рядом с ним сидели Великие князья Владимир Николаевич, и Николай Николаевич.

– Да, мама, знаком. Достойный молодой человек. Именно так мне показалось. А что с этим Петровым не так?

– С ним-то, Сашенька, всё так. Только твоя дочь, Варвара которая, к этому Петрову неровно дышит. Ты об этом знал?