Камень

В ночной клуб мы переместились ближе к одиннадцати, причём, наши красавицы задержались, мотивируя это тем, что Маше надо переодеться для танцулек. И действительно, платье тёмного цвета, в котором появилась в ложе Романова, вовсю заставляло работать воображение – полностью глухой перед, сбоку разрез до бедра, и абсолютно голая спина. Все эти подробности стали ясны после того, как девушка заметила наше с Андреем внимание к своей персоне, остановилась, и со смехом повернулась вокруг своей оси.

– Пока родители и дед не видят, надо пользоваться моментом! – прокомментировала она нам свой внешний вид.

* * *

Высокопоставленный чиновник в своём кабинете просматривал подборку роликов из бильярдной «Метрополии». Закончив просмотр на моменте появления Пожарского из под стола, он хмыкнул и посмотрел на помощника.

– Мы получили заключение специалиста по этим записям. Если кратко, то вывод однозначен – молодой человек умело скрывает от партнёров уровень своей игры.

– Понятно. – кивнул чиновник. – Дальше.

– Мероприятия по возвращению молодого человека на службу в ОКЖ идут своим ходом. Считаю, что спешка в этом вопросе может только ухудшить конечный результат. – помощник застыл, ожидая реакции Хозяина кабинета.

– Согласен. Дальше.

– На этой флешке запись тренировки молодого человека с Прохором Белобородовым, отдельная аудиозапись обсуждения этой тренировки, и запись сольной тренировки Белобородова по итогам обсуждения. У меня всё.

– Спасибо. – кивнул чиновник. – Свободен. В течение часа меня не беспокоить.

– Да, мой господин. – помощник поклонился и покинул кабинет.

Дождавшись, когда за подчиненным закроется дверь, чиновник вставил флешку в разъём, достал наушники, и с огромным интересом нажал на иконку первой видеозаписи.

Глава 11

Проснулся я в районе полудня воскресения и решил, что могу себе позволить полчаса поваляться в кровати, тем более что Прохор обещал мне сегодня тренировку, на которую необходимо было настроиться морально. Потягиваясь, начал вспоминать прошедшую ночь.

Мария, если так можно выразиться, внесла свежую струю в нашу уже устоявшуюся компанию – её непосредственность в полной мере компенсировала своеобразную непосредственность Инги Юсуповой, в компании Романова не выделяла кого-то одного, общалась со всеми на равных, но при этом старалась всегда быть поближе к Андрею Долгорукому, постоянно с ним переглядывалась, как бы ища поддержки и одобрения. Молодой человек же, в свою очередь, нисколько этим не злоупотреблял, преследуя какие-то свои цели, а просто пытался, в меру своего разумения, опекать юную красавицу. За столом эти двое влюблённых сели чуть отдельно от нас, что тоже было понятно – виделись они, как я понял, не так часто, как им хотелось бы. А я достался на уже привычное растерзание Долгорукой, Юсуповой и Шереметьевой, о чём, впрочем, не особо и жалел, - большую часть ночи наши красавицы, в том числе и Великая княжна, проскакали на импровизированном танцполе рядом с нашими диванами. Мария даже умудрилась вытащить на танцульки тех двоих женщин-охранников, которые меня пытались не пустить к бильярдному столу Долгорукого. Мы с ним постоянно оставались одни, и Андрей, в один из таких моментов, меня поблагодарил:

– Лёха, спасибо огромное за цветы и «колбасу»! За «колбасу» особенно! Машка же реально слабее нас играет, а ты умудрился очень красиво партию слить, она даже и не заметила!

– Всё для вас, Андрей Анатольевич! – улыбался я. – Обращайтесь!

– Это ты обращайся! – отмахнулся он. – В следующий раз моя очередь под столом ползать! И не забывай, турнир начнётся уже на следующей неделе, жеребьёвка в эти выходные.

– Помню, Андрей, помню. – кивнул я.

– Ты же нашим девушкам обещал тренировку? Вот, под это дело мы с тобой вдумчиво и поиграем. – поставил он меня перед фактом.

– Я только за, Андрей, на неделе определимся. – заверил я его.

Медляки я танцевал по установленной девушками очереди, однако, когда пошёл «второй круг», вмешалась Мария, объявив белый танец, и пригласила меня. Я демонстративно посмотрел на Долгорукого, который мне с улыбкой кивнул, и повёл девушку танцевать.

– Алексей, а где ты так хорошо научился играть на бильярде? – спросила она меня, когда мы, прижавшись друг к другу, качались в танце.

– Прохор, воспитатель мой, научил, а потом у «каталы» одного уроки брал… - я почему-то не смог ей ответить неправду.

– За то, что сегодня так красиво проиграл, спасибо. – усмехнулась Великая княжна. – И что Андрея «грузить» не стал, тоже спасибо.

– Мария, я не…

– Я всё видела, все эти твои так называемые «промахи и ошибки». – остановила она меня. – Мне отец, и не только он, все эти приёмы показывали, и объясняли, зачем они нужны. Может как-нибудь ещё раз в «колбасу» сыграем, по уже в полную силу?

– Давай. – отлегло у меня. – Мы как раз с Андреем договорились на неделе потренироваться перед турниром, приезжай, я буду только рад.

– Если получится, обязательно приеду! – пообещала она. – С вами весело! А я вам не помешаю?

– Если готова залезть под стол, то нет. – усмехнулся я.

– Ах ты!..

Когда мы вернулись за стол, Инга Юсупова, как бы между делом, сказала:

– Я смотрю, вы с Машей нашли общий язык!

Долгорукая с Шереметьевой, в свою очередь, сделали вид, что их всё происходящее не особо и волнует, но ответа моего ждали.

– Да. – кивнул я. – На почве любви к бильярду. – и взял бокал с вином.

Девушки переглянулись, и продолжила уже Аня Шереметьева:

– Лёшенька, а подробнее? Если можно…

Я хмыкнул.

– Договорились, что если Мария найдёт время, то снова поиграем все вместе – я, она и Андрей.

– Ну, тогда ладно! – погладила меня по руке Шереметьева. – С Андреем мы тебе разрешаем. Да ведь, девочки?

Девочки дружно кивнули, полностью согласные с Аней.

Дома я был уже под утро, душ проигнорировал, решив помыться когда встану, и завалился спать.

К моему удивлению, когда вышел из спальни в гостиную, Прохора не обнаружил, а увидел записку на журнальном столике: «Буду к двум, уехал по делам. Обед в холодильнике». Время подходило к часу дня, значит воспитателя осталось ждать не так и долго. Разогрев еду, я пообедал, попил чай и включил телевизор. По всем каналам шли какие-то игровые шоу, с помощью которых убил время до прихода Прохора, который не заставил себя долго ждать. Раздевшись, он прошёл в гостиную, и заявил мне:

– Тренировка там же, на территории Университета. Собирайся, гулёна, нас ждут великие дела!

На этот раз я подошёл к тренировке более осторожно, решил всё делать плавно и аккуратно. Реализовать это у меня только отчасти: этап ощупывания я пропустил, а сразу попытался настроится на ментальный доспех Прохора. Получилось это чуть легче, чем в четверг. Сначала преобладали ощущения холодной бетонной стены, но потом доспех потеплел, как бы отзываясь на мой зов. В этот момент для меня защита моего воспитателя стала представлять некое хаотичное переплетение энергетических жгутов. Ощущение того, что я так ярко увидел всё это, вызвало восторг, который несколько заглушил мои неприятные ощущения подташнивания и головокружения. Действуя только на интуиции, я попытался поправить эти жгуты, руководствуясь только мне, непонятно откуда взявшимися понятным преставлением о правильности их расположения. И мне это даже удалось – энергетическая структура ментального доспеха моего воспитателя начала меняться в сторону геометрически правильной решётки. В какой-то момент моральная усталость перекрыла доступ к ментальному доспеху Прохора, и я, с трудом сдерживаясь, сумел остановиться и прекратить тренировку. На лице моего воспитателя блуждала улыбка, он не обращал на меня никакого внимания, погружённый в созерцание каких-то своих ощущений и эмоций.